В процессе длительного совместного проживания в городе лиц различных национальностей нравы и обычаи их нивелировались, и образ жизни, в частности армянской части населения, приближался к европейскому.
Константин Бахутов в своей докторской диссертации «Медико-топография. Санитарное состояние губ. города Ставрополя», изданной в виде монографии в С.-Петербурге в 1881 году, характеризуя бытовые условия проживания населения в городе, привел ряд сведений, представляющих определенный интерес для читателя.
По однодневной переписи населения 1872 года всех жителей в Ставрополе было 29617, из них 16652 мужчины и 12965 женщин, или на 100 мужчин приходилось 77,8 женщин. Большое количество мужчин было связано с пребыванием в городе войск, множества учащихся мужского иола и др. Основным населением города были русские - 89,31%, за ними поляки - 3,62%, армяне - 2,28%, евреи - 1,95% и другие (395). Армян в городе насчитывалось 666 человек. Мужчин было 390 и 276 женщин.
Характеризуя образ жизни купцов, Константин Бахутов отмечал, что хотя они и имели обеспеченное состояние, но жили так же, как и до приобретения этого богатства. Обстановка их мало отличалась от обстановки мещан. Дом, роскошно меблированный, часто был никем не занят и открывался только в праздничные дни при посещении гостей, «обыкновенно же они живут в нижнем этаже, большею частию сыром. Пища, хотя готовилась без кулинарного искусства, но была здоровой». При наличии кухарки чаще пищу готовила хозяйка и невестки. «И нужно видеть томление хозяйки или недовольство хозяина, когда первая не имеет возможности (вследствие родов, болезни) быть постоянно в кухне».
Армянская часть купечества жила относительно лучше: «Тут женщина мало работает, более обращает внимание на свое здоровье, доходя иногда до мнительности и ипохондрии; пища здоровая, квартиры большею частию хорошие. Женщины бедного класса армянского населения (бедных вообще очень немного) избавлены от тяжелых работ, многие занимаются шитьем, торговлею, и чаще всего ничего не делают».
Интересно отметить, что во время эпидемий, как наблюдал автор, «...армянка или грузинка не пускала своего ребенка и не шла сама навестить соседку армянку, у которой ребенок заболел дифтерией, хотя бы этим нарушалась самая искренняя дружба».
Приезжие «туземцы-армяне» торговали исключительно галантерейными товарами или занимались выделкой «курпеев» различного рода и продажей шапок, а также - красного и белого вина.
Под именем грузин в Ставрополе чаще были армяне, прибывшие в город из Телава и Тифлиса и занимавшиеся торговлей кахетинским вином. Эта часть населения, несмотря на свое относительное богатство, жила плохо. Жили они или в тех же подвалах, «где темнота и сырость круглый год весьма значительны, или нанимают плохие комнаты для семейства около подвалов же. Главный контингент заболеваний между ними - острый сочленованный ревматизм, находящийся отчасти в связи с жилищами».
НЕДВИЖИМОЕ ИМУЩЕСТВО АРМЯНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ГОРОДА СТАВРОПОЛЯ
Деятельность армянского купечества города не ограничивалась только торговлей. Значительную часть своих средств они вкладывали в строительство капитальных сооружений, культурных центров, фабрик, заводов, цехов. Торгово-промышленная, банковская сфера жизни к концу XIX и в начале XX века развивалась успешно. Этот период характеризовался расцветом торгово-промышленной деятельности армянской общины города Ставрополя.
Примером может служить построенная каменная паровая мельница, одна из самых больших по мощности (мелькомбинат № 6 по ул. Завокзальной. - Б.О.), которая в архитектурном исполнении привлекает внимание и в настоящее время. Мельница была построена в 1908 году Акри Каспаровичем Анпетковым. В пределах города были построены большие склады для храпения зерна и муки. Большую прибыль приносил гвоздильный завод Фаддея и Керопа Поповых.
Из предпринимателей, игравших активную роль в развитии Ставрополя и Ставропольской губернии, необходимо отметить Арутюна Макаровича Попова, Фаддея Кероповича Попова, Акри Каспаровича Анпеткова, Петра Степановича Ерганжиева, Павла Ивановича Зарифяна, Карпа Степановича Зарифьянца, семьи Тикиджиевых, М.С. Пахалова и наследников, Б.Д. Бедросова, Артемия Еремеевича Амираева, О.К. Ягоянца и некоторых других.
Список недвижимого имущества города Ставрополя, публикуемый с 1877 года, свидетельствовал о постоянном росте его в армянской общине. В списке за 1911 год виден значительный скачок в этой области.
Достаточно отметить, что общая стоимость недвижимого имущества г. Ставрополя в 1911 году (по подсчетам Б.О.) составляла 9.158.087 рублей. В руках проживавших в городе армян она была в пределах 1.184.640 рублей, что составляло около 13% от общей стоимости недвижимого имущества.
Армянские предприниматели вносили значительный вклад в дело стимулирования отдельных отраслей сельского хозяйства, тем самым способствуя развитию экономики города.
Завод Я.Н. Попова, который работал от фирмы «Торговый дом А.К. Анпеткова и Унанова» (они все армянского происхождения), с целью увеличения площадей культуры подсолнуха в Ставропольской губернии и в целом на Северном Кавказе бесплатно раздавал «приезжающим из разных станиц и селений крестьянам и казакам, которые, представляя удостоверение своей личности от волостного или станичного управления, получали от завода по 30 фунтов на десятину мелкого масличного подсолнуха». Условием было, чтобы будущий урожай завод покупал у них по существующим ценам.
Преследовалась определенная цель - на основе расширения площадей под масличные культуры, что в то время было крайне недостаточным, развивать маслобойную отрасль и тем самым обеспечить население достаточным количеством растительного масла и, естественно, получить определенную прибыль.
Оживлению финансовой деятельности в городе Ставрополе способствовали отец и сын Поповы. Они сыграли огромную роль в экономическом развитии города.
Потомственный почетный гражданин, промышленник- миллионер Макар Варфоломеевич Попов в 1894 году основал частный банковский дом «Макар Попов и К0» - первый на Северном Кавказе.
Предыстория появления частного банка связана с активизацией хозяйственной жизни Ставрополя после длительной экономической стагнации с 60-х годов XIX века.
Как писал Константин Бахутов об этом времени, «в шестидесятых годах Ставрополь еще более увеличился в своих размерах: возникло много каменных домов, церквей; масса переселенцев из России увеличила народонаселение города; садоводство, огородничество, фабричная, заводская промышленность и торговля приобрели еще большие размеры. Путешественники восхищались красотой города, проезжающие в пятигорские минеральные воды останавливались тут по целым неделям; врачи считали город благословенным уголком, куда редко заглядывает какая-либо эпидемия.
Но в конце 60-х и в начале 70-х годов носившийся и прежде зловещий слух о миновании города Ставрополя железной дороги подтвердился: линия Ростово-Владикавказской железной дороги оставила Ставрополь в стороне на 60 верст. С этих пор собственно и начинается падение города как центра административного и торгового. Некоторые уезды были причислены к соседней Терской области, многие фабриканты, не видя особой будущности за Ставрополем, перенесли фабрики в города с лучшими условиями жизни, такими, как Владикавказ и Ростов; закрылось много заводов. Открытие железной дороги (в 1875 г.), способствуя развитию торговли других городов и сельских ярмарок, при этом убило торговлю в Ставрополе. Заботы об украшении города во всех отношениях отошли на второй план: на чистоту улиц, дворов, помойных ям и городских канав обращали мало внимания. Вообще, как будто сразу все в городе затихло, остановилось, заснуло!».
Железная дорога прошла по Кубанской области и по владельческим участкам земли, поэтому туда стал нарастать приток рабочей силы из Центральной России. На владельческих участках стали возникать богатые экономические зоны.
В Екатеринодаре (ныне Краснодар) совершались крупные сделки, полученная же прибыль от продаж пускалась в оборот; создавались крупные предприятия, появились табачные плантации, и торговля табаком приносила миллионные прибыли.
Все эго тормозило развитие Ставропольской губернии и г. Ставрополя, оставшихся в стороне от торговых путей.
С переселением в Предкавказье тавричан и приобретением ими больших земельных участков наступил период оживления хозяйственной жизни.
Как отмечает П.А. Шацкий, «к концу 60-х годов XIX века главный район тонкорунного овцеводства России располагался в Екатеринославской, Таврической, Херсонской губерниях и Бессарабской области; здесь насчитывалось свыше 7 млн. голов мериносовых овец, т.е. более половины их общего количества в стране.
В районе Предкавказья к тому времени мериносовых овец почти не разводили. В конце 60-х и 70-х годах XIX века произошло настоящее нашествие южных овцеводов на просторы Прекавказья. Это было связано с благоприятными условиями для разведения тонкорунных овец. Целинные земли представляли пастбища, а продажные и арендные цены на землю были исключительно низкими. Овцы нередко пользовались подножным кормом в течение 10, даже 11 месяцев, что было лучшим кормом для овец.
Тавричане стали развивать здесь тонкорунное овцеводство, а шерсть и другие продукты овцеводства отправлять в г. Ростов, где были шерстобойни, салотопни и иностранные конторы для покупки шерсти.
Но для приобретения земли, скота и т.п. тавричанам и крестьянам, прибывшим из России, требовались деньги, большинство из них обратилось за помощью в г. Ставрополь.
М.В. Попов вначале от своего имени, а затем от имени банкирской конторы широко ссужал деньгами тавричан и тем самым способствовал быстрому развитию очень прибыльного предприятия.
Свою деятельность как предприниматель Макар Варфоломеевич Попов еще в 70-х годах осуществлял на современном по тому времени уровне. Для делопроизводства он приобрел копировальный станок, на который должно было быть специальное разрешение губернатора: «Представляя при сем Льготное купеческое свидетельство Владикавказской городской управы за № 884, имею честь покорнейше просить Ваше превосходительство разрешить мне иметь в конторе моей, находящейся при моем кожевенном магазине, в 2-й части губернского города Ставрополя на Николаевском проспекте в старом гостином ряду под № 12, копировальный станок для собственного употребления в означенной конторе. Ответственность за нарушение правил, установленных законом о печати, принимаю на себя», и 15 декабря 1876 года он получает свидетельство: «Дано сие свидетельство Владикавказскому 1-й гильдии купцу Макару Варфоломеевичу Попову, согласно сим решению и на основании ст. 63 правил к ст. 4 т. XIY уст. цензурного предписания 1876 года в том, что ему, Попову, разрешается иметь в конторе копировальный станок... с ответственностью Попова за нарушение правил, установленных законом о печати».
М.В. Попов, как писал Г.Н. Прозрителев, «сыграл громадную роль в развитии тонкорунного овцеводства в Ставропольской губернии и в ее экономической жизни, так как всегда без отказа кредитовал тавричан на покупку овец».
Для того чтобы иметь представление об объемах тонкорунного овцеводства, необходимо отметить, что овцеводы приобретали тысячи овец, «дорого обстраивали свои экономии, заводили лошадей; вели большую игру в карты и нуждались постоянно в деньгах, которые также находили в конторе Попова».
Процентные ставки, выдвигаемые М. Поповым, были очень велики и достигали 18%, но те прибыли, которые получали овцеводы, с лихвой покрывали «все затраты и непроизводительные расходы».
М.В. Попов, получая большие проценты от кредитования денег, иногда сам в случае разорения некоторых из хозяев скупал их участки и овец. Он стал посредником между тавричанами и Ростовым в продаже шерсти. Одновременно, хорошо ориентируясь в ценах на шерсть, он оказывал значительную поддержку местным предпринимателями и не давал их в обиду перед иностранными покупателями. Это объяснялось тем, что иностранные конторы и их агенты всегда стремились использовать в своих целях незнание местными овцеводами шерстяного рынка. Благодаря М. Попову, все сделки тавричан совершались в Ставрополе, что естественно оживляло жизнь города.
Насколько велик был оборот от покупки овец и участков через руки М.В. Попова, «можно судить но тому, что в 1858 году Попов объявил купеческий капитал в 3000 руб., а в 1896 г. у него было 13 миллионов рублей, кроме целого ряда участков собственной земли».
Ставрополь стал восстанавливать свои прежние утраченные позиции, и после проведения линии железной дороги Ставрополь - Кавказская к нему снова вернулась былая значимость, но уже как хозяйственного центра.
Для полного представления о деятельности рода Поповых в пределах Ставропольской губернии автор осмеливается привести исторические сведения из книги Г.А. Беликова (с его разрешения) «Ставрополь - врата Кавказа», вышедшей из печати в 1997 году и посвященной 220-лстию города Ставрополя.
В конце 40-х годов XIX в. в Ставрополе обосновался дербентский купец 3-й гильдии Варфоломей Яковлевич Попов. В гостином ряду он открыл торговую лавку. Через тридцать лет сын его, Макар Варфоломеевич открыл в этой лавке ссудную контору, или первый частный банк в губернии. В 1870 году он покупает двухэтажный особняк купца Чувалова (тоже армянина. - Б.О.) на Театральной улице, к которому со стороны генеральской улицы делает такую же двухэтажную каменную пристройку. Образовался большой угловой дом (сегодня здание на углу пр. Октябрьской революции и ул. Дзержинского, где расположена аптека № 102), нижние этажи которого сдавались внаем под магазины - «Московский базар» Сергея Пахалова, книжный магазин Зинаиды Клестовой, часовой магазин Юдоловича, 2-ю Вольную аптеку» М.К. Богдановича и пр. На втором этаже разместился банк «Макар Попов и К0», дававший ссуды под 18% годовых.
В 80-х годах XIX в. Макар Попов покупает у предпринимателя Митина его двухэтажный дом на Александровской улице, перед входом в Воронцовскую рощу (сегодня ул. Дзержинского, 102, Краевое управление внутренних дел). Нижний этаж дома сдавался под ресторан «Франция», а в верхнем разместилась гостиница «Центральные номера», или «Центральная», сдаваемая в аренду предпринимателю С. Пахалову. Гостиница эта, как и ресторан, была известна во всей губернии своими шумными театральными банкетами. В 1909 году уже сын Макара Попова Арутюн построил с южной стороны усадебного места, примыкающего к Воронцовской роще, огромный, из красного кирпича, Летний театр. Трехэтажное строение включало в себя зрительный зал, три яруса лож, самую современную сцену с подъемниками, артистическими уборными. С северной стороны здания был устроен балкон-галерея для отдыха зрителей в антрактах. На сцене этого театра выступали многие знаменитости, посещавшие Ставрополь (здание разрушено гитлеровцами).
Арутюн Попов покупает угловой трехэтажный дом в начале Николаевского проспекта, который сдаст внаем под Окружной суд и магазины. Выше него по проспекту он строит еще один двухэтажный дом под торговые заведения (до последнего времени это Дом учителя).
В самом конце прошлого века Арутюн Попов на месте старого отцовского дома на Воронцовской улице строит новый, специально для почтово-телеграфного ведомства, где позже обосновалась и телефонная станция города. Здание, оцененное в 50 тыс. рублей серебром, украсило этот уголок губернского центра. Почтовое здание простояло до 1943 года, когда гитлеровцы при отступлении сожгли его. В 1954 ходу оно было восстановлено, правда, при этом изменился не только фасад Главпочтамта, как стали именовать бывшую почту, но и внутренний интерьер.
Банкир и предприниматель Арутюн Попов, капитал семьи которого превышал 13 миллионов, был известным благотворителем. Он, к примеру, приложил немало усилий и вложил значительные суммы в благоустройство армяно-григорианской церкви (в честь Св. Григория, просветителя Армении), по праву считавшейся одной из самых богатых церквей Ставрополя. Жена Арутюна Попова Евдокия Карповна и дочь Анна пожертвовали в 1909 году 100 тыс. рублей серебром на устройство в Ставрополе у Софиевской площади соматической больницы (сегодня филиал краевой клинической больницы № 1 по ул. Лермонтова, 208). Новая больница города, оснащенная самым современным для своего времени оборудованием и инструментами, с терапевтическим и хирургическим отделениями, была открыта в 1916 году. При больнице находилась вторая городская лечебница и первый в губернии родильный дом. Здесь же были открыты 2-х годичная и фельдшерская школы.
У основателя купеческого рода Варфоломея Яковлевича Попова кроме сына Макара были еще сыновья Керон, Давид и Авгем. Были и многочисленные внуки. Всем им принадлежали торговые дома, небольшие заводики и мастерские. Все они думали найти покой в ограде армянской церкви в семейном склепе Поповых, да пришла народная власть, стершая с лица городской земли не только армянскую церковь, но и кладбище (на этом месте было возведено здание Октябрьского райкома КПСС).
Как свидетельствуют документы Общего управления Ставропольской окружной канцелярии 1849 года, Варфоломей Попов - выходец из нахичеванских армян.
По предложению Ставропольского гражданского губернатора о «доставлении сведений о ставропольском 3-й гильдии купце Варфоломее Попове» ставропольский уездный начальник 11 февраля 1849 сообщает: «Собрав лично нужные сведения о проживающем в Ставрополе из нахичеванских армян 2-й гильдии Керопе Варфоломее Попове, имею честь донести, что он состояния безбедного, живет на 2-й улице повыше вдовы Богушевской. Собственный дом... занимается торговлей кожевенным товаром, азиатских бурок и войлоков российского изделия, производя таковую... на 3 тыс. руб. серебром. Семейство же его заключается в 9-ти душах, т.е. он сам с женою, четверо взрослых сына, три дочери в 19-, 11- и 5 летнем возрасте, из коих первые двое воспитывались в бывшем пансионе аудитора Щербо - причем, нахожу нужным присовокупить, что Дом и Лавку Попова я лично осматривал».
Если истоки рода Поповых исходили из Нового Нахичевана, то, по всей видимости, их предки принадлежали к крымским армянам.
Благотворительность, относящаяся к одному из видов общественной деятельности, прослеживалась на всем протяжении существования армянской общины. Кроме отмеченных пожертвований армянской общины на благо общества г. Ставрополя, необходимо отразить и те добровольные пожертвования, которые поступали в фонд строительства психиатрической больницы в память «почившего в Бозе Государя Императора Александра III».
Сбор средств на строительство больницы среди жителей Ставропольской губернии начался с 1894 года. Возведение такого значительного по масштабам сооружения стало знаменательным событием в истории русской психиатрии. Психиатрическая больница является «теперь одним из знаменательных учреждений и единственной психиатрической лечебницей Северного Кавказа. И при предстоящем в текущем году введении земских учреждений в Ставропольской губернии мы будем свидетелями, чуть ли не единственного случая в истории русской земской психиатрии, когда от приказа Общественного Призрения земство получает не дореформенное, переполненное психиатрическое отделение, а сравнительно благоустроенную психиатрическую лечебницу с установившимся укладом жизни и бюджетом, когда только приходиться желать, чтобы и при новом хозяине - земстве - больница жила бы такой жизнью, как теперь». Больница была построена в 1907 году, и окончательное завершение строительства состоялось в 1913 году.
От населения губернии всего на строительство больницы поступило 250000 рублей. Пожертвования поступали от крестьянских обществ, волостных правлений, национальных общин, частных лиц и других организаций. Сумма колебалась от 10 копеек до десятков тысяч рублей.
Так, от мещанского общества поступило 2200 рублей, от туркмен - 20000 рублей, от ногайцев и калмыков - 8000 рублей, от армянской общины - около 36000 рублей.
Благотворительность промышленников Поповых была широко известна. Их вклад в строительство психиатрической больницы был наиболее весомым. От душеприказчиков по завещанию потомственного почетного гражданина Макара Варфоломеевича Попова - вдовы его Евдокии Карповны Поповой и статского советника Исаака Мануиловича Аладжалова - в фонд строительства больницы было пожертвовано двадцать пять тысяч рублей при поступившем 17 февраля 1895 года на имя Ставропольского губернатора заявлении:
«Тронутые горячим призывом Вашего Превосходительства об осуществлении центрального благоустроенного лечебного заведения для увековечения славной памяти Великого Миротворца, в Бозе почившего Государя Императора Александра III, около 14 лет мирно и благополучно правил русскою страною, державно оберегал ее от опасностей, с отеческою заботливостью врачевал ее недуги и неустанно, до самопожертвования, трудился над развитием ее благосостояния, мы, душеприказчики, по завещанию М.В. Попова, желаем от имени последнего внести на это святое дело лепту 25000 руб. серебром, поэтому ныне же, в первую годовщину смерти покойного Попова, имеем честь препроводить на распоряжение Вашего Превосходительства двадцать пять тысяч руб. сер. для осуществления того полезнаго учреждения, во главе которого стали Вы, принимая близко к сердцу все неизменные интересы вверенной Монаршей волей Вам губернии».
На постройку всех больничных зданий было затрачено 190425 рублей 82 копейки и на оборудование больницы - 18047 рублей 30 копеек, остальные средства были затрачены на строительство электрической станции с установкой на водокачке электронасоса и другие работы. Больница была рассчитана на 100 больных, из которых 85 лечилось бесплатно и 15 за плату.
Так как больница была построена на добровольные пожертвования, то местное население пользовалось правами бесплатного лечения, платным же лечением могли воспользоваться «посторонние люди».
Введение в строй психиатрической больницы значительно улучшило психиатрическую помощь не только в Ставропольской губернии, но и на всем Северном Кавказе.
Предприниматели армянского происхождения принимали активное участие в работе выборных органов Ставрополя. Среди лиц, избранных в гласные Ставропольской городской Думы в 1890 году на четырехлетний срок по первому разряду, были почетные граждане города - Макар Варфоломеевич Попов, а также купец Сергей Мартынович Пахалов.
Деятельность армянских предпринимателей как промышленников наблюдалась во всех сферах экономической жизни города. Ими были построены предприятия, выпускаемая продукция которых имела жизненно важное значение как для жителей города, гак и для торгового оборота за его пределами.
К ним следует отнести гвоздильный завод, завод по производству поташа, маслобойный завод и мукомольную мельницу Поповых, одну из крупнейших на Северном Кавказе, мукомольную мельницу нахичеванского-на-Дону мещанина А.К. Анпеткова, скотобойни, слесарно-механическую, кузнечно-котельную и медно-водопроводную мастерские Л.А. Еромышьянца и другие предприятия.
Достойна сожаления судьба построенной А.К. Анпетковым мукомольной мельницы.
Завершив, в основном, строительство мельницы у железной дороги на выезде из Ставрополя, А.К. Анпетков 31 декабря 1908 года заключил с купцом, крупным бакинским мукомолом Ага-Бала-Гулиевым договор о передаче ему в аренду мельницы.
Мельница была построена на участке в две с половиной десятины земли со специально подведенной веткой железной дороги. Как было отмечено в газете «Северокавказский край», мельница бетонной постройки в 6 этажей, оборудована 14 вальцами, в 40 дюймов длины каждый, всеми машинами, аппаратами, 3 газогенераторными двигателями в 450 лошадиных сил. Мельница имеет собственную воду и газовую скважину с естественным газом, амбары мельницы вмещают до 50000 мешков муки, кроме того, до 150000 пудов пшеницы и до 100000 пудов отрубей. Суточный помол муки высшего качества (крупчатки) и II сорта равняется 900 пятипудовым мешкам, или 7500 пудов сеяной муки, или 10000 пудов размола с расходом 17 ф. угля на 10 пудов пшеницы». В договоре Л.К. Анпетков обязывается достроить, оборудовать и пустить в ход мельницу не позже первого февраля 1909 года, причем к этому времени мельница должна быть доведена до того, чтобы выработка была «совершенно правильная». Мельница была сдана в аренду сроком на 9 лет. Арендная плата составляла 8 копеек за каждый пуд пшеницы. Доводка мельницы до рабочего состояния, предусмотренного договором, была осуществлена в срок.
Ага-Бала-Гулиев акционировал в Ставрополе крупнейшую мельницу Баранова с годичным помолом в миллион пудов и заарендовал другую крупнейшую мельницу А.К. Анпеткова, устранив таким образом крупного конкурента и став до известной степени монополистом на ставропольском рынке, обладающим первоклассной по качеству пшеницей. Несмотря на выгодность использования в полной мере производительности мельницы, Ага-Бала-Гулиев стал запутывать долговые отношения и подготавливать переход мельницы от разоренного собственника в свои руки.
Особенно заметно стало падение производительности мельницы в период Первой мировой войны, когда она без всяких на то причин простаивала без работы целыми месяцами, в то время как мельница Гулиева несла максимальную нагрузку.
Так, в 1915 году мельница А.К. Анпеткова стояла без работы 135 дней и выработала всего 820000 пудов пшеницы, в то время как могла выработать от 1,8 до 2 млн. пудов, то же самое было и в 1916 году.
Городские власти были обеспокоены сложившейся неблагоприятной обстановкой, связанной с отказом Гулиева подчиниться таксе, и в городской продовольственной комиссии возникла мысль о «желательности переаренды у Гулиева мельницы Анпеткова городу». Однако акционерное общество «Ага-Бала-Гулиев» ответило отказом на такое предложение.
21 апреля 1916 года продовольственная комиссия, предвидя отрицательное решение этого вопроса на собрании акционеров, на своем заседании постановила просить членов комиссии В.М. Краснова, А.А. Пономарева и А.К. Рослякова выяснить основания возбуждения ходатайства о наложении секвестра (юр. запрещение или ограничение, налагаемое государственной властью на пользование или распоряжение каким-либо имуществом) на мельницу Анпеткова и заняться подготовкой материалов, с тем чтобы по окончательном выяснении решения акционерного собрания, «если встретится надобность, немедленно возбудить ходатайство о секвестре мельницы Анпеткова и передаче ее городу» и вынести этот вопрос на обсуждение и одобрение Ставропольской городской Думы.
Продовольственная комиссия на своем заседании 12 августа 1916 года, заслушав доклад В.М. Краснова, постановила: «Принимая во внимание, что при общем упадке в стране мукомольной промышленности использование имеющихся производительных средств диктуется не только интересами города, но и интересами общегосударственными, постановила просить Московскую городскую управу принять участие в возможно интенсивном использовании производительности мельницы по разрешении вопроса о секвестре ее и поддержать и ускорить разрешение ходатайства о секвестре».
Городская Управа 18 августа 1916 года после положительного решения Думы направила Акри Каспаровича Анпеткова совместно с гласным Городской Думы В.М. Красновым в г. Москву для обсуждения условий совместной эксплуатации мельницы Ставропольской и Московской городскими управами. Возвратившись, В.М. Краснов сообщил, что во время своего пребывания в Москве на съезде городов «он имел частные беседы с некоторыми членами экономического отдела Союза городов по вопросу о возможности совместной с Московской городской управой эксплуатации мельницы. ...В Москве отнеслись с большим интересом к проекту производства помола своими средствами на оборудованной в хлебородном районе мельнице и обещали свое содействие, если Ставропольская городская управа возбудит ходатайство о секвестре означенной мельницы, и выразили готовность войти в соглашение с городом для совместной эксплуатации мельницы, принимая на себя финансирование предприятия и организацию».
Деятельность Ага-Балы-Гулиева, направленная на монополизацию мукомольной промышленности в г. Ставрополе, признана мошенничеством. Как писала газета «Северокавказское слово», в 1917 году «по постановлению губернской продовольственной управы г. Гулиев со своим управляющим г. Багировым во главе привлекаются к судебной ответственности». По этому вопросу член Управы А.А. Калантаров вошел в Управу с докладом, в котором указывалось, что «среди мучной партии, предназначенной к сдаче Губернской продовольственной управе, встретились мешки, в которых с одного конца насыпана мука хорошая, а в середине насыпаны огруби, а затем никуда не годная мука- мезистика».
Свершившийся октябрьский переворот прервал все замыслы Ставропольской управы, началась национализация всех частных предприятий.
Б.Т. Ованесов "Роль армянского населения Российской Империи в развитии Северного Кавказа", Ставрополь, 2008 г.