События конца XVIII века свидетельствовали о потере интереса царского правительства к дальнейшему продвижению русских войск на Кавказ. Павел I перенес активность своей внешней политики в Европу, отозвав часть войск из Закавказья. Новому главнокомандующему русскими войсками графу И.В. Гудовичу было поручено ограничиться одними оборонительными действиями.
Дагестану, одному из важных регионов Кавказа, уделялось мало внимания, и он был почти устранен из общего плана военных действий. Создавались неблагоприятные условия жизни для армянского населения.
За активную поддержку армянами русской армии над оставшимися в Дербенте и Мушкуре армянами нависла угроза физического уничтожения. В этих двух провинциях, помимо горожан-дербентцев, многочисленное армянское население компактно проживало в девяти селениях: Хачмас (юзбаша Воскан Хазаров, староста Каприел Погосов), Гараджалу (юзбаша Иоан Оганжанов, староста Мартирос Мелкумов), Великий Барахум (юзбаша Абел Месен Иоганов, староста Макартыч Мурадов), Малый Барахум (юзбаша Арутюн Цатур Арзуманов), Килявар (юзбаша Арутюн Пирвардов, староста Арутюн Аванесов), Гарагутлу (староста Айрапет Давыдов), Азатогла (староста Григорий Джангинов), Мулахолил (старосты Бабай Ягубов и Степан Моисеев).
Первые семь селений располагались в Мушкурской провинции, две последние - в Дербентской.
Опасаясь погромов и резни со стороны мусульман, армянские юзбаши и старосты указанных селений обратились к архиепископу Иосифу Аргутинскому с тем, чтобы тот добился от российского правительства разрешения на переселение армян в пределы России.
Развернулась продолжительная переписка между И. Аргутинским, с 1773 г. являвшимся епархиальным начальником армянского населения России, и русским командованием по вопросу о судьбе армян указанных провинций. В одном из своих писем И.В. Гудовичу Иосиф Аргутинский 10 марта 1797 г. писал: «По прибытии в Дербент российского войска в городе и лежащих при оном девяти селах и деревнях издавна обитающие армяне, образовавшись и лаская себя вечным благополучием пользоваться спокойствием под державою Российской империи, во всех случаях, оказывая услуги, обнаружили свою преданность и навлекли на себя злобу и подозрение всех начальников и вообще персиян». И далее: «Ныне лишаясь надежды в удержании оных мест под благословенною державой его императорского величия и будучи угрожаемы от всех персиян, что де по выходе из Дербента российского войска значащих начальников из армян предадут смерти, а прочих принуждением лишат христианского закона употреблят в рабство и в продажу иноверцам, яко пленников».
Аргутинский сообщал, что представители от «пятисот семей, до четырех тысяч обоего пола христианских душ... прислали ко мне на имя его императорского величества прошение, в коем со слезами просят о избавлении оных от ига персидского и предстоящей всем гибели, дабы высочайше повелено было начальникам российского войска, собрав всех оных несчастных, под прикрытием отправить в благополучную Российскую империю».
Армянское население указанных мест даже не просило средств из казны на свой переезд, кроме выделения для их имущества нескольких транспортных судов.
Наконец, 1 мая 1797 г. последовал Указ Павла I И.В. Гудовичу о разрешении дербентским армянам переселиться в Россию. «Внимая прошению армян, говорилось в документе, - в Дербенте и других окрестных местах находящихся, препоручаем вашему старанию и добрым распоряжением, чтобы те, которые при настоящем выходе войск наших из тамошнего края пожелают переселиться в Астрахань или Кизляр, могли безопасно таковое переселение произвести в действо и по прибытии их избрать род жизни, им свойственный, получая земли для них потребные».
Прибывшие весной 1797 г. дербентские армяне в первую очередь поселяются в местах компактного проживания своих соотечественников - Кизляре, Моздоке, Шелкозаводском, Паробочево. Кроме того, дербентцы основывают новые селения в 17-18 верстах от Кизляра на протоках р. Терек: Дербентское - на р. Прорве, Малохолинское и Караджалинское - на р. Бекетей. Здесь же вскоре поселяются карабахцы, прибывшие в Россию по разрешению императора вследствие ходатайства князей меликов. Так как они составили большую часть населения Караджалинского, за ним закрепилось второе название - Карабаглы, которым позже они будут именовать город Святого Креста. В настоящее время с. Карабаглы сохранилось и находится в Тарумовском районе Дагестанской Республики.
Немало прибывших из Дербента и окрестных сел армян предпочитало остаться в Кизляре и Моздоке и заниматься торговым делом и ремеслом. Однако в этих городах острую нужду в земельных участках испытывали жители-старожилы, пытавшиеся, подчас самостоятельно, найти новые места за пределами городов для ведения своей хозяйственной деятельности. В начале 1797 г., еще до прибытия дербентцев, астраханский военный губернатор Гудович получил прошение от поверенных Алхасова и Киреева, которые представляли интересы драгунских детей пятидесяти семей, то есть потомков армян-воинов, участвовавших в персидском походе, и двадцати кизлярских грузин. В прошении отмечалось, что в связи с ростом населения в городе «уже стали мы чувствовать во всем касательно как для содержания себя с женами и детьми, так и малоимению земли для... скотоводства немалую нужду и разорение». В связи с этим предлагалось отвести им под поселение «пустопорожние и никому не принадлежащие земли» между селами Маслов Кут и Покойным на р. Куме.
Это место было указано не случайно, так как несколько драгунских семей уже в середине 90-х гг. поселились вблизи развалин средневекового монгольского города Маджары.
Дело по этим прошениям было передано астраханскому гражданскому губернатору Оршеневскому, который распорядился изыскать в этих местах «пустопорожние» земли. Вскоре Георгиевский землемер Квитницкий рапортовал губернскому правлению, что «проектированные губернским землемером Витте в Александровском уезде для поселения драгунских армян и кизлярских грузин по речке Томузлову по левому берегу до устья помянутой речки, и от того вниз но реке Куме по левому же берегy до реданта Мажарского и противу тех мест к речке Буйвола лежащие земли пустопорожние определены». В связи с этим Астраханское губернское правление, рассмотрев полученный рапорт, вынесло решение об удовлетворении просьбы кизлярских жителей и проведении межевания земли из расчета 70 семей.
Но вскоре после решения губернских властей взгляды правительства в отношении указанного места по реке Куме существенно видоизменяются. Царская администрация была заинтересована в создании новых городов, особенно в малонаселенных районах Прикумья. Обращение кизлярских армян-старожилов, а также прибытие сотен семей дербентских и маскурских армян дали повод воплотить давнишние намерения создать в этом районе город, могущий стать экономическим центром во всем Предкавказье, в частности в восточной его части.
4 августа 1798 г. Павел I подписывает Указ Сенату об отводе земель в том же районе дербентским армянам «доныне еще не водворенным». Через несколько месяцев идея создать город в районе Маджар окончательно утвердилась. И 15 апреля следующего года вышел новый, более обстоятельный Указ императора Сенату «Об отводе земли переселившимся из Дербента армянам и предоставлении привилегий армянам Северного Кавказа». В этом документе, где приводятся «новые доводы нашего к ним (т.е. дербентским армянам-авт.) внимания», впервые упоминается название будущего города Святого Креста, который дозволяется основать армянам, вышедшим «в последнюю Персидскую войну из Дербента,... кои по способности к ремеслам и торговле пожелают водвориться в городе».
Перед нами первое упоминание названия будущего города без обоснования, почему ему предначертано так называться. Имеется несколько предположений о его происхождении. Возможно, оно символизировало бы особую политическую и культурную функцию, которую должно было выполнить христианство в этой части Кавказа. Тем более, в 30-е годы XVIII в. на р. Сулак кратковременно существовала крепость с таким же названием, которая впоследствии вынужденно была уничтожена. Кстати, в этой крепости некоторое время находились армянские воины-драгуны со своими семьями, переселившиеся на Северный Кавказ. Не исключаются и армянские корни названия «Святой Крест». Сурб Хач, так по-армянски звучит Святой Крест, являлся самым популярным топонимом в Армении и армянских колониях Юга России. Такое название, например, носили монастыри в Крыму (1338), Новой Нахичевани (1783) и др. Так или иначе, но имя Святой Крест вполне устраивало правительство и будущих горожан.
Легко объясняется второе название города - «Карабаглы». А. Твалчрелидзе, оставивший подробное описание города в конце XIX в., отмечал, что «происхождение официального названия города Св. Крест неизвестно, а Карабаглами он называется по имени гор Шуши, иначе Карабах, откуда вышло большинство здешних армян».
Некоторые современные публицисты пытаются представить историю г. Св. Креста как особый исторический этап в развитии исчезнувшего в XV в. монголо-татарского города Маджары, где, кстати, археологи нашли и армянские «следы», так как в нем завоеватели собрали ремесленный и торговый люд из всех захваченных ими стран. Действительно, Святой Крест был основан недалеко от покрытого почвой и растительностью давно исчезнувшего города. При этом жители г. Св. Креста, Покойного, Ирасковеи других населенных пунктов нередко использовали строительные материалы, извлеченные из развалин. На этом историческая связь заканчивается.
Попытка создать поселение вблизи развалин Маджар предпринималась и раньше. Так, во второй половине XVIII в. российская военная администрация пыталась переселить сюда немецких колонистов из Саратовской губернии. Но прибывшие недолго продержались здесь. «Болотистая и нездоровая местность многих унесла из жизни, другие в панике покинули этот район».
Российское правительство понимало, что для привлечения армян в этот неблагоприятный район для основания здесь многочисленного города необходимы были особые юридические гарантии, закрепляющие обещанные ранее для них льготы. Таким юридическим документом стала Жалованная грамота Павла I армянам - выходцам из Дербента и Мускура, подписанная императором 28 октября и опубликованная на русском и армянском языках. Грамота состояла из преамбулы и восьми статей, где перечислялись нрава и льготы как для сельских жителей, «кои ныне на отведенной им земле выше Кизляра селения зародят», так и тем армянам, «которые пожелают основать город, который предложено впредь наименовать городом Святого Креста».
В ст. 1 дербентским армянам повелевается из ближайших казенных дач, к их селению лежащих, на каждого поселянина по 30 десятин на душу, с рыбными ловлями и со всякими угодиями, жалуя оные вечно в пользу и выгоды всего общества, без всяких в казну наших податей. По заселении армянами г. Св. Креста им отводились примыкавшие к нему 12000 десятин удобной земли с водами и лесом /ст. 3/. Дербентцам в Святом Кресте предоставлялись преимущества, которыми не пользовались уже обосновавшиеся там их кизлярскис соотечественники. Горожане и сельские жители освобождались от уплаты податей в казну в течение 10 лет, а затем должны были платить по 5 копеек за десятину в год. Они освобождались «навечно» от рекрутских повинностей и складочных на них денег, «разве кто из армян оных сам в службу нашу пожелает» /ст. 6/. В ст. 7 фиксировались различные экономические права, создававшие благоприятные условия для развития торговли и предпринимательской деятельности.
К числу важнейших «дозволений» следует отнести право на свободное отправление армянами «исповедания христианской их веры», права, «предками нашими установленные». Дозволяется им «строить монастыри, церкви, колокольни и другие церковные здания с отправлением в оных по законам их церковных и духовных чиноположений, завися по делам духовным от власти армянского патриарха Луки и наместника его, находящегося в империи нашей, архиепископа Иосифа». Документ подтверждал структуру управления «находящейся в Астрахани армянской духовной консистории», в управлении которой должны быть церкви и приходы всех российских губерний.
Первая епархия Армянской Апостольской Церкви в России образовалась в 1717 г. с центром в Астрахани и называлась Астраханской епархией. Уже в следующем году предприниматель Сафар Васильев получил разрешение на строительство в своем имении Сарафанниково церкви Сурб Аствацамайр (во имя Божьей Матери). Это была первая армянская церковь на Тереке.
В первой половине XIX в. после серии реорганизаций образовались две епархии: 1) Ново-Нахичеванская и Бессарабская и 2) Астраханская. В ведении последней находились армяне Северного Кавказа и других восточных губерний империи.
В соответствии со сг. 5 повелевается учредить в г. Св. Креста «собственный армянский суд под именем магистрата, которому и да будут подсудимы и зависимы все те дербентские и мускурские армяне, кои пожелают поселиться в городе и которые уже поселились в селениях Малохолинском, Дербентском, Караджалинском и Касаевой Яме (Эдиссии). Дела тому суду рассматривать и решать тяжебные и исковые на армянском языке, по прежним народа сего правам и обыкновениям, выбираемыми из общества членами с потребным числом секретарей и канцелярских служителей».
Жалованная грамота от 28 октября 1799 г. юридически в полной мере закрепила факт образования армянского города на Юге России, наделенного правами широкой автономии. Она предписывала всем «военным и гражданским начальникам, и присутственным местам, оные общества и потомков их не токмо... всеми привилегиями пользоваться не препятствовать, но в случае нужды от всяких могущих последовать им убытков и вреда предостерегать» и «оказывать всякую помощь, защиту и покровительство» /ст. 8/. Увы, с течением времени это предписание, провозглашенное в документе высшей власти России, было забыто.
Становление Святого Креста происходило чрезвычайно трудно. Долгое время население его не прирастало, и его никак нельзя было назвать городским по образу жизни и занятием жителей. Более того, дербентские армяне, которым предназначался этот город, первые два десятилетия были в меньшинстве. Межевание городской земли затянулось, вследствие чего все дербентцы, хотевшие вначале туда переехать, основательно обустроились в Малохолинском (ок. 500 душ мужского и женского пола), Караджалинском (472) и Дербентском районах (444). Тем более, что в 1806 г. окончился десятилетний срок, освобождающий дербентских армян от всех повинностей, а казенная палата Кавказской губернии обложила их оброчной платой по 5 коп. с десятины.
Вскоре вместо времянок, построенных в первое время, появились добротные дома, а в Малохолинском даже была возведена церковь во имя Спасителя (Сурб Пркич), в приход которой вошли армяне Дербентского и Караджалинского. Было налажено местное управление, главу которого российские власти в разное время именовали «то головою, то атаманом, то старшиною». Функционировал особый армянский суд, хотя и был не урегулирован вопрос о финансировании его деятельности.
Армяне заложили виноградники и фруктовые сады. Изготовленное здесь красное вино пользовалось большим спросом на российских рынках. Далеко за пределами региона славился выращиваемый здешними переселенцами рис, который на Тереке долгое время называли «сорочинское ереванское зерно». Поддерживались традиции шелководства. В целом, несмотря на действия властей, направленные на минимизацию льгот, предусмотренных Грамотой от 28 октября (так, вместо полагавшихся 30 дес. земли на душу полуторатысячному населению указанных сел было отмежевано 32 тыс. десятин), большинство дербентских армян воздерживалось от переезда в Святой Крест.
В самом городе численно преобладавшие кизлярские армяне, поселившиеся здесь с середины 90-х гг., неоднократно обращались в Кавказское губернское правление с просьбой предоставить им такие же права, как и дербентцам, в противном случае старожилы просили разрешить им вернуться обратно в Кизляр. Таким образом поступили грузинские семьи, после того как возникший земельный конфликт между жителями Святого Креста и с. Покойного был разрешен в пользу покойнинцев. Еще большее возмущение у армян-старожилов вызвало стремление властей поселить в Святом Кресте немецких колонистов из Шотландской колонии на Минеральных Водах, подвергшихся нападению со стороны горцев, предоставив им из городского земельного фонда по 60 десятин земли на семейство, что в два раза превышало земельный надел, предусмотренный Жалованной грамотой для дербентских армян. Поэтому после прибытия колонистов в Святом Кресте начались волнения, направленные не столько против них, сколько против политики властей. Для пресечения недовольства в город были даже вызваны полицейские силы.
Впрочем, немецкие колонисты сами были недовольны своим новым пристанищем. Их не устраивало изолированное положение региона, неблагоприятный климат местности и налоговая политика властей, и уже во второй половине 20-х гг. многие возвращаются на прежнее место жительства. В 1836 г. последние колонисты, получив разрешение на переселение в район Минеральных Вод, оставили Святой Крест.
Через двадцать лег после основания Святого Креста его население насчитывало немногим более 200 человек. В этой связи даже встал вопрос об упразднении города. Такое предварительное решение в 1817 г. принял Кабинет министров. В этом же году Сенат, в свою очередь, поручил главнокомандующему на Кавказе генералу А.П. Ермолову «доставить по оному надлежащее заключение». Это поручение было выполнено только через два года. 29 июля 1819 г. главнокомандующий в своем донесении Сенату, обрисовав положение дел, отметил «что гораздо полезнее было бы мнимое так сказать название г. Святого Крест вовсе изменить, а армян, ныне там живущих, причислить к классу хлебопашцев на том же положении, как поселенцы в Кизлярском уезде дербентские и мускурские».
Позицию Ермолова поддержал управляющий Министерством внутренних дел граф В.П. Кочубей. Иную позицию занял Департамент государственной экономии, аргументировано обосновавший необходимость и важность сохранения г. Св. Креста в стратегически важном для империи районе. Он также предложил не только не чинить препятствий в развитии города, а наоборот, рекомендовал предоставить кизлярским армянам все права, предусмотренные Грамотой от 28 октября. Это соображение оказалось решающим во время обсуждения 15 мая 1822 г. судьбы города в Государственном совете - высшем законосовещательном органе при императоре. Тогда решено было отложить вопрос об упразднении города. А после прихода к власти Николая I, считавшего непозволительным произвольно отменять дарственную грамоту своего отца, Государственный совет 28 апреля 1826 г. вынес мнение: «Город Святого Креста оставить заштатным», а жителям, переселившимся в него до 1799 г. предоставить все права, предусмотренные Жалованной грамотой».
Решение сохранить г. Св. Креста (пусть даже заштатным) предопределило судьбу армянских селений Кизлярского уезда. Уже на рубеже 20-30-х гг. обострилась ситуация к югу от Кавказской оборонительной линии, где проживали горские народы, среди которых Турция для реализации своих стратегических целей небезуспешно пропагандировала идею «священной войны» против неверных. Поэтому в условиях назревания Кавказской войны правительство особые надежды возлагало на казачество, решив усилить линейное войско за счет жителей прилегающих к линии казенных селений. 4 октября 1832 г. корпусный командир Розен предоставил военному министру для утверждения императором проект закона о причислении 31 селения в военное ведомство. В соответствии с ним сс. Малохолинское, Караджалинское и Дербентское отходили к Кизляре кому казачьему полку, а с. Паробочево - к Гребенскому казачьему полку.
2 декабря 1832 г. император Николай I утвердил закон своим именным указом. Таким образом, 559 армянских семей числом 2010 душ в одночасье стали казаками, что должно было коренным образом изменить их традиционный образ жизни. К этому они не были готовы. Вот почему жители армянских сел, обсудив сложившуюся ситуацию, избрали своими доверенными Сагатела Юзбашева и Мелкома Мирзабекова, которым поручили обратиться к генерал-адъютанту Розену с просьбой оставить их в прежнем состоянии. Ходатайство армян рассматривалось в Государственном совете 2 декабря 1834 г., где было решено удовлетворить их просьбу и исключить из казачьего сословия. 12 января следующего года император утвердил это решение.
Исключение из казачьего сословия, по мнению военного ведомства, механически лишало армян земель, которые были им предоставлены «навечно» Жалованной грамотой. В условиях разворачивавшейся Кавказской войны решающее слово было за военным ведомством. Понимая неизбежность оставления своих селений, Мирзабеков и Юзбашев, заручившись решениями армянских обществ, подали прошение кавказскому гражданскому губернатору барону Таубе о переселении своих доверителей в соответствии со ст. 3 Грамоты от 28 октября 1999 г. в окрестности Святого Креста, с 1827 г. административно входившего в пределы Прасковейской волости Пятигорского округа Кавказской области.
Переселение происходило болезненно. Не все были готовы оставить нажитое за десятилетия имущество, вот почему к 1840 г. в Святой Крест прибыла меньшая часть сельских армян, что, тем не менее, сразу же отразилось на численности городского населения. Если в середине 30-х гг. там проживало более трех сотен жителей, то к началу 40-х гг. численность населения утроилась и составила 1043 человека. Под давлением военных властей переселение в дальнейшем усиливается. На старом месте осталось только 200 семей, частью в с. Караджалинском (Карабаглы) при своих виноградниках, частью переехав в Кизляр. В 1847 г. в городе уже проживало 2266 человек, в том числе 2087 недавно прибывших и 179 старожилов из кизлярских армян. Эти данные были получены уже после эпидемии холеры, только за несколько месяцев унесшей жизнь 83 жителей Святого Креста.
Уход большей части экономически активного населения отрицательно сказался на продовольственном снабжении армии, особенно таким «стратегически» важным продуктом, как вино.
Теперь уже военная администрация проявила заинтересованность в приостановлении переселения в Святой Крест оставшейся части сельских армян. И наоборот, казенная палата, озабоченная сбором налогов от городского населения, требовала ускорить прибытие в город крестьян, оставшихся при своих виноградниках. Когда Министерство государственных имуществ в 1843 г. обратилось к военной администрации с просьбой ускорить отправку армян с Терека в Святой Крест, главнокомандующий Кавказской областью генерал Головин приказал объявить о невозможности переселения, так как они (армяне-авт.) «упражняются в торговой промышленности, имеют недвижимость и находятся в родстве с кизлярскими жителями». В конечном итоге было принято компромиссное решение - позволить переселившимся в Святой Крест держать виноградники на старом месте».
Между тем, прибывшие в Святой Крест сельские армяне были обмануты, так как Палата государственных имуществ 1 октября 1841 г. постановила, что дербентские, малохолинские и караджалинские армяне потеряли право на получение земли в размере 30 десятин, а та земля, которую они имели до переселения в г. Св. Креста, ими «по собственному произволу оставлена», поэтому им следует представить по 15 десятин земли как для обыкновенных поселян с выплатой всех податей начиная с 1847г.
Избранные старосты, среди которых наиболее активным являлся Мирзабеков, стали апеллировать к вышестоящим органам с просьбой справедливо решить их вопрос. С этой целью Мирзабеков был даже делегирован в Петербург. За время его отсутствия в Святой Крест была введена воинская команда, возглавляемая пятигорским окружным начальником, надворным советником Дьяковским, который в ультимативной форме потребовал от населения в течение трех дней составить «ревизские сказки» и списки отбывания рекрутской повинности деньгами. Всех, кто не выполнит в указанный срок эти требования, он пригрозил арестовать. Это вызвало возмущение у армян, которые предложили ему дождаться официального решения из столицы. На это Дьяковский объявил, что «закует одних в кандалы, а других отправит в Сибирь», и «сверх того исходатайствует повеление об отдаче» армян в рекруты и о «взыскании с них податей начиная с 1836 г.».
Святокрестинцы написали жалобу и доставили ее находившемуся в Петербурге Мирзабекову, последний - новому армянскому католикосу Нерсесу Аштаракеци (1843-1857), а тот, в свою очередь, передал ее в правительство. Министр государственных имуществ Кисилев вынужден был дать областным властям указание разобраться со случившимся. Вполне естественно, что местные чиновники, «расследовав дело», сообщили в правительство, что Дьяковский проявил необходимую для его должности «настойчивость», которая армянами, «худо знавшими русский язык», была принята ошибочно за угрозу. В конечном итоге, зачинщиком и подстрекателем, волнений был назван Мирзабеков, якобы все подавший в искривленном виде.
Когда 3 мая 1844 г. Сенат принял указ, подписанный императором, «О правах армян, переселенных с казачьих земель на земли заштатного города Св. Креста», стало ясно, что лишение привилегий, дарованных Жалованной грамотой, - не только произвол местных властей, на который жаловались жители, а правительственная политика. Новым в указе было то, что льготы распространялись на всех, кого Грамота от 28 октября застала на месте, отведенном под город, то есть и на кизлярских армян, фактически основавших Святой Крест еще в 1799 г.
Лояльно относившиеся к верховной власти армяне вынуждены были смириться с таким решением. После окончательного преодоления многолетнего земельного спора между жителями с. Покойного и Святого Креста за последним было окончательно закреплено 28470 десятин, вместо первоначально предполагавшихся 31290 десятин удобной земли. По распоряжению кавказского наместника графа М.С. Воронцова, Палата государственных имуществ произвела распределение земли, в результате чего 1033 ревизских души (единица учета мужского населения податных сословий в России) из числа переселенцев получили 15495 десятин земли, 94 ревизских души старожилов - 2820. Кроме того, 1721 десятины оставались на запас. Таким образом, к началу 40-х гг. г. Св. Креста, преодолев угрозу быть упраздненным, обрел право именоваться заштатным городом Российской империи.
На четвертом десятилетии своего существования Святой Крест (с мая 1847 г. он административно входил в Пятигорский уезд Ставропольской губернии) превращается в сравнительно крупное поселение, где, тем не менее, сельскохозяйственный труд абсолютно преобладал над прочими занятиями жителей. В указанное время составляется план благоустройства города, в соответствии с которым была произведена разметка улиц и участков под застройку. Налаживается система обеспечения водоснабжением. В начале 50-х гг. завершается сооружение достаточно широкого и глубоког о оросительного канала протяженностью 15 км, называвшегося жителями «ковхаевской канавой».
Лучшее место было выделено под строительство новой церкви. Первая армянская церковь Св. Георгия Победоносца была построена из маджарского кирпича в 1819 г. Оставив в Малохолинском свою церковь во имя спасителя, дербентские армяне в 1849 г. возрождают ее под старым названием на новом месте. К концу XIX в. в Святом Кресте функционировали три армянские церкви. Третья носила имя Сурб Аствацамайр (во имя Божьей Матери). В настоящее время в городе функционирует одна небольшая армянская церковь Сурб Хач.
Постепенно город становился на ноги. Укреплялись взаимоотношения с соседними русскими селами. Русским и армянам было чему поучиться друг у друга. Это способствовало упрочению доверительных отношений, Постепенно забывались старые земельные споры. Предприимчивые армяне мечтали сделать свой город экономическим центром в регионе, на что собственно и рассчитывало в свое время правительство. Уже в 1842 г. городской старшина Мирзабеков обратился к губернской администрации с прошением об учреждении «большого тракта на Царицын и Астрахань» через Святой Крест.
Самым существенным явлением в общественной жизни города стало воссоздание в 1849 г. в соответствии со ст. 5-й Грамоты магистрата, получившего название «Армянский суд».
Во многих армянских колониях России избиравшийся населением магистрат, кроме выполнения судебных и полицейских функций, осуществлял руководство всей общественной жизнью города и населенного пункта, где он был учрежден, судопроизводство и вообще все делопроизводство в магистратах велось на армянском языке, за исключением тех официальных документов, которые высылались за пределы подведомственной территории, суд и судебный процесс велись в устной и письменной формах. Недовольный приговором суда имел право на обжалование, обратившись в судебную палату губернии.
Армянские суды руководствовались так называемым Армянским судебником, составленным в 50-60-е гг. XVIII в. в Астрахани Е. Григоряном, Г. Кампаняном и И. Ивановым (Оганяном). Этот судебник состоял из 32 глав и 1135 статей. Российское правительство признало этот правовой акт в качестве официального документа для армянских колоний. Не случайно в 1870 г. в Москве даже была издана книга К. Алексеева «Изложение законоположений, заключающихся в Армянском судебнике».
В Святом Кресте Армянский суд действовал вплоть до 30-х гг. включительно (в 20-е гг. его возглавлял Абакум Манучаров).
После же его упразднения магистрат сохранился как орган городского управления. При нем функционировал избираемый словесный суд, имевший ограниченную компетенцию. Однако настоящего городского управления и суда фактически не было, несмотря на настойчивые просьбы ввести таковые. В уже упоминавшемся обращении армян Святого Креста, поданном городским старшиной Мирзабековым, предлагалось вновь «учредить между армянами свой особый суд под названием Магистрата для производства дел на природном их языке».
Положение изменилось в 1849 г., когда исполнился полувековой юбилей Жалованной грамоты 1799 г. и Николай I, желая показать свою приверженность традиционализму и подчеркнуть преемственность политики, которую проводил Павел I, подписал указ, предоставляющий дополнительные льготы для жителей Святого Креста, в том числе касающиеся и Армянского суда. Указ императора ускорил восстановление административносудебного органа под названием «Армянский суд» с делопроизводством на родном языке. Особое управление предусматривалось и для Эдессии (Касаева яма), где проживало не меньше жителей, чем в г. Св. Креста.
Восстановленный Армянский суд, однако, при разрешении судебных дел должен был теперь руководствоваться не национальным судебником, а законами Российской империи, тем более что в период правления Николая I завершилось проведение глобальной кодификации права. В административном отношении Армянский суд входил в Прасковейский участок Пятигорского уезда (с 9 декабря 1867 г. в соответствии с новым административно-территориальным устройством г. Св. Креста находился в пределах Новогригорьевского уезда с центром в с. Прасковея). По судебной линии он подчинялся Ставропольскому окружному суду.
Армянский суд располагал полицейской частью, которой заведовал пятисотский с двумя приставленными «к нему кандидатами», избиравшимися обществом так же, как и судья, одновременно являвшийся главой города. Выборы состава суда проводились каждые три года. 6 января 1850 г. состоялись первые выборы в восстановленный Армянский суд. Судьей был избран М. Мирзабеков, имевший неоспоримый авторитет в общине.
Деятельность административно-судебного органа до 1878 г. происходила в условиях усилившейся социальной дифференциации среди армянского населения, что свидетельствовало о развитии ростков капиталистических отношений. На этом фоне оформляются различные группировки, которые проявляли небывалую активность, особенно в период выборов судьи. Если на начальном этапе это было не сильно заметно, то с 60-х гг. борьба приняла открытый характер. Так, например, на выборах 1866 г. она развернулась между двумя кандидатами: горожанином «2-й гильдии купеческого сана» Аракелом Лазаревичем Арзимановым (находился на посту судьи четыре срока подряд) и горожанином Карибом Кохаевым, у которого были более предпочтительные шансы на избрание.
А.Арзиманов, проявлявший большую верноподданность вышестоящим властям, даже тогда, когда следовало проявлять принципиальность в отстаивании интересов горожан, заручившись поддержкой губернской администрации, при помощи полицейских мер нейтрализовал своего соперника, а затем с нарушениями провел выборы. Вместо тайного голосования с использованием черных и белых шаров он добился открытого голосования, оказывая давление на голосующих, в результате чего «одержал» победу. Губернские власти ограничились лишь вынесением ему выговора за неправильное голосование, а Кариба Кохаева и поддержавших его купцов и мещан Захарова, Кандиева, Калабекова и Купецова обвинили в организации «беспорядков».
В Ставропольском архиве имеется рапорт на имя губернатора от армянского общества, который ходатайствовал о награждении Арзиманова золотой медалью на Станиславской ленте за «то внимание, что он отлично усердною службою вполне заслуживает, ... как достойный представитель народа».
Армянский суд очень ревниво относился к тем своим горожанам, которые, не выполнив обязанностей перед городом, выехали за его пределы. Так, в середине 50-х гг. суд Святого Креста обратился к аналогичному суду Эдессии с просьбой о немедленной высылке в город всех армян, поселившихся в этом селе, но не уплативших различные казенные сборы. По всей видимости, взаимопонимания между двумя судами достигнуто не было, и проблема получила рассмотрение в губернском правлении. Правление, заинтересованное в пополнении городской казны, признало указанные претензии справедливыми и сделало строгий выговор членам и секретарю Эдессийского армянского суда, обязав его «немедленно распорядиться о высылке» в Святой Крест «всех тамошних армян, проживающих в Эдессии, и... взыскании» с них «неуплаченных им разных казенных сборов».
Армянское общество, суд и церковь уделяли особое внимание организации образования детей на своем родном языке, о чем будет сказано в разделе «Начальное образование».
Армяне Святого Креста через свою церковь никогда не теряли связь с исторической родиной. Жители города внимательно следили за ходом русско-турецкой войны, в частности 1877-1878 гг., в которой, как и в прежние времена, армянское ополчение сражалось в составе российской армии. Особую гордость вызывали у горожан победы, одержанные подразделениями, которые возглавляли генералы - армяне Тер-Гукасов, Лазарев, Алхазов, Шелковников и, конечно же, Лорис-Меликов.
С репортажа о праздновании в честь 25-летия царствования императора Александра II следует привести выдержку из «Ставропольских губернских ведомостей» из Святого Креста корреспондента С.А. Яковлева: «В 10 часов, на звон колокола стал стекаться в соборную церковь нашего города народ для принесения молений ко Всевышнему за сохранение для всей России жизни Царя-Освободителя. Каждый с особым благоговением молился. Во время священнодействия не было ни одного молящегося, который бы, простирая руки к небу, ежеминутно не становился на колени и не воссылал теплую молитву к Богу за виновника этого радостного события.
Я видел многих стариков, юношей и детей, у которых потоком текли слезы во время молитвы и, в особенности, при произнесении слова нашим достойнейшим благочинным О.К. Агоянцем, сказанного им народу по поводу нынешнего торжественного дня. По выходе из церкви представители городского управления, почетные старики местного общества и священнослужители в полном облачении отправились в двухклассное училище, где совместно с детьми вновь молились о здравии и долгоденствии Государя Императора с таким же усердием, как и в церкви. Здесь, по окончании благодарственного Господу Богу молебствия, после того, как дети пропели народный гимн «Боже Царя храни!», но инициативе почетного блюстителя училища К. Арзиманова им были розданы несколько фунтов конфет и другие лакомства». Празднество завершилось массовым застольем, где жители города обсуждали как глобальные, так и свои городские проблемы.
В последней четверти XIX в. городское хозяйство развивалось достаточно быстрыми темпами, укреплялась купеческая прослойка, появились первые сравнительно крупные предприятия. В экономическом отношении город становился привлекательным и для русских купцов. Новые явления позволили армянскому обществу в 1874 г. поднять вопрос о переселении уездного центра из с. Прасковси в Святой Крест. Кроме прочих аргументов, приводились и следующие: «В настоящее время Ставропольская губерния, при громадном количестве занимаемых ею земель, имеет только один губернский город Ставрополь, а уездного - ни одного».
Прибывший в город в ответ на это обращение камергер двора барон Остен-Сакен, «не входя с сообществом ни в какие рассуждения, объявил, что уездного города... вовсе не нужно».
Вскоре произошли изменения, но не те, которые ожидало армянское общество. Кавказское наместничество с начала 70-х гг. неоднократно выражало намерение упразднить Армянский суд. 7 марта 1878 г. губернское правление приняло решение об упразднении Армянского суда и введении в г. Св. Креста Хозяйственного управления.
Последнее состояло из трех старост по выбору от городского общества. Одному, получившему большинство избирательных голосов, присваивалось звание старшего старосты.
Канцелярией Хозяйственного управления заведовал письмоводитель, состоящий на государственной службе в должности XIY класса. Из средств города он получал зарплату 600 руб. в год. Согласно Положению о хозяйстве городов, в которых не введено Городовос положение 1870 г., сбор и хранение городских доходов и производство расходов в г. Св. Креста возлагались на Хозяйственное управление «под надзором губернатора», а высшее «заведование делами городского хозяйства - на Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе».
Упразднение Армянского суда не привело к полной потере элементов национального управления. Население проявляло известную активность теперь уже на выборах в Хозяйственное управление, избирало старост, в той или иной степени отражавших их запросы. Так, например, в 1893 г. во главе Управления находились старосты Кайванов, Мсгаев и Калабеков.
Их стараниями Святой Крест с каждым годом все больше приобретал городское лицо. Городские власти на постоянной основе организовывали благотворительную помощь неимущему населению. Городское попечительство о бедных регулярно выдавало стипендии от трех до восьми рублей серебром «в одни руки бедным и неспособным к труду горожанам».
В февральском списке 1886 г., например, значилось 1851 душа мужского и женского пола, которым было выплачено 4812 руб. 60 коп.
В последнее десятилетие XIX в. начинают происходить изменения в этническом облике города. С одной стороны, десятки армянских семей переселяются в другие города Северного Кавказа, а с другой, в качестве «иногородних» в г. Св. Креста начинают прибывать русские семьи - выходцы из Воронежской, Рязанской и частично из Ставропольской губернии.
Так, только в 1889-1890 гг. в городе поселились 70 русских семей и одновременно в Кизляр выехали 84 армянские семьи. В результате, в 1893 г. из 4257 человек, проживавших в городе, насчитывалось 3217 армян, 1037 русских и 3 еврея.
Чтобы сделать Святой Крест привлекательным и для русских, в 1890 г. на его территории вблизи развалин «мамайского города Маджары» началось строительство собора в честь Преображения Господня. Согласно проекту собор мог вмещать более 1000 верующих. Строительство храма велось десять лет и завершилось в начале нового столетия при ранее образованном мужском Маджарском Воскресенском монастыре. Земля, отводимая под монастырь, принадлежала частным лицам, в том числе купцу Кандиеву. Еще раньше в 1888 г., во время торжеств, посвященных 900- летию крещения Руси, в Воскресенскую пустынь из Твери была доставлена икона Михаила Тверского с частицей его мощей. По преданию, в монголо-татарском городе Маджары имелась православная часовня, в которой некоторое время находилось тело замученного в Орде великого князя Михаила Тверского.
Хотя в официальных документах армяне назывались «коренными», а русские «иногородними», к началу XX в. численность армян и русских уровнялась, и город стал превращаться в русско- армянский.
Губернское правление было заинтересовано в такой форме организации власти в Святом Кресте, которая бы в полной мере зависела от Ставрополя. Еще 25 февраля 1893 г. из канцелярии Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, находящейся в Тифлисе, ставропольскому губернатору было направлено поручение обсудить на губернском правлении вопрос о введении нового Городового положения в г. Св. Креста.
Для реализации задуманного в апреле 1895 г. чиновнику для особых поручений при ставропольском губернаторе Герценовицу и делопроизводителю губернского правления Репину было поручено произвести ревизию счетоводства и делопроизводства управления на предмет выявления недостатков. По результатам проверки бывших и вновь избранных старост-армян (Кайванова, Мегаева, Арзиманова-сына, Серебрякова и Унанова) обвинили в злоупотреблении служебным положением, хотя все же их не решились привлечь к судебной ответственности.
И в то время, когда внимание общественности было обращено на это разбирательство, Губернское присутствие по городским делам 2 сентября 1895 г. провело решение об упразднении Хозяйственного управления. К декабрю 1895 г. были составлены списки домовладельцев, получивших право участвовать в выборах. Это лица мужского пола старше 25 лет, состоящие в русском подданстве, имеющие недвижимость на сумму не менее 100 руб. и без недоимок. Сравнительно невысокий имущественный ценз позволял обеспечить представительство не только коренным жителям Святого Креста, но и гем, кто прибыл сравнительно недавно. Одновременно губернские власти сделали негласное распоряжение о том, чтобы староста, стоящий во главе городского управления, избирался из числа русских, а его помощник из армян.
В 1896 г. в соответствии с Городовым положением от июня 1892 г. выборы состоялись. Их итоги были предопределены заранее, и городским старостой на четырехлетний срок стал барон Аполлинарий де-Форжет. Его помощником был избран армянин Егор Кутышев.
Новое руководство, как и предшествующее, продолжало предпринимать шаги, направленные на повышение статуса Святого Креста. Пожалуй, первым серьезным мероприятием городского правления в этом плане стало возбуждение ходатайства в Кавказский почтово-телеграфный округ (Владикавказ) об открытии в г. Св. Креста почтово-телеграфного учреждения. Этим самым почтовый тракт от Благодарного на Архангельское должен был пройти более удобным путем, минуя с. Прасковея. Это ходатайство было подкреплено серьезными обоснованиями: во-первых, гарантировалось беспрерывное в течение года сообщение, так как во время половодья связь между Благодарным и Прасковсей становилась невозможной, во-вторых, святокрестовское общество обязывалось внести единовременно 600 руб. на устройство телеграфа и ежегодно вносить по 350 руб. в год на наем помещения и оплату чиновникам.
Губернское руководство, ожидавшее решение из Петербурга об образовании нового уезда с центром в с. Прасковся, не могло легко согласиться с таким проектом. Однако экономическая целесообразность взяла верх. Именно этим руководствовался начальник Владикавказского почтово-телеграфного округа Белявский, который сообщил ставропольскому губернатору, что 22 октября 1897 г. в Святом Кресте открыто почтовое отделение «с приемом и выдачей всякого рода корреспонденции».
В то же время новое управление во главе с А. де-Форжетом приступило к окончательной ликвидации национального лица города. Губернское правление с тревогой ожидало волнений на национальной почве. Так, поступают запросы сообщить о наличии в регионе организации (Дашнакцутюн), на что были даны отрицательные ответы.
Власти с тревогой наблюдали даже за сбором пожертвований среди армян Святого Креста (1897) для своих соотечественников, спасшихся на Северном Кавказе от погромов в Османской империи. Уездный исправник регулярно информировал об этом в Ставрополь.
А на запрос Министерства внутренних дел о состоянии русско-армянских взаимоотношений ставропольский губернатор греческого происхождения генерал-майор Н. Никифораки 28 сентября 1901 г. докладывал, что «национальной вражды между армянами и русскими в г. Св. Креста не существует... О политической вражде здесь и речи не может быть».
Последние слова губернатора могли стать характеристикой политического положения в городе и в период революции 1905 г. В то время как вся страна и даже окрестные села напоминали кипящий котел, г. Святого Креста оставался «оазисом» спокойствия. Назначенный в августе 1906 г. прославившийся своей жестокостью в подавлении революционного движения в Тамбове новый губернатор Б.М. Янушевич с удовлетворением отмечал, что во втором городе губернии «революционного движения нет».
Такая лояльность населения обеспечила городу репутацию надежного места для предпринимательской деятельности. В отличие от других мест, в Святом Кресте наблюдался стабильный экономический рост. Городские расходы в 1906 г. по сравнению с предшествующим десятилетием удвоились и исчислялись суммой в 53496 руб. Уполномоченные Г.А. Арзиманов, Г.С. Айвазов, И.Г. Аствацатуров, А.Е. Кузнецов, К.М. Мегаев, К.Л. Мосесов, М.И. Лазарев, И.К, Мегаев и И.П. Поклад ходатайствовали об учреждении Общества банка. 7 апреля от Министерства финансов на имя губернатора пришел положительный ответ. В документе указывалось, что основной капитал банка определяется в десять тысяч триста три рублей, отчисленных на этот предмет из городских средств. Банку предоставлялось право производить все операции, предусмотренные Положением о городских общественных банках. В конце 1907 г. были проведены выборы правления банка по принципу равного представительства от армян и русских. Первым его директором был избран А.В. Шабанов. Более продолжительное время банк возглавлял А.З. Калабеков.
К 1914 г. оборот банка составил 6 млн. руб. Его кредитами пользовались 1475 человек. Он вел дела с Государственным банком, Азово-Донским коммерческим банком, русским торгово-промышленным банком и местными кооперативными организациями.
В городе возникли десятки новых торговых заведений (в 1907г. их насчитывалось до 50), а еженедельные базары и ярмарка, - отмечалось на заседании Ставропольского губернского правления 6 июня 1907 г., являлись - «удобными рынками для окрестного населения по обмену продуктов сельского хозяйства; сюда же в зимнее время направлялась с прикаспийских промыслов рыба, торговля которой принимала оптовый характер».
Быстро развивалась промышленность. К ранее имевшимся предприятиям прибавились пивоваренный, мыловаренный и шесть кирпичных заводов, маслобойни, мельницы и др. Заметным событием в жизни города стало открытие опытнопоказательного поля, которому было отведено 20 десятин земли.
«Развитие торговли и промышленности естественно повлекло за собой обогащение города и его стремление к культурности и благоустройству», - отмечалось губернским правительством. Во владении горожан в 1907 г. находилось до 1800 усадеб, оцененных для взимания налогов в 257350 рублей. На свои доходы город содержал полицию, Сиротский суд, амбулаторную больницу, городскую бесплатную (кроме частной) аптеку и другие учреждения. В указанное время в городе уже имелось пять училищ, в одном из которых открылись бухгалтерское и ремесленное отделения. А вначале второго десятилетия XX в. образовательная сеть удвоилась.
Городское правление с начала XX в. поставило вопрос о учреждении в Святом Кресте библиотеки. Это стало возможным только в 1912 г., когда, наконец, появилась своя городская общественная библиотека. Чтение книг и периодической печати в ее залах для всех горожан было бесплатным. Делами библиотеки в соответствии с уставом занимался особый Комитет, председателем которого был избран Алексей Покровский, а членами - Николай Чугурьянц, учитель армянского языка, Дмитрий Старлочанов и Рубен Купецов.
Должность председателя библиотечного Комитета считалась очень почетной и высоко котировалась. Поэтому ими становились наиболее почетные граждане. Так, в 1915 г. председателем Комитета стал Рубен Авакович Купецов.
К концу первого десятилетия численность населения превзошла 10-тысячный рубеж, а русское население впервые превысило армянское (последних проживало 4414 человек). Это обстоятельство вновь обусловило постановку вопроса о переносе уездного центра в г. Св. Креста. Еще десять лет назад такое предложение армянского общества было проигнорировано, и 10 июня 1900 г. «Высочайшим утверждением» был образован Прасковейский уезд, выделенный из Ново-григорьевского (Благодарненского) и Александровского уездов. Но уже через несколько лет губернские власти запоздало признали ошибочность такого решения. «После введения... в 1896 г. в г. Св. Креста Городового положения, - отмечалось присутствием губернского правления, положившего начало заселению этого обособленного армянским населением центра русскими выходцами из внутренних губерний», теперь не было особых причин отказать второму городу губернии в праве стать уездным центром.
Ставропольское губернское по городским делам присутствие 26 января 1907 г. одобрило инициативу горожан и представило свое положительное мнение в губернское правление. Последнее на своем заседании 6 июня после обстоятельного обсуждения проблемы приняло решение «ходатайствовать перед Министерством внутренних дел об осуществлении... предположений о переносе из села Прасковея уездных учреждений Прасковейского уезда в г. Св. Креста с переименованием уезда в Святокрестовский, а также об удовлетворении ходатайства о преобразовании этого города из заштатного в уездный».
Ходатайство утвердил губернатор Янушевич. В 1911г. действительный статский советник Б.М. Янушевич был избран почетным гражданином г. Св. Креста.
Несколько лет потребовалось правительству для его удовлетворения. За это время появились новые весьма существенные «аргументы» в пользу г. Св. Креста.
Динамично развивающийся город привлек внимание акционерных обществ, занимавшихся строительством железных дорог на Северном Кавказе и мечтавших получить выгодные дивиденды от перспективного региона Прикумья. Возникшее в 1908 г. Общество Армавир-Туапсинской железной дороги подняло вопрос о проведении линии от г. Армавира на с. Благодарное, с продолжением до г. Св. Креста. Однако большую расторопность проявило более опытное Общество Владикавказской железной дороги, предложившее прокладку линии от станции Георгиевск до Святого Креста.
Заручившись поддержкой горожан, Владикавказское общество в 1911 г. добилось от правительства одобрения своего проекта.
Все аргументы Прасковсйской уездной администрации добиться проведения железнодорожного пути к своему селу, минуя Святой Крест, не нашли поддержки у железнодорожного общества, так как это требовало дополнительных расходов. Прасковейские «обыватели» даже пытались найти поддержку у Пуришкевича, хорошо известного своими националистическими взглядами.
Святой Крест, как уездный город, вскоре получил Городовое положение, в соответствии с которым предстояло провести выборы в городскую Думу на четырехлетний срок (1914-1917 гг.).
Из-за начала Первой мировой войны они были отложены и состоялись в конце 1914 г. В газете «Северокавказский край» от 13 декабря помещен обширный отчет об итогах выборов в Думу. Накануне выборов, как следует из статьи, образовались группировки (торгово-промышленная, банковская, хозяйственников и интеллигенции), которые проводили активную агитацию в пользу своих представителей. Из 400 человек, имевших право на участие в выборах, участвовало 270 - 136 русских и 134 армян. В результате голосования в первую городскую Думу было избрано 16 человек, в том числе 13 армян (А.З. Калабеков, И.Г. Аствацатуров, Р.М. Калабеков, Е.Е. Кочубеков, С.А. Мнацаканов, Я.М. Лачинов, А.И. Гурджиев, А.А. Шагельдиев, Г.А. Арзиманов, Р.А. Купецов, А.А. Гокджаев, И.Г. Аствацатуров и А.А. Мнацаканов) и 3 русских (Е.А. Зенин, Т.А. Синявский и Я.М. Кондратенко). Автор статьи сокрушался о том, что на выборах победу одержала банковская группа, возглавляемая Абрамом Захаровичем Калабековым.
Если автор действительно прав, то это свидетельствовало о победе рыночных отношений, победе города над селом.
Развитие экономики Святого Креста не приостанавливалось и в годы мировой войны, особенно в тех отраслях, которые были связаны со снабжением армии. Не прекращалась и деятельность городского банка. В середине февраля 1917 г. банк, участвуя в 51,2% военном краткосрочном займе, внес 679900 руб., из которых 92500 были размещены в ссудно-сберегательных кассах. Разворачивали деятельность кооперативные общества, помогавшие населению в покупке сельскохозяйственных машин.
В то же время война отрицательно сказалась на развитии сельского хозяйства, особенно в связи с сокращением трудоспособного населения, мобилизованного в армию.
Следует отметить, что с начала войны жители города проявили небывалый патриотизм. «Город Св. Креста (Карабаглы), этот заброшенный уголок,.. - читаем в губернской газете, - покрытый густым налетом городских сплетен, с маленькой группой интеллигентных сил, обыкновенно далекий от интересов общечеловеческих, - и он - встряхнулся и он заявил о своей готовности послужить родине». Это в полной мере относилось как к русской, так и особенно к армянской части города.
31 октября 1914 г. в газете «Северокавказский край» ставропольский священник С. Тер-Ованнисянц выступил с воззванием, заканчивающимся словами: «Настал суд Божий, и он зовет нас на ратный подвиг во имя спасения Армении под протекторатом великой России».
Речь шла о Западной Армении, где турки, воспользовавшись начавшейся войной, приступили к полному уничтожению коренного армянского населения. Во всех церквах города священнослужители призвали население проявить свой патриотический долг. Немало мужчин-армян отправилось на фронт в составе как действующей армии, так и дружин, численность которых только по России достигла в первые месяцы войны 100 тысяч человек.
В то время как многие мужчины сражались на Кавказском фронте, женщины Святого Креста оказывали неоценимую помощь в уходе за ранеными. По всей Ставропольской губернии, в юм числе и в Святом Кресте, школьники в летние каникулы в учебных заведениях формировали трудовые дружины для оказания помощи семьям солдат, призванных в армию.
Колоссальные людские потери на фронтах Первой мировой войны, спад жизненного уровня населения создали благоприятные условия для радикализации общества. Страна вступила на путь революционных потрясений.
Временное правительство проводником своей политики на местах считало земство. 18 июня 1917 г. министр внутренних дел предложил губернскому комиссару закончить выборы волостных земств к 30 сентября.
6 августа 1917 г. в городе «организованы и без нарушений всех процедур» проведены выборы гласных. В них приняли участие 2467 гражданских и 74 военных. Списки кандидатов в гласные были выставлены: 1) группой домовладельцев; 2) армянской группой; 3) группой беспартийных; 4) группой солдат и офицеров местного гарнизона; 5) союзом рабочих, эсерами и Советами крестьянских депутатов и 6) блоком просветительского общества и союза служащих. Всего было избрано 29 гласных), большинство из которых по 2-му списку (13 гласных) и 5-му (12 гласных) спискам.
В сентябре последним председателем думы был избран Алексей Михайлович Шульгин, а должность городского головы занял Рубен Авакович Купецов - член партии социалистов- революционеров. Членами управы стали Хорен Каранян, учитель армянского языка, и горожане Алексей Носовский и Дмитрий Науменко. Они же были избраны гласными городской думы.
Гражданская война привела к тому, что 18 января 1920 г. в Святом Кресте была окончательно установлена Советская власть.
Б.Т. Ованесов "Роль армянского населения Российской Империи в развитии Северного Кавказа", Ставрополь, 2008 г.