Проблема Джавахка и позиции России на Кавказе

В Грузии на почве нарастающего социального не­довольства зреет очередной межэтнический конфликт. Ситуация усугубляется тем, что волна этнического кризиса грозит прока­титься на этот раз по тем сложным районам Грузии, которые для негрузинского населения страны исторически являются местами компактного проживания. Одним из таких регионов может стать армянонаселенный Джавахк. Геополитическое и коммуникацион­ное значение этого приграничного с Арменией и Турцией региона резко возрастает в условиях усиливающегося соперничества гло­бальных и региональных держав за контроль над Закавказьем.

В настоящее время, говоря о Джавахке, подразумевают под этим термином, собственно, Джавахк (Ахалкалакский и Ниноцминдинский районы), Цалкский район; Аспиндзский район, Ахалцикский район и некоторые села Боржомского района. Эти территории являются северо-западной оконечностью Армянского нагорья и составляют единый этногеографичсский регион с территорией сов­ременной Республики Армения. Площадь этой территории состав­ляет около 6 тысяч кв. км, включая более 140 сел с населением около 150 тыс. человек. В административном отношении регион входит в Самцхе-Джавахетскую губернию с центром в Ахалцихе, куда также входит несколько районов с преобладающе грузинским населением (Адигснтский, Боржомский), но не входит Цалкский район с преобладающим после массового выезда греков армянс­ким населением. Объединение Джавахка с соседним регионом в единую административно-территориальную единицу преследовало цель ликвидировать численное преобладание армянского населе­ние края.

Из истории края: влияние России.

Как и в других районах Восточной и Западной Армении, уста­новление турецкого владычества в Джавахке существенным обра­зом видоизменило его этноконфессиональную структуру. В 14-18 веках христианское население края (в первую очередь армянское) постепенно уменьшалось, а вместо этого увеличивалось количест­во мусульманского населения - за счет курдов, лазов, черкесов, различных тюркских переселенцев, а также части местного гру­зинского населения, насильственно обращенной в ислам. К концу XVIII в. Джавахк потерял значительную часть своего коренного армянского населения, часть которого переселилась в другие края, а часть была просто уничтожена. Турецкие власти значительно ук­репили Ахалкалакскую и Ахалцихскую крепости, на территории Джавахка был создан Ахалцихский пашалык, являвшийся важной стратегической позицией па северо-восточных границах Османс­кой империи.

По мере успешного продвижения России в Закавказье Джа­вахк приобретает еще большее стратегическое значение. В 1801 году вместе с Восточной Грузией в состав России входит истори­чески армянская Лорийская область, в значительной мере опусто­шенная в ходе предшествующих войн. Важнейшее значение Джа­вахка для всего Кавказа прекрасно осознавались в Петербурге. 16 августа 1828 г. а результате решительного и кровопролитного штурма русские войска захватили Ахалцихскую крепость. По Ад­рианопольскому мирному договору край входит в состав России. В 1830-1831 гг. из Эрзерума, Ардагана и других районов Западной Армении в Джавахк переселились отдельные группы «турецких» армян. В результате была восстановлена численность армянского населения Джавахка, которое в результате бесконечных войн зна­чительно сократилось.

В грузинской историографии, особенно современной, армяне, а также представители национальных меньшинств, проживающие на территории Грузии, рассматриваются почти исключительно как чуждые элементы и российская «пятая колонна». Однако переселе­ние армян из Эрзерума и сопредельных районов в Джавахк лишь восстановило прежний этнический облик края и осуществлялось, в том числе, исходя из государственных интересов России. При оп­ределении сегодняшних приоритетов российской внешней полити­ки на Кавказе не стоит сбрасывать со счетов фактор более чем полуторавекового пребывания края в составе Российской империи.

В последующие десятилетия Джавахк не раз становился аре­ной межэтнической напряженности или даже кровавых столкнове­ний. Все это неизменно происходило в условиях ослабления рос­сийского присутствия на Кавказе или полного ее ухода из региона, как это было в 1917 - 1918 годах. Образовавшийся вакуум немедленно пыталась использовать Турция, целью которой неизменно была оккупация всего Закавказья, что совершенно не отвечало на­циональным интересам России. В своей политике турки умело ис­пользовали противоречия, существовавшие между народами За­кавказья, в том числе и грузино-армянские. Уже первый экспери­мент по созданию грузинской государственности в 1918-1921 го­дах сопровождался «попранием прав граждан и установлением слабой, этнократической и олигархической власти». Территори­альное разграничение между советскими республиками Закавказья было проведено таким образом, что Джавахк оказался в составе Грузинский ССР, разделив, таким образом, судьбу Нахичевани и Нагорного Карабаха.

Армяне в Грузии и Самцхе-Джавахетии: изменение этнодемографического баланса.

По данным переписи 2002 года в Грузии проживает 248,929 армян, из них 124,831 в регионе Самцхе-Джавахети и примыкаю­щем к нему Цалкском районе. Достаточно сопоставить эти данные с динамикой численности армянского населения в Грузинской ССР, чтобы убедиться в значительных темпах его сокращения (со времени проведения последней переписи - почти в два раза). Численность армянского населения в Джавахке также сущест­венно сократилась (по данным последней советской переписи 1989 года, в Местетии и Джавахке проживало около 200 тысяч армян). На 2002 год около 113 тысяч армян. Армяне составляют 55 процентов населения Самцхе-Джавахстской губернии. В отдельных муниципальных единицах Самцхе-Джавахети на них приходится: 98 процентов населения Ниноцминда, 94,3 процента - Ахалкалаки, 37 процентов - Ахалцихе и 17,5 процента - Аспиндза.

Грузинская политика в Джавахке: поиски «руки Москвы».

Конфликтная ситуация в Джавахке начала в определенной ме­ре воспроизводиться после 1991 года - с момента развала Советс­кого Союза и возникновения принципиально новой геополитичес­кой ситуации в Закавказье. В конце 1980-х годов, когда начались волнения в Нагорном Карабахе, правительство Грузинской ССР приняло Программу социально-экономического развития Джавах­ка, однако она так и осталась нереализованной. Новая программа, принятая в 1997 году, также осталась на бумаге. Тбилиси предпо­читал либо в упор не замечать проблемы, либо обвинять местных армян в нелояльности грузинскому государству, что сопровожда­лось мерами явно провокационного характера. В значительной степени это было связано с политической нестабильностью внутри самой Грузии, а также с конфликтами в Абхазии и Южной Осетии.

Если говорить о провокациях для нагнетания межнациональ­ной напряженности в различных регионах Грузии, мало кто срав­нится в этом с официальными тбилисскими властями - от К.Гам­сахурдиа до М.Саакашвили. Достаточно вспомнить выселение кварельских аварцев или переселение сванов в районы, населен­ные преимущественно азербайджанцами в начале 1990-х годов, кровопролитные войны в Южной Осетии и Абхазии, всякий раз начинавшиеся из Тбилиси, и сопровождавшую эти акции массиро­ванную националистическую пропаганду.

По словам С.Н. Макфарлейна, в интервью с грузинскими офи­циальными лицами в Тбилиси в марте 1995 года ему говорили, что местное представители армянского населения в пограничных с Арменией районах Ахалкалаки и Ахалцихи срывали пограничные столбы, считая, что территории на которых они живут, принадле­жат Армении. С помощью такого рода дезинформации грузинские официальные лица, очевидно, стремились дискредитировать джавахкцев, пытаясь выставить их а глазах западного общественного мнения «сепаратистами». По сведениям газеты «Известия», «сепа­ратизм армянского населения Джавахкетии большинством гру­зинских аналитиков рассматривается как гораздо большая угроза государственности, чем независимость Абхазии».

Первую попытку войти в Ахалкалак грузинские войска предп­риняли в августе 1998 года. Однако небольшие группы местных жителей остановили грузинские подразделения на подступах к го­роду, в результате чего те вынуждены были повернуть обратно. Как заявил тогда представитель президента Грузии в Самцхе-Джавахке Г.Барамидзе, прецедент мог привести к широкомасштабной войне между Грузией и Арменией. Тогда же министр обороны Грузии Г.Каркарашвили еще в 1998 году предлагал значительно сократить численность вооруженных сил страны (на 10-15 тысяч), в том числе за счет подразделений, размещенных на границе с Азербайджаном, который, по словам экс-министра, является “дру­жественным государством”.

И наоборот, на границе с Арменией Каркарашвили предлагал значительно увеличить присутствие грузинских войск, так как Ахалкалакская бригада (2500 человек), по его словам, “с трудом сможет противостоять натиску армянских войск”. При этом быв­ший глава оборонного ведомства Грузии считал, что состав брига­ды можно усилить за счет местного грузинского населения. Необ­ходимо отметить, что российская база в Ахалкалаки все эти годы была сдерживающим фактором для грузинских формирований (аналогичную роль играла также российская база в Батуми).

В Джавахке с его более чем 100-тысячным армянским населе­нием происходят крайне тревожные этнодемографические процес­сы. Многие эксперты расценивают это как создание предпосылок массового выселения армян. Согласно опросам, проведенным Международной организацией по миграции (International Organization for Migration) в конце 2002 г., у 42,7% семей из всех опрошенных в Ахалкалакском районе по меньшей мере один из членов семьи постоянно проживает за границей. Для сравнения: в Ахалцихском районе эта цифра составляет 17%.

Преобладающая часть тех, кто в последние годы вынужден был покинуть пределы края молодежь. В крае практически нет промышленных предприятий, нет заводов по переработке сель­хозпродукции, нет механизмов реализации этой продукции. Част­ные предприниматели сталкиваются с многочисленными пробле­мами, граница, таможня, неудовлетворительное состояние автодо­рог. Единственным местом, стабильно обеспечивающим примерно 3 тысячи рабочих мест для местных жителей, служила до сих пор российская военная база, но она, в соответствии с российско-гру­зинским соглашением, должна быть выведена к 2007 году. При этом власти Грузии созданием новых рабочих мест никак не озабо­чены. Нет даже попыток образования совместных предприятий с привлечением местного, частного или иностранного капитала. В результате молодежь вынуждена искать работу вне пределов роди­ны. Еще одной причиной, побуждающей людей (особенно моло­дые семьи) покидать свои дома, является несовершенная система образования, в частности, отсутствие в Джавахке армянского или армяно-грузинского высшего учебного заведения. Большинство молодежи, обучающейся в Армении и России, не возвращается, ибо не видит на родине никаких перспектив. Не проявляют власти никакой заинтересованности и в том, чтобы интегрировать мест­ных армян в государственно-административные структуры. Одновременно активизировалась политика по широкомасш­табному заселению армянонаселенных территорий грузинами, в частности, выходцами из высокогорных регионов Сванетии и Ад­жарии. Официально это объясняется малоземельем в двух послед­них районах, однако убедительными такие аргументы не выглядят.

Периодически возникающие в последние годы инциденты на межнациональной почве, сопровождающиеся убийствами и массовыми беспорядками, заставляют грузинских политиков, экспертов, журналистов заниматься бесконечными поисками врага, которого можно обвинить в том, что он занят созданием в Грузии еще одной «горячей точки», на этот раз в Самцхе-Джавахети. Антиармянская и антироссийская истерия в грузинских газе­тах стала обычным информационным фоном. После ратификации грузинским парламентом конвенции «О защите национальных меньшинств» вместо обсуждения вопроса о выполнении требова­ний этого документа активно обсуждаются способы его использования в целях интеграции этнических меньшинств в грузинское общество. В грузинских условиях интеграция означает ассимиля­цию. Эта тенденция достаточно явно прослеживалась еще в со­ветское время.

Грузинские представители упорно твердят, что на юге страны действует агентура «чужого государства», методично работающая над созданием отрицательного имиджа президента Саакашвили в глазах местного населения. Однако сам грузинский руководитель в создании такого своего имиджа намного «эффективнее» виртуаль­ной вражеской агентуры. Чего стоит, например, одно только его выступление на совместной пресс-конференции с турецким прези­дентом А. Сезером, когда тбилисский лидер заявил, что действия Мустафы Кемаля по объединению и укреплению Турции для него, Саакашвили, идеальный пример. В Грузии надо сделать то же са­мое, что Ататюрк сделал в Турции, полагает Саакашвили. После такого заявления «агентура», способная навредить имиджу ны­нешнего грузинского президента, уже не нужна: в исторической памяти народов региона прежде всего греков, армян, курдов поли­тика Мустафы Кемаля в отношении национальных меньшинств навсегда останется политикой насильственной ассимиляции, соп­ровождавшейся изгнанием с земель проживания, актами геноцида, отрицанием существования в Турции иных наций, кроме турецкой. Эти исторические воспоминания значимы по сей день.

Спикер грузинского парламента Нино Бурджанадзе, коммен­тируя один из инцидентов на межнациональной почве, заявила: «...Совершенно очевидно: сеть серьезные силы, которые старают­ся дестабилизировать обстановку в этом крае, в этой стране. Они стараются настроить друг против друга грузинское и негрузинское население». А глава парламентского комитета по внешним связям Константин Габашвили не исключил в событиях на юге Грузии «след российских спецслужб». Высшее политическое руководство Грузии заявило, что на грузинской территории действуют несколь­ко сот агентов Кремля - люди, в свое время прошедшие службу в вооруженных силах СССР, чиновники, бывшие депутаты ВС СССР, подготовленные специалисты. След шпионской деятельнос­ти стремятся найти и среди обычных жителей, имеющих родствен­ные или дружеские связи с Москвой.

В США стараются поддерживать такой подход грузинских союзников. Комментируя требования некоторых армянских об­щественно-политических организаций о предоставлении автоно­мии Джавахку, американский аналитический центр "AXIS" пола­гает: «Россия продолжает провоцировать националистические настроения среди армян региона Грузии Самцхе-Джавахети. Цель Москвы расшатать и ослабить Грузию, и для достижения этой цели Кремль готов пожертвовать своим единственным союз­ником на Кавказе - Арменией. Между тем для Армении конфликт с Грузией из-за армянской диаспоры обернется бедствием». Не­возможно не видеть пристрастности этих оценок, стремления представить Армению как марионетку России, нежелания заме­чать реальные проблемы региона.

В Тбилиси также долгое время рассматривали население Джа­вахка как потенциальных сепаратистов, к тому же имеющих связи с Россией. Это не могло не вызывать ответной реакции не только армян, но и других негрузинских национальностей. На протяже­нии многих лет Тбилиси собственными руками создаст новый очаг этнополитической дестабилизации Грузии, рассчитывая, что вз­рыв, если он произойдет, удастся списать на «имперские происки России». Вряд ли можно считать это дальновидной и разумной по­литикой: молодая и хрупкая грузинская государственность может, в конце концов, не выдержать испытания достаточно авантюрным курсом нынешнего тбилисского руководства.

Надо отмстить, что само грузинское население в «националь­ном вопросе» гораздо умереннее революционных тбилисских властей. Одна неправительственная организация в Тбилиси опуб­ликовала данные социологического опроса, в ходе которого 72,2% из тысячи опрошенных грузин заявили, что проблему националь­ных меньшинств в Грузии следует решать, создавая условия, кото­рые способствуют возвращению представителей меньшинств «на свои исторические земли». И лишь 18,8% опрошенных высказа­лись за проведение политики огрузинивания и ассимиляции нац­меньшинств.

Фактор Турции и турок-месхетинцев.

Проблема турок-месхетинцев рассматривается рядом грузинс­ких авторов в явно антиармянском контексте: «Если в 1944 году в Самцхе-Джавахети армян было меньше, чем месхов, то после де­портации количество армянского населения резко увеличилось. Именно поэтому в нынешнем году армяне составляют более 60% населения Самцхе-Джавахети».

С приходом к власти М. Саакашвили разговоры о репатриа­ции турок-месхетинцев постепенно получают нормативно-право­вое оформление. В июле 2007 года Парламент Грузии в оконча­тельном чтении принял закон о репатриации турок-месхетинцев. Весьма характерно также высказывание председателя общества турок-месхетинцев Азербайджана "Ватан" Ибрагима Бурханова: «Хотя в Джавахети находится 21 село месхетинцев, мы не ставим в качестве обязательного условия возвращение туда на первом же этапе, требуя выселить оттуда армян. Для начала турки-месхетинцы могут поселиться в других, необжитых местах, а будущее пока­жет. Вначале нам надо интегрироваться в грузинское общество, а не создавать новые конфликты». Трудно не заметить плохо маски­руемых угроз и шантажа как в адрес властей Грузии, так и армянс­кого населения Джавахка. Ранее появлялась информация о рассе­лении турецко-месхетинских семей в главном городе Самцхе-Джа­вахстии Ахалцихе.

Некоторые грузинские политики подозревают, что Турция и тюркские организации могут способствовать тому, что «через три-пять лет» после возвращения турки-месхетинцы начнут претендо­вать на независимость. Подобный сценарий исходит из предполо­жения, что турки-месхетинцы на самом деле являются этнически­ми турками. Однако официальный Тбилиси предпочитает называть их эт­ническими грузинами, исламизированными и отуречившимися в период нахождения юго-западных грузинских областей под ос­манским владычеством. На фоне активной миграции русских из нескольких селений, грузинское руководство попытается заселить их турками-месхе­тинцами, которых называет "этническими грузинами", чем и физи­чески пытается отделить Самцхе-Джавахети от Армении.

С 1994 года сотрудничество между Грузией и Турцией разви­валось в русле так называемых стратегических отношений. Учиты­вая стремление Анкары укрепить свое влияние на Кавказе и Цент­ральной Азии, Грузия стала для нее ключевой страной. Для реали­зации проекта Баку - Джейхан, а также проектируемого железно­дорожного маршрута Карс-Ахалкалак-Тбилиси эта страна так­же приобрела особую значимость.

Джавахк, как и Грузия вообще и ее южные регионы в частнос­ти, представляет непосредственный интерес для турецкой геополи­тики. Грузия сегодня является «северным» направлением, непос­редственным образом соединяющим Турцию с остальным тюркс­ким миром на востоке (другому, более традиционному, «южному» направлению экспансии через Нахичеван, Зангезур и Карабах пре­пятствует «фактор» НКР и освобожденных территорий). Сегодня Турция пытается играть роль самостоятельного регионального иг­рока, и несколько завуалированные идеи пантюркизма с опорой на «внешних тюрок» (будь то в Крыму или в Ираке, на Кипре или в Грузии) получают новое идеологическое оформление и эффект­ную упаковку в виде экономического сотрудничества и турецких инвестиций. Однако суть их остается прежней - политическая и культурно-идеологическая экспансия. Если эти идеи будут иметь успехи в Грузии, то это чревато непредсказуемыми последствиями как для Армении, так и для всего региона.

Джавахк является последним недостающим звеном в цепи связи Турции с Азербайджаном и Центральной Азией. Анкаре прекрасно известно значение этой области в случае возникновения войны в регионе, поскольку Джавахк может стать препятствием для доставки вооружения и военного снаряжения в Азербайджан и в Центральную Азию.

Представляется, что геополитическое значение региона су­щественно возрастет после реализации масштабных транспортных и энергетических проектов в Закавказье. В том числе и тех, кото­рые непосредственно соединят Турцию с Азербайджаном. В этих условиях любые сдвиги в этнодемографическом балансе населения Самцхе-Джавахетии будут иметь решающее значение для всех ок­ружающих стран, в том числе и для России.

Как Анкара, так и Тбилиси заинтересованы в ослаблении ар­мянского влияния в Самцхе-Джавахетии. Согласно одному из сце­нариев развития событий, после провоцирования армяно-турецких столкновений в этом районе будут спешно дислоцированы турец­кие военные базы «для обеспечения порядка на территории Грузии, являющейся стратегическим партнером Турции».

Российский фактор.

Военные базы России и СССР существовали в регионе начи­ная с 1828 года, и неизменно играли стабилизирующую роль. Пос­ле распада СССР началось ослабление ее геополитических пози­ций на Кавказе в целом, и одним из основных требований Запада стала ликвидация любого российского присутствия в Грузии.

В 1998 году вслед за морскими границами в районе Поти рос­сийские пограничники передали под контроль своих грузинских коллег и сухопутные границы Грузии. В частности, грузинам передан высокогорный участок на границе с Турцией близ Ахалкалаки. Ранее этот участок границы входил в зону ответственности рос­сийского Ахалцихского отряда группировки "Грузия” Северо-Кав­казского управления Федеральной погранслужбы России. В пер­вую очередь Грузия взяла под свой контроль именно те участки морских и сухопутных границ, которые в той или иной степени за­действованы в планах транзита каспийской нефти. Следствием этого шага стала необходимость создания практически с нуля но­вой пограничной инфраструктуры на всей протяженности российс­ко-грузинской границы на Северном Кавказе.

В конце 1999 г. в ходе Стамбульского саммита ОБСЕ Грузия и Россия заключили двустороннее соглашение о том, что 2 воен­ные базы (в Вазиани и Гудауте) будут выведены к 31 декабря 2000 г., а по вопросу остальных стороны обязались в кратчайшие сроки начать переговоры «о сроках и порядке функционирования рос­сийских военных баз в Батуми и Ахалкалаки и российских воен­ных объектов на территории Грузии». В ходе Стамбульского сам­мита Россией были приняты на себя дополнительные политичес­кие обязательства по выводу российских военных объектов из Гру­зии в более короткие сроки, чем это планировалось изначально. Сейчас очевидно, что эта уступка, значительно ослабив позиции России на Кавказе, не привела к каким-либо адекватным встреч­ным шагам со стороны США (на которые, возможно, первоначаль­но рассчитывали в Москве).

В 2005 году заместитель министра обороны Грузии В.Сиха­рулидзе заявил: ”С политической точки зрения вывод российских военных баз с территории Грузии является приоритетной задачей в целях безопасности страны. Развитие региона Джавахка очень важное задание и одна из первоочередных задач правительства Грузии. Правительство разрабатывает для этого района проект восстановления и развития. Министерство обороны также обсуж­дает шаги, которые смогут сделать этот процесс (вывод военных баз) наименее проблематичным в социальном плане”.

30-го мая 2005 года в Москве министры иностранных дел России и Грузии подписали совместное заявление, согласно которому в течение 2008 года 62-я российская база в Ахалкалаки и 12-я в Батуми должны быть полностью выведены с территории Грузии. Сергей Лавров и Саломе Зурабишвили договорились о том, что вначале будет выведена военная база Ахалкалаки (до 1 октября 2007 г.), а после, в течение 2008 года военная база в Батуми.

Очевидно, данное решение было принято в том числе, благо­даря «посредническим» усилиям Вашингтона, который неоднок­ратно высказывался именно за такое решение вопроса. Видимо, свою роль сыграла и позиция армянского руководства. Президент Армении заявил, что "вывод российской базы внутреннее дело Грузии, и Армения не намерена вмешиваться в ход событий и что-либо комментировать по данному поводу». Еще до принятия этого решения армянских офицеров, служивших на 62 военной ба­зе, начали перемещать в другие российские военные части, заме­няя их российскими гражданами иных национальностей. Это было воспринято армянским населением края как подготовительный шаг к окончательному выводу базы, который, в свою очередь, был воспринят крайне негативно.

По мнению депутата Государственной Думы К.Затулина, «это была ошибка, когда 30 мая мы пошли на попятный и фактически согласились со всеми претензиями грузинской стороны по выводу наших военнослужащих... российская военная база за рубежом это не только военный, но политический фактор российского при­сутствия. Она осуществляет демонстрацию нашего флага, напоми­нает всем о наших интересах в этом регионе и включена в нашу оборонительную доктрину, охраняя на дальних подступах российскую границу". Однако критические замечания, к сожалению, не были приняты в расчет.

Принимая решение о ликвидации 62-й базы, нельзя было не­дооценивать ее роль как существенного фактора, стабилизировав­шего обстановку в крае, как в политическом, так и в социально-э­кономическом отношении. В Джавахке выросло несколько поколе­ний, для которых военные базы воспринимались как важнейшая гарантия безопасности.

Нельзя было сбрасывать со счетов также транзитную функцию российских военных объектов в Батуми и Ахалкалаки. Например, при возникновении военных конфликтов соответствующий марш­рут мог бы быть использован не только для оказания помощи союз­никам России, но и для предотвращения продолжения конфликтов на Кавказе. Упомянутая военная помощь могла бы оказываться че­рез российские порты Черного моря в Аджарию, и оттуда через транспортный коридор, включающий Джавахк и Армению, можно было бы получить выход на Иран и другие государства региона.

Факт наличия сильной с военной точки зрения Армении (а также в определенной степени и Ирана) является для Москвы очень благоприятным, поскольку эти страны играют балансирую­щую роль по отношению к альянсам Грузии и США, Грузии, Азер­байджана и Турции, обретающим в последние годы все более чет­кие контуры. Однако вывод 62-й российской базы не мог не ска­заться негативно на безопасности Армении, а российская военная база в Гюмри превратилась в значительной степени в изолирован­ный военный объект.

В последние годы можно констатировать прогрессирующий интерес аналитиков и спецслужб США к региону Джавахка. Реги­он посещают ответственные сотрудники посольства США в Грузии, проводятся соответствующие исследования, американцы обуст­раиваются на армяно-грузинской границе. Интерес США к Джа­вахку в значительной степени носит геополитический характер и обусловлен как стремлением минимизировать российское и иранс­кое присутствие, так и стремлением контролировать возрастающее турецкое влияние в регионе.

Сегодня очевидно, что решение о закрытии военных баз в Грузии принималось без должной проработки всех отрицательных последствий, которые могут обозначиться уже в среднесрочной перспективе. Внешнеполитические позиции России имеют тенден­цию к укреплению, а это не может не вызвать ответного противо­действия со стороны сил, не желающих такого усиления. Одним из их «аргументов» вполне может стать именно Кавказ, как это уже не раз бывало в истории. Любая нестабильность к югу от Большо­го Кавказского хребта неизбежно аукнется в северной сс части. Конфликты на Кавказе отрежут пути России на юг, что неизбежно самым негативным образом скажется на сс позициях на Ближнем и Среднем Востоке, существенно затруднив реализацию амбициоз­ных транспортных и энергетических проектов.

Заключение.

После ухода России из Грузии единственным государством Южного Кавказа, где сохранилось сс военное присутствие остает­ся Армения. Стратегическое партнерство двух стран продолжают испытывать на прочность. Вполне очевидно, что, провоцируя обострение в армянонаселенных районах Грузии, Тбилиси пытает­ся при поддержке из Вашингтона не только изменить этнодемографический баланс внутри страны, но и добиться окончательного свертывания российского военно-политического присутствия в За­кавказье. Неизбежным следствием этого станет установление плотной опеки США еще и над Арменией, после чего государства Закавказья превратятся в готовый полигон для американских аван­тюр на «Большом Ближнем Востоке». То, чем оборачивается это для народов, видно на примере Афганистана и Ирака.

Наиболее предпочтительным вариантом для Москвы была бы нейтральная Грузия, не входящая в НАТО и не предоставляющая свою территорию под оперативное развертывание сил НАТО. Од­нако политика нынешнего грузинского руководства не даст осо­бых поводов для оптимизма. Еще 21 марта 2003 года парламентом Грузии было ратифицировано соглашение о сотрудничестве в сфе­ре обороны с США. Оно предусматривает безвизовый въезд в Гру­зию американских военнослужащих, размещение на ее территории американской военной техники, вооружений, их свободное пере­мещение. Американские военнослужащие получают исключитель­ные права и полномочия и пользуются на территории Грузии при­вилегиями и иммунитетами административных и технических сот­рудников Посольства США в Грузии. Согласно документу, при­надлежащие США летательные аппараты, морские суда и назем­ные транспортные средства имеют право беспрепятственного пе­ресечения границы Грузии в обоих направлениях и свободного передвижения по ее территории. Перспектива развертывания в этой закавказской республике группировки Вооруженных Сил США представляет собой качественно новый уровень угроз для нацио­нальной безопасности России

Любое обострение ситуации в Джавахке представляет непос­редственную угрозу для России, так как оно может быть использо­вано в качестве предлога для развертывания в Грузии дополни­тельных военных контингентов НАТО. Строительство транспорт­ных коммуникаций в обход России (нефте- и газопроводов, желез­ных дорог), помноженное па западное военное присутствие, значи­тельно затруднит реализацию российских энергетических проек­тов и существенно затруднит доступ России на рынки Ближнего и Среднего Востока. Резко возрастут также риски дестабилизации административных образований Северного Кавказа, входящих в состав Российской Федерации. Именно поэтому ситуация во всех потенциальных «горячих точках» к югу от Большого Кавказского хребта, в том числе и в Джавахке, должна быть постоянно в центре внимания Москвы.

К сожалению, нынешняя российская политика в Закавказье пока отличается определенной пассивностью: Москва лишь реаги­рует на внешние вызовы, не формируя собственной повестки дня для региона. Это является закономерным следствием внешнеполи­тических провалов 1990-х годов. Однако усиление экономических и внешнеполитических позиций Москвы, наблюдаемое в послед­ние годы, даст некоторые надежды на изменения к лучшему.

Андрей Арешев.
Центр стратегических исследований "Арарат", Ереван, 2008.