Современная космополитическая глобализация стремительно ведет к размыванию этнических границ, межэтнической интеграции и ассимиляции этносов. Последнему в большей степени подвержены дисперсные этнические группы, оказавшиеся за пределами своей родины. Ответной реакцией на эти явления становится стремление представителей этих групп сохранить свою этничность.
Имеются разные факторы, влияющие на осознание своей этнической идентичности, т. е. принадлежности человека к тому или иному этносу. В их числе – религиозный, или конфессиональный, фактор. Значение этого фактора в сохранении национальной идентичности значительно усиливается, когда этническая группа кроме родной «почвы» потеряла еще и национальный язык.
В качестве примера можно привести небольшую группу эдиссийских армян Ставрополья, предки которых под давлением кочевых племен покинули родину и поселились в прикаспийской области Мушкур (Мускур), где они перешли с родного армянского языка на тюркский. Однако преданность своей Армянской апостольской церкви (ААЦ) позволила эдиссийцам сохранить национальное самосознание, вначале в иноверном мусульманском окружении прикаспийского Мушкура, где они проживали в армянских селениях Кильвар и Хачмас, а с конца ХVIII в. – в русской, хотя и единоверной, но в этноконфессиональном отношении отличной среде. Переселившиеся на Северный Кавказ кильварцы и хачмасцы основали селение, получившее название Эдиссия.
Считаем уместным предварить материал о роли церкви в жизни эдиссийцев несколькими версиями их происхождения и обстоятельствами их переселения на территорию нынешнего Ставрополья.
Версия первая. В соответствии с ней предками эдиссийцев являются арцахские (карабахские) армяне, переселившиеся в Дербент и Мушкур в первой трети XVIII в. из-за преследований со стороны кочевых тюркских племен, наводнивших в тот период восточные районы Армении и Закавказья.
Версия вторая. Эдиссийцы являются потомками армян из Шаки и Ширвана. В этих районах древнего Агванка (Кавказская Албания) армяне и кавказоязычные этносы, арменизированные ААЦ (например, удины), в течение всего средневековья составляли большинство населения. Город Шаки (Шакашен, Щеки, Нуха), расположенный в предгорьях Большого Кавказа, упоминался еще античными авторами под именем Сакасена – от этнонима «саки» (скифское племя). После арабов Шаки находился под властью иранских шахов. В последующие века по отношению к территориям Агванка и Маскута все чаще используется название Ширван. Столицей Ширвана с Х в. становится г. Шемаха – крупнейший центр международной торговли.
В 1734 г. шах Надир, разорив Шемаху, выселил ее жителей в другие места, в частности в Мушкур, где были основаны армянские села Кильвар, Хачмас и др. П. Г. Бутков сообщал: «Деревни же Бебели и Хачмас большая и малая… населенные Армянами, имели 52 двора и принадлежали к Мушкурскому округу». Вероятно (версия третья), жителями мушкурских сел Кильвар и Хачмас были армяне из разных областей Восточной Армении, а также районов Шеки и Ширвана, которые на позднем этапе использовали тюркский как язык «межнационального общения» в полиэтничном регионе. Но, даже переняв тюркский язык, эта группа армян смогла отстоять свою веру.
Армяне с. Кильвара, возглавляемые военным предводителем – сотником (по-тюркски – юзбаша) Арутюном Пирвардовым и старостой Арутюном Аванесовым из с. Хачмаса (юзбаша Воскан Хазаров, староста Каприел Погосов) Мушкурской провинции, находились в тесной связи со своими соотечественниками из соседних семи сел, в отличие от кильварцев, сохранивших родной язык.
Вскоре к мушкурским и дербентским армянам присоединилась новая группа карабахцев, с которыми жители указанных сел покинули прикаспийский регион и поселились в разных местах Северного Кавказа. Причиной этого переселения стали новые репрессии в отношении армянского населения из-за поддержки ими русских войск, начавших в 1796 г. поход в Закавказье. Войска во главе с генерал-поручиком Валерианом Зубовым заняли Дербент и Баку, но дальнейшее их продвижение было прервано кончиной Екатерины II. Император Павел I, переместивший фокус внешней политики в Европу, отозвал часть войск из Закавказья. Опасаясь мести со стороны местных правителей – вассалов Ирана, армянские сотники и старосты обратились к главе армянской епархии в России архиепископу Иосифу Аргутинскому-Долгорукому (1743–1801) с тем, чтобы тот добился от российского правительства разрешения на переселение армян в Россию. 1 мая 1797 г. последовал Указ Павла I, в котором говорилось: «Внимая прошению армян в Дербенте и других окрестных местах находящихся… чтобы те, которые при настоящем выходе войск наших из тамошнего края пожелают переселиться в Астрахань или Кизляр, могли безопасно таковое переселение произвести в действо и по прибытии их избрать род жизни, им свойственный, получая земли для них потребные».
7 октября 1797 г. Павел I издал Указ «О принятии в российское подданство карабахских меликов», переданный генералу И. В. Гудовичу. Группа карабахских армян вместе со своими соотечественниками из Мушкура и Дербента направилась в российские пределы. Большинство из них обосновалось в районе Кизляра среди своих соотечественников и на реке Куме, где был основан город Святой Крест (нынешний Буденновск).
Несколько десятков семейств из мушкурских сел Кильвар и Хачмас переселились на берега северо-кавказской речки Куры, в 35 км севернее Моздока. Прибывшие поселенцы вначале образовали села Азмань и Манучаров, но затем им приглянулось место на левом берегу Куры, известное по тем временам как Касаева Яма. Это было лесное урочище, принадлежавшее семейству отставного майора Г. Е. Ростованова. Последний уступил часть своего надела 50 семьям, прибывшим в 1797 г. Таким образом, в конце ХVIII в. Появилось армянское селение Касаева Яма (другое название Курай, так как располагалось на берегу реки Куры). В середине ХIХ в. по просьбе жителей селение было переименовано в Едесию (искаженный вариант – Эдиссия) в память о древнем армянском городе на юге Армянского нагорья, где в I в. н. э. правил известный царь Абгар (в русской традиции Авгарь), принявший христианство от учеников Христа – апостолов.
Новые поселения вскоре получили особые юридические гарантии, закрепляющие ранее обещанные для них льготы. Так, 4 августа 1798 г. Павел I подписывает Указ Сенату об отводе земель дербентским армянам «доныне еще не водворенным». 15 апреля следующего года вышел новый, более обстоятельный Указ императора Сенату «Об отводе земли переселившимся из Дербента армянам и предоставлении привилегий армянам Северного Кавказа». Наконец, 28 октября 1799 г. императором Павлом I была подписана Жалованная грамота армянам – выходцам из Дербента и Мушкура. Грамота состояла из преамбулы и восьми статей, где перечислялись права и льготы («жалуя оныя вечно в пользу и выгоды всего общества»), предоставлявшиеся как сельским жителям, так и тем армянам, «которые пожелают основать город, предложенный впредь наименовать городом Святого Креста».
Права и льготы, закрепленные в Жалованной грамоте, многие из которых впоследствии были упразднены, распространялись и на Эдиссию. По числу жителей Эдиссия долгое время являлась самым крупным селением в Восточном Предкавказье. В 1833 г. здесь проживало 1015, а в 1906 г. – 3748 человек. В конце ХХ в. в Эдиссии проживало более 6 тыс. жителей, а в 2012 г. – 5735 человек.
Эдиссийцы, несмотря на свое тюркоязычие, проявили стойкость национального самосознания. Безусловно, поддержанию вековых традиций и обычаев благоприятствовала моноэтничность селения. В то же время важнейшую роль в сохранении национальной идентичности играла Армянская апостольская церковь с богослужением на армянском языке, для многих непонятном, но все же родном. Кстати, даже благозвучное название селения, связанное с началом христианизации Армении, избранное для него духовными предводителями, действовало магически на сельчан.
Уникальная этносохраняющая роль ААЦ в судьбе эдиссийцев объясняет трепетное отношение сельчан к родной вере. Где бы ни возникали армянские поселения и общины, сразу же предпринимались меры по сооружению церквей или молельных домов. Они становились не только религиозными центрами, но и очагами культуры и просвещения. Вот почему важнейшим пунктом Жалованной грамоты Павла I от 28 октября 1799 г. стало предоставление армянам права на свободное отправление «исповедания христианской их веры». Документ подтверждал структуру управления находившейся в Астрахани армянской духовной консистории.
Сразу же после основания селения эдиссийцы определили место для храма. 15 августа 1802 г. была возведена первая церковь, мало чем отличавшаяся от обычных домов эдиссийцев. Здание было сооружено из плетня, замазанного глиной и побеленного известью. Церковь находилась в западной части селения, в районе старого кладбища. Она не могла вместить даже небольшую часть прихожан, поэтому армяне задумались о возведении более крупного здания.
В 1830 г. в центральной части села была построена купольная церковь Сурб Аствацацин (Святой Богородицы) с колокольней. Материалом для фундамента и нижней части церкви послужил сырцовый кирпич. Крышу, так же как и купола церкви и колокольни, покрыли кровельным железом. Оба здания оказались непрочными и требовали больших затрат на ремонт. Местные священники и ктиторы регулярно обращались к Моздокскому благочинному, которому они непосредственно подчинялись, и даже к архиепископу в Астрахань, где находилась армянская консистория, с просьбой о содействии в ремонте. Так, в 1854 г. ктитор церкви Вардан Хачатрян в очередной раз попросил консисторию помочь с ремонтом крыши. Консистория поручила Моздокскому благочинному священнику Хосровяну оказать помощь в ремонте. В Эдиссию Хосровяном был послан титулярный советник Воскресенский, который после осмотра церкви дал следующее заключение: «Ежели в продолжительном времени не будут приняты надлежащие меры к поправлению церкви, то легко может случиться при сильных дождях, что стены церкви разрушатся и, следовательно, вся церковь».
После этого был произведен капитальный ремонт, заменена кровля, укреплены стены. Но уже через некоторое время церковь опять приняла неприглядный вид, а купола накренились. Об этом эдиссийцы сообщили новому главе Астраханской епархии епископу Геворку Суренянцу. 27 февраля 1895 г. все взрослое мужское население приняло участие в собрании, на котором было принято решение построить новую кирпичную церковь. Начался сбор пожертвований, затянувшийся на многие годы. К 1911 г. было собрано 30 тысяч рублей – значительная по тем временам сумма. 18 марта 1911 г. проект и смету на строительство утвердил начальник Терской области.
После этого армянская консистория приняла решение приступить к возведению церкви. Для руководства строительством избрали специальную комиссию, возглавляемую благочинным Карапетом Власяном. Непосредственное строительство церкви «комиссионным способом» было поручено инженеру Терской Инженерной Дистанции капитану Ефрему Аваковичу Авшарову. С ним общество подписало договор, в соответствии с которым он организовал бригаду, состоящую из мастеров и рабочих. Осенью 1911 г. начались строительные работы, которые длились три года. В 1914 г. церковь Сурб Аствацацин была наконец построена.
Церковь Сурб Аствацацин на протяжении многих десятилетий являлась центром национального просвещения. Так как эдиссийские армяне, отрезанные от родной среды, не умели писать и читать по-армянски, единственным выходом было национальное воспитание. 10 января 1865 г. открылось одноклассное мужское церковноприходское училище. Оно располагалось в притворе храма и содержалось за счет церкви, средств от продажи книг и денежных пожертвований жителей. В училище преподавали Закон Божий, армянский и русский языки, арифметику, чистописание и пение. Занятия вели священники, которые рассказывали детям также и об истории Армении, ее церкви.
В 1884 г. эдиссийцы построили специальное помещение для училища. В 1891/1892 учебном году в нем обучалось 83 мальчика. Вместе учились сын священника, дети купцов и земледельцев. Однако имевшееся помещение не в состоянии было вместить всех желающих учиться. Да и девочки, чье национальное воспитание также было немаловажным, не были задействованы в учебном процессе. В силу этих обстоятельств в 1907 г. было построено новое здание приходского училища, что позволило 10 сентября 1908 г. открыть и женский класс, в котором могли обучаться только 36 девочек. В мужском и женском классах преподавали четыре учителя и одна учительница.
История армянской церкви в Эдиссии неотделима от ее духовных пастырей. Время сохранило немного сведений об этих священнослужителях. Эдиссия знала бескорыстных подвижников, настоящих духовных пастырей. Своим первым священником эдиссийцы считают Тер-Мартироса Гюльбекяна. В 1812 г. в Св. Эчмиадзине его рукоположил в священники архиепископ Ованес. Тер-Мартирос прослужил до самой своей смерти в 1860 г.
С 1834 г. вместе с ним нес службу священник Микаэл Сафарян. В то же время общество Эдиссии неоднократно ставило перед епархиальными властями вопрос о назначении священников из местных юношей, получивших образование и решивших посвятить себя служению народу. 7 августа 1868 г. ктитор церкви Аствацатур Миранян обратился в Астрахань к архиепископу Матеосу с просьбой «удостоить звания священника писца Геворка Арутюняна». Через десять лет, 12 марта 1877 г., сельское общество вновь обратилось с этой просьбой уже к новому главе епархии. На этот раз все сложилось благополучно. Надгробный камень передает нам скупую информацию о духовном пастыре Эдиссии. На западной стороне камня по-армянски написано: «Здесь покоится тело Тер-Геворга Арутюняна. Родился 10 марта 1836 года. Прочитавшие сие, помяните». На восточной стороне мы читаем: «Скончался 17 октября 1900 года после 33 лет священства».
Следующее десятилетие (до 1910 г.) своей пастве верно служил сын Тер-Геворка – священник Григор Арутюнян. В период священства Тер-Геворка служителями церкви также являлись Абраам Погосян, Вардан Хачатрян, Геворк Мурадханян и Галуст Мугдусян.
Эдиссия дала церкви подвижников из рода Власянов. Первый из них – Овнан Власян – являлся в 50–60-е гг. XIX в. ктитором церкви Сурб Аствацацин. В 1878 г. при благочинном Тер-Микаэле Сафаряне ктитором был Егиазар Власян. Наиболее выдающимся представителем рода являлся Карапет Власян. Он родился в 1852 г., после обучения в эдиссийском церковноприходском училище поступил в Эчмиадзинскую духовную семинарию. В период преподавательской деятельности в приходском училище Эдиссии 4 августа 1885 г. был рукоположен в священники. За заслуги в деле образования Св. Эчмиадзин наградил его почетной грамотой. Его жизнь закончилась в середине 20-х гг. ХХ в.
По стопам отца пошел и его сын Влас, получивший после рукоположения в священники имя Хачик. По одним данным он родился в 1877 г., по другим – в 1880 г. Начальное образование получил в Эдиссии. Дальнейшую учебу продолжал, по всей видимости, в Нахичеване-на-Дону. В течение 27 лет (до 1928 г.) он работал учителем в родном селении. После кончины своего отца Тер-Карапета Влас посвятил свою жизнь служению Богу. По просьбе эдиссийцев в конце 1920-х гг. он отправился в Св. Эчмиадзин, где поступил на двухгодичные учебные курсы, после окончания которых был рукоположен в священники и продолжил служение в церкви Сурб Аствацацин. Но мог ли режим того времени допустить, чтобы в воскресный день люди шли в Храм Божий, а не в клуб на агитационно-пропагандистское мероприятие? Святой отец, не проработав и нескольких месяцев, был обвинен в антикоммунистической пропаганде и в начале 1930-х гг. осужден к семи годам тюремного заключения. Однако вскоре его оправдали. Тер-Хачик не изменил своему предназначению. Несмотря на постоянные обвинения и преследования, священник вплоть до 1937 г. продолжал служить в церкви. Его повторно обвинили в антигосударственной пропаганде и осудили на 10 лет. На восьмой год заключения, 23 декабря 1945 г., он скончался. После осуждения священника имущество церкви было конфисковано, а здание превращено в зернохранилище. Многие церковные книги, иконы, архивы были безжалостно уничтожены.
Тоталитарная система не довольствовалась прекращением службы в храме. Величественная церковь, по мнению строителей коммунизма, сдерживала поступательное движение к высшей человеческой формации. В 1962 г. районные власти приняли решение снести церковь Сурб Аствацацин. В Эдиссию прибыли два трактора с длинными канатами, чтобы снять с храма купола. Но не у всех людей суровое время стерло память и достоинство. У церкви собрался народ: верующие и те, для кого храм символизировал национальное самосознание. Как и на фронтах минувшей войны, где погибло 349 эдиссийцев, сельчане своей грудью преградили дорогу трактористам, которым было заявлено: «Проехать к церкви сможете только через наши трупы!».
Кровавое колесо ХХ в. уничтожило большинство армянских церквей на Ставрополье и Тереке. Церковные сооружения сохранились лишь в Эдиссии и Владикавказе. Вопрос о возрождении языка, национальной культуры и церкви жителями села Эдиссия поднимался много раз. Побудительным мотивом к началу нового этапа в движении за возрождение стало арцахское движение. У жителей 6-тысячного армянского селения Эдиссия, расположенного в Курском районе Ставропольского края, движение к национальному возрождению воплотилось в стремлении восстановить церковь Сурб Аствацацин. В «израненном» Храме Божьем эдиссийцы увидели себя как в зеркале, – отмечал один из активистов движения Анатолий Шарабханян. И они решили вылечить его, чтобы самим излечиться от беспамятства, насаждавшегося десятилетиями. На сходе граждан села в ноябре 1988 г. был избран совет уполномоченных, возглавивший дело возрождения очага национального самосознания и духовности. Многие эдиссийцы принимали активное участие в реставрации церкви, уборке помещений и прилегающей территории. В начале 1990-х гг. храм Божий стал действующим. Проводятся Святая литургия, крещения и венчания, поминовение усопших… Сегодня прихожанин, переступив порог церкви, попадает в мир, связывающий его с истоками духовности. В то же время церковь Сурб Аствацацин – это и частица родины, вынужденно оставленной предками эдиссийцев много веков назад.
В.З. Акопян. Вестник Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова
Общественные науки 2014, № 4