Уже говорилось, что свирепствовавшие в степи эпидемии уносили много жизней, особенно детей до 10 лет. Поэтому многодетность была весьма желанна. Родители прибегали к помощи всяких "бабок", которые, владея "талантом" и сноровкой свах"мастеров", весьма успешно принимали даже самые трудные роды. На седьмой день после появления на свет новорожденного крестил приглашенный священник, давая имя ребенку. Если первенец был мальчиком, а это было очень желанно в каждой семье, знакомые и родственники в предвкушении славного застолья приходили поздравить отца, деда и брата деда, а женщины - женщин дома. В комнате молодой матери и младенца на подоконнике или в углу комнаты ставили "от сглаза" что-нибудь железное, на рубашонке новорожденного нашивался "глаз" - голубая бусинка. В течение первых 40 дней никто из посторонних не должен был видеть младенца и мать, которая была освобождена от домашних работ и занималась только ребенком, в чем ей первую неделю помогала бабушка по матери. Если дети "не оставались", а умирали один за другим, то последнего ребенка 7 лет не стригли и посвящали какому-нибудь святому, в честь которого несколько раз в год, одев ребенка во все белое, шли, скажем, в "очаг" Ягубянов. Здесь паломников кормили хозяева "очага". А после истечения положенного срока, в день праздника этого святого, ребенка брали в Моздок или Святой Крест, а эдиссийцы для безопасности ездили на паломничество в эти города колонной из 30-40 телег. Здесь приносили обещанную жертву - матах, раздавали мясо паломникам и затем только, отрезав ребенку волосы, приносили их в деревню и хранили в сундуке.
В Эдиссии, когда заболевает пожилой человек, то друзья и родные, взяв вкусную домашнюю снедь, спешат проведать его, потому что, случись с больным что-нибудь, их бы замучила совесть, что не навестили больного вовремя. При ухудшении здоровья больного для причастия зовут священника, который, прочтя молитву, давал умирающему целовать крест и Евангелие. Покойника (женщины - женщину, мужчины - мужчину) обмывают (а мужчин бреют), заворачивают в саван. Затем женщины начинают горестно оплакивать и причитать. Но оплакивают не только покойника, но и оставшихся после него родных - детей-сирот, вдову, старых родителей, нуждающуюся в помощи покойного сестру и т. д. Пришедшие для соболезнования женщины обнимают, целуют родственниц покойного, утешают, а мужчины идут к мужчинам. Пришедшие кладут в гроб деньги, которые приходятся очень кстати, если семья бедная, и она тратит эти деньги на могилу. (Между прочим, эдиссийцы свято берегут золотой обычай предков. До того бывшие в ссоре родственники покойного, придя на похороны, не говоря ни слова, целуются и мирятся, Хорошим поводом для примирения без предварительных условий и объяснений служат и свадьбы). Раньше похороны состоялись на второй день смерти (нынче - на третий), после полудня. Подняв гроб, его трижды опускают на стол, а вынося из дому, меняют направление гроба и три раза со стороны ног слегка ударяют по двери. Во дворе стоит стол, на который ставят гроб. Здесь тоже женщины громко причитают, затем, три раза покрутив на месте, гроб движется к кладбищу.
Гроб несут на руках только мужчины, по очереди подставляя под него плечо. На кладбище, после того как женщины поплакали и поголосили, их уводят подальше от ямы, один из мужчин говорит прощальное слово с восхвалением, подчеркиванием достоинств покойника, каким бы он ни был в жизни. (Если приглашен священник, он все завершает молитвой.) Когда могилу засыпают землей, в изголовье, в мягкую землю втыкается приготовленный заранее деревянный крест, который обычно становится ненужным после установки надгробного камня. После кладбища родные, родственники и близкие, а также приезжие из других городов возвращаются в дом, умываются и принимают участие в сдержанной процедуре поминок. Обычно пьют три тоста. Пьют только водку и вино, едят говядину, баранину или птичье мясо (но ни в коем случае не свинину), сладости, фрукты. Через семь дней после похорон - на восьмой день идут на кладбище - посещение памяти.
В этот день записывают имена присутствующих, чтобы на каждое мероприятие в связи с покойником приглашать их. Чтобы не "впасть в грех", то есть чтобы их не мучила совесть, приглашают также могильщиков и тех, кто обмывал покойника. Отмечают сороковины, полгода, год, второй и третий год. Покойника поминают в каждый день поминовения усопших, в день Сурб-Хача - Святого Креста, на Пасху, в день свадьбы детей его, открывая фундамент нового дома, в связи с рождением первого внука. В год обязательно два раза - перед Пасхой и в дни поминовения усопших - в Сурб-Хач эдиссийцы обязательно чистят, красят и благоустраивают могилы своих покойников, которые всегда находятся в приличном состоянии. (В это время, посещая кладбище, едят поминальный хлеб, а мужчины пьют за упокой души. Вот как описывает все это Макар Бархударянц в упоминавшийся работе "Агванская страна и соседи - Средний Дагестан". "В Агванской стране (откуда переселились предки эдиссийцев – авт.) есть такой обычай - в дни поминовения усопших идти на кладбище с едой, вином и водкой. Грустно поплакав, просят присутствующего священника благословить покой усопших, садятся группами на траву, едят и, произнеся "Прости, господи, душу такого-то покойника", пьют водку — это и называется огорматас - пить за упокой души покойника".
Самые первые похороны на нынешнем кладбище совершились в 1816 году. До распространения среди эдиссийцев русского и "советского" вкуса преобладал один вид армянских надгробий. Оно возвышается над землей всего на 30-40 см и у изголовья вдвое шире нижней части. В изголовье обычно мастера-каменотесы высекали полукружие раскрытых крыльев ангела, в середине которых возвышается святой крест, а ниже следует текст о покойнике. После переименования села Едесией большая часть надписей начинается словами: "Здесь покоится прах едесийца...". А в случае установки хачкара, на уровне могилы на гладких плитах устанавливается квадратный постамент, по бокам которого высечен текст надгробья, а с середины постамента поднимается крылатый каменный хачкар. Рассказывают, что лучшим каменотесом изготовителем надгробий в Эдиссии был мастер Егиазар Лалазарян.
Р. Симонян / Едесия - Эдиссия / 1998
