Армянский вопрос на рубеже XIX-XX вв. и Россия: внешнеполитические и внутриполитические аспекты

Политика России в армянском вопросе не была последовательной и за­частую носила противоречивый характер. Во время армянских погромов в конце XIX – начала ХХ в. она отличалась пассивностью и высказыванием ничего не значащих сожалений. Министр иностранных дел А.Б. Лобанов-Ростовский являлся принципиальным сторонником таких действий России. Российская общественность выражала больше сочувствия жертвам погро­мов в Западной Армении, чем официальные власти, для которых славяне Балкан и христиане Османской империи являлись инструментом реализа­ции целей России на Балканах и Кавказе. Балканское направление с середи­ны XIX в. являлось важнейшим во внешней политике Российской империи, а Кавказ был средством отвлечения внимания Османской империи от Бал­кан и распыления ее вооруженных сил в случае войны.

Факторы, определявшие политику России в отношении армянского во­проса в конце XIX – начала ХХ в., объясняются несколькими моментами. Во-первых, в мае 1897 г. Россия подписала соглашение о сохранении статус-кво на Балканах. Геополитические интересы Санкт-Петербурга сместились на Дальний Восток, где новый император Николай II и его окружение меч­тали о прочном утверждении империи на берегах Тихого океана, в Корее и Китае. Для этого требовалась стабильность на европейских границах. Поэтому Россия взяла курс на сохранение территориальной целостности Османской империи. Новые катаклизмы на Балканах и Кавказе не входили в ее планы вплоть до решения всех геополитических задач на Даль­нем Востоке. Такой политики в отношении Османской империи Россия придерживалась вплоть до 1908 г. В начале ХХ в. Санкт-Петербург больше волновала проблема расширения автономии Македонии, в решении кото­рой Россия и ее союзница Австро-Венгрия не добились крупных успехов.

Новый министр иностранных дел А.П. Извольский попытался отойти от данного курса, но его политика потерпела крах в виду недальновидных переговоров в Бухлау с министром иностранных дел Австро-Венгрии А. Эрен­талем, приведших Россию к «дипломатической Цусиме». Поражение России в войне с Японией перечеркнуло внешнеполитическую стратегию Николая II на Дальнем Востоке, и Россия пережила новое «возвращение» в Европу. Инициатива А.П. Извольского продемонстрировала нежелание России строго ориентироваться на курс по сохранению территориальной целостности Османской империи, что открывало новые перспективы для армян Западной Армении.

Во-вторых, официальная Россия не доверяла армянскому национально-освободительному движению по ряду причин. Создание независимого ар­мянского государства или широкой автономии под протекторатом великих держав у кавказских границ империи стимулировали бы сепаратистские настроения среди армян России, и прежде всего проживавших в Закав­казье. Это могло привести к беспорядкам в регионе и, самое страшное для империи, потере части территории в пользу независимой Армении. Любые акции армян Тифлиса, Баку и других регионов, направленные на поддержку армян Османской империи или армянского национально-освободительно­го движения, вызывали болезненную реакцию жандармского управления и властных структур. Распространение среди ряда общественно-политиче­ских организаций армян социалистических идей также не способствовало поддержанию их позитивного имиджа в глазах российских консерваторов и императорского двора. Более того, в России полагали, что за националь­ным движением армян стоит Великобритания, стремившаяся таким обра­зом укрепить свои позиции на Ближнем Востоке, в том числе в Западной Армении. Неслучайно в Санкт-Петербурге нервно смотрели на расширение дипломатических представительств Великобритании в Османской импе­рии, включая Западную Армению. Проявлением данных настроений стано­вится политика правительства по отношению армян России. Наибольшую известность в этой связи приобрели действия Санкт-Петербурга, направ­ленные против армянской церкви, проводимые с июня 1903 г., еще больше накалившие взаимоотношения армян и правительства. В итоге среди армян России и зарубежья наблюдается рост антироссийских настроений и ожи­дание помощи со стороны европейских стран в деле улучшения положе­ния христиан в Западной Армении. Антиармянский курс России вызывал резкую критику со стороны российских либералов, видевших в нем серьез­ные угрозы как для внешней, так и внутренней политики империи. Они не скрывали своих симпатий к армянам Западной Армении.

В-третьих, не стоит сбрасывать со счетов «имперский колониальный дис­курс», впитавший различные этнологические и антропологические заблу­ждения. Российская правящая элита своеобразно относилась к армянам – как к «неправильным христианам», отличающимся от других христианских церквей Востока. По мнению части представителей власти и военных, ар­мяне мало чем в быту и в культуре отличались от соседних турок и курдов, многие их них находили семитские корни армян и тем самым видели сход­ство между армянами и евреями. В целом народы Ближнего Востока в глазах многих деятелей правящего класса России и других европейских государств являлись людьми «второго сорта». Главноначальствующий Кав­каза Г.С. Голицын, отражая данные настроения, как-то заявил, что резуль­татом его политики на Кавказе станет то, что единственным армянином в Тифлисе будет чучело армянина в местном музее.

Князь Г.С. Голицын занял данную должность в 1896 г. Его первые ме­сяцы пребывания в ней ознаменовались антиармянскими акциями, вклю­чая увольнение чиновников армянского происхождения. Как полагали представители министерства внутренних дел, армянская григорианская церковь поддерживала армянское национальное движение, в том числе со­циалистов. Поэтому было принято решение о нанесении удара по экономи­ческой самостоятельности церкви, в том числе ее способности финансово поддерживать армянские национальные организации. 25 июня 1903 г. им­ператор утвердил положение «О сосредоточении управления имущества­ми Армяно-Григорианской церкви в России в ведении правительственных учреждений и о подлежащих к передаче в ведение Министерства народного просвещения средствах и имуществах означенной церкви, коими обеспе­чивалось существование армяно-григорианских церковных училищ». В результате земли Армянской церкви переходили под управление Мини­стерства государственных имуществ, денежные средства – Министерства внутренних дел, хотя формально она оставалась собственником имущества и денежных средств. Всего собственность армянской церкви оценивалась в 113 млн руб. Армянские церковные общины отказались добровольно передавать документы и денежные средства представителям властей, в ре­зультате на территории Закавказья произошли массовые стычки проте­стующих прихожан с армией и полицией. По распоряжению наместника закрывалось 500 армянских школ, а вместо них открывалось 30 с препо­даванием на русском языке; прекращался выпуск четырех из семи армян­ских газет, оставшиеся находились под жестким контролем цензуры; были закрыты все армянские книжные издательства и ряд благотворительных организаций. Армянская община обращалась с различными петициями к властям, но все было бесполезно: действия Г.С. Голицына поддерживались на самом верху управленческого аппарата России и императорским двором. Идеологом этой политики был главный редактор газеты «Кавказ» в 1897– 1899 гг., один из вождей черносотенного движения В.Л. Величко. Он в своих армянофобских рассуждениях дошел до того, что армян обвинял в резне курдов и турок в Западной Армении, отрицая преследование в регионе ар­мянского населения.

В результате власти получили абсолютно противоположный эффект. Вместо ослабления армянского национального движения они столкнулись с ростом антиправительственных настроений среди армян Закавказья.

Ситуация в регионе обострилась в условиях начавшей Первой русской революции. 14 января 1905 г. проводник антиармянской политики князь Г.С. Голицын был отправлен в отставку. Позже министр иностранных дел России С.Д. Сазонов признавал ошибочность такой политики по отно­шению к армянам России, в том числе с внешнеполитической точки зре­ния.

После 1908 г. изменилась внешнеполитическая ситуация, а с ней и по­зиция России по армянскому вопросу. Поражение в войне с Японией, Пер­вая русская революция, младотурецкая революция, начавшееся сближение России и Великобритании, активные действия Германии на Ближнем Вос­токе внесли серьезные корректировки во внешнюю и внутреннюю полити­ку России. Стратегия по сохранению территориальной целостности Осман­ской империи и стабильности на Балканах начала отходить на второй план. Отметим, что российская политика напоминала принцип «сообщающихся сосудов». Любая активизация империи на Балканах непременно вела к решительным действиям на Кавказе.

Санкт-Петербург постепенно меняет отношение к армянам внутри им­перии. Это не могло не сказаться на политике России в армянском вопросе на международной арене. Большую роль в этом сыграл наместник на Кав­казе (наместничество восстановлено в 1905 г.) И.И. Воронцов-Дашков. Ему удалось убедить императорский двор и правительство, что армяне Закав­казья сохраняют полную лояльность России либо занимают нейтральную позицию, но в любом случае не поддерживают сепаратистские настроения. Назначение И.И. Воронцова-Дашкова наместником на Кавказе в 1905 г. про­исходило в сложных условиях. Уже случились столкновения между армяна­ми и татарами в Баку и в других регионах, партия Дашнакцутюн применила тактику проведения террористических акций, одна из них была направлена против самого И.И. Воронцова-Дашкова, многие армянские политические деятели поддержали революционное движение. Тем не менее именно он добился возвращения собственности Армянской григорианской церкви, переданной в 1903 г. в ведение министерств народного просвещения и вну­тренних дел. Этот шаг был закреплен указом сената от 14 августа 1905 г.

Необходимость изменения армянской политики России, как внутрен­ней, так и внешней, И.И. Воронцов-Дашков видел и в сложной ситуации на границах империи на Кавказе. В Персии вспыхнула революция, и стра­на погрузилась в пучину анархии. Турецкая армия вошла в приграничные районы Персии. Разумеется, Турция не имела ресурсов для войны с Россией, но беспорядки в Закавказье могли затруднить наведение порядка в Персии. Наместник также опасался, что армянофобская политика России ослабит ее позиции в Османской империи в пользу конкурентов и прежде всего Великобритании, Австро-Венгрии и Германии.

Свое отношение к армянскому вопросу И.И. Воронцов-Дашков выразил в письме императору от 17 августа 1909 г. Весь тон письма свидетельствовал, что Россия допустила грубые ошибки в проведении собственной армянской политики, как внутри страны, так и на международной арене. В результате, по мнению князя, Россия вместо лояльного населения получила рас­пространение среди армянского населения антироссийских настроений. Поэтому И.И. Воронцов-Дашков призывал изменить политику в отноше­нии армян кардинальным образом. Нужно было заручиться поддержкой армян как внутри России, так и за ее пределами. Для этого следовало ре­шительно осудить армянские погромы в Османской империи, прежде всего в Западной Армении. В случае новой войны с Османской империей лояль­ность армян Западной Армении могла стать важным условием победы рос­сийской армии. Россия должна была апеллировать к 61-й статье Берлинско­го трактата для реализации плана создания армянской автономии. Такие действия способствовали бы росту позитивных настроений по отно­шению к монархии и внутри России.

Следовательно, в ближайшей перспективе наместник на Кавказе до­пускал сохранение Западной Армении в составе Османской империи при условии гарантии прав христианского населения. С одной стороны, дей­ствия России в этом направлении непременно привели бы к резкой реак­ции великих держав и, возможно, к новой войне, к чему Россия еще не была готова. С другой – включение Западной Армении несло новые заботы им­перии, поскольку население региона было поликонфессиональным: наряду с армянами-христианами, там проживали турки и главным образом курды. «Дикие курды» могли принести России много неприятностей.

С конца 1911 г. наблюдаются первые признаки изменения внешней по­литики России по вопросу армянского национально-освободительного движения. Здесь свою роль сыграли неудачные закулисные переговоры между Россией и Османской империей в сентябре 1911 г. после начала итало-турецкой войны. Посол России в Стамбуле Н.В. Чарыков по зада­нию Министерства иностранных дел начал переговоры с великим визирем с целью изменения статуса черноморских проливов и получения концессий на строительство железных дорог. 15 декабря 1911 г. переговоры сворачиваются. Это было связано с утечкой информации и негативной реакцией европейских государств. Кроме того, в Санкт-Петербурге осознали нежела­ние Порты идти на какие-либо уступки России. В случае достиже­ния договоренностей Россия, скорее всего, не стала бы акцентировать вни­мание на решении армянского вопроса, в то время ее больше интересовал статус черноморских проливов.

Весной 1912 г. в Санкт-Петербурге побывал эчмиадзинский католикос Геворг V после избрания на эту должность. Во время его встреч с высшими должностными лицами империи ему дали понять, что Россия намерена за­нять более активную позицию в деле защиты интересов армянского населе­ния в Османской империи. Осенью 1912 г. посол России в Стамбуле М.Н. Гирс принял в своей резиденции армянского константинопольского патриарха, выслушав его доводы о необходимости улучшения положения армян в Османской империи. Посол дал благоразумный совет патриарху обратиться со специальным посланием в Министерство иностранных дел России. Свою активность не снижал и эчмиадзинский патриарх. В октябре 1912 г. Геворг V просил Николая II принять срочные меры по защите инте­ресов армян в Османской империи. Следует отметить, что любое обраще­ние к императору России, как правило, согласовывалось с соответствующи­ми структурами империи. Поэтому сам факт их появления демонстрировал серьезные подвижки во внешней политике России по армянскому вопросу.

Одновременно при поддержке России идет создание Балканского союза, имевшего явную антитурецкую направленность. Итогом становится объявление 17 октября 1912 г. его участниками войны Османской импе­рии, так начинается Первая балканская война. В этот же день представи­тель эмиадзинского каталикоса встретился с С.Д. Сазоновым, а 25 октября 1912 г. – с председателем совета министров В.Н. Коковцовым. Оба политика выразили сочувствие армянам Османской империи и подтвердили желание России и лично императора Николая II предпринять меры по улучшению их положения.

В данных условиях Россия решила активизировать армянский вопрос. Причины такой политики сформулированы министром иностранных дел С.Д. Сазоновым. Во-первых, это симпатии и сочувствие общественности и правящей элиты России к армянам Османской империи. В то время даже консервативные и националистические круги заявляли о поддержке армян. Во-вторых, вооруженное восстание армян в приграничных с Россией ви­лайетах могло дестабилизировать ситуацию и в российском Закавказье, так как армяне, проживавшие там, не смогли бы наблюдать спокойно за тем, как турецкие войска подавляют восстание. В результате Россия могла оказаться в состоянии войны с Османской империей, а это пока не входило в ее пла­ны. В-третьих, о чем министр умалчивал, Россия стремилась упро­чить свои позиции в Западной Армении на фоне, нарастающей экспансии Германии в Малой Азии. Западная Армения имела важное стратегическое значение для России. Она прикрывала подходы к Закавказью и к Северной Персии – зонам особых интересов России, подтвержденных соглашением с Великобританией в 1907 г. В-четвертых, в России, как и в других европей­ских государствах, после младотурецкой революции существовала надежда на разрешение армянского вопроса младотурками на демократической основе, но к 1912 г. эти иллюзии исчезли.

С.Д. Сазонов проанализировал положение армян в Османской им­перии. В лучшей ситуации оказались армяне, проживавшие в Стамбуле и в других крупных городах, занимавшиеся торговлей и другими видами деятельности. Некоторые преимущества получили армяне-униаты, они могли рассчитывать на защиту иностранных дипломатических предста­вительств. В незавидном положении оказались крестьяне, жившие в За­падной Армении, их жизнь со временем не только не улучшилась, но, наоборот, ухудшилась. Они подвергались двойному гнету: со стороны турецкой бюрократии и курдских помещиков, у которых они были вы­нуждены арендовать землю. Поэтому армяне не могли даль­ше терпеть преследования по этническому, религиозному и социальному принципам.

В конце ноября 1912 г. С.Д. Сазонов на встрече с послом Османской им­перии в Санкт-Петербурге заявил, что Россия осуждает резню армянско­го населения в Османской империи, тем более в районах, примыкающих к ее границам, и настаивает на предоставлении армянам широкой автоно­мии. 24 декабря 1912 г. российский посол в Стамбуле М.Н. Гирс направил ноту в Министерство иностранных дел Османской империи. В ней гово­рилось, что Россия не допустит новых «эксцессов» в Западной Армении. С.Д. Сазонов понимал, что оптимальным вариантом было включение За­падной Армении, по крайней мере ее большей части, в состав России, что было нереально в сложившихся международных обстоятельствах.

В Санкт-Петербурге понимали, что Россия не сможет действовать в одностороннем порядке, ей следовало заручиться поддержкой ведущих держав. Поэтому она обращается к европейским партнерам. Россия до­вольно быстро получила согласия Франции и Великобритании по поводу необходимости обсуждения плана широких реформ в Западной Армении. Отчасти эта инициатива была спровоцирована самой Портой, которая в условиях поражения от Балканского союза решила себя обезопасить на Востоке, предложив ряд реформ, не дававших армянскому населению реальной автономии. К тому же после начала Первой балканской войны армянские мужчины из Западной Армении призывались в действующую армию, что стало поводом для новой волны погромов армянских селе­ний курдами. Весной 1913 г. Германия и Австро-Венгрия дали согласие на обсуждение проекта будущей реформы в Западной Армении, после чего с мая 1913 г. начались сложные переговоры, завершившиеся подписанием соглашения 8 февраля 1914 г.

 

 

И.В. Крючков. Народы Кавказа в XVIII–XXI вв.: история, политика, культура. Материалы Х Международного форума историков-кавказоведов (г. Ростов-на-Дону), 2023 г.