Иосиф Аргутинский весьма известен не только как выдающийся политический деятель, но и как один из первых представителей и покровителей армянской духовной и интеллектуальной культуры в России. Целью данной работы является пересмотр и переоценка его роли как богослова и апологета на основе анализа его «Исповедания христианской веры Армянской церкви» (далее — «Исповедание»), опубликованного в 1799 г.
Как следует из предисловия самого Аргутинского к данной книге, он написал ее не только с целью духовного образования молодых армян, проживающих в России и имеющих затруднения при чтении на армянском, но и защиты Армянской церкви от «неподобающего же порицания, несправедливости и напрасной клеветы». Хотя Иосиф Аргутинский успешно установил дружеские отношения с русскими политическими деятелями, его предисловие к «Исповеданию» подразумевает многообразные предубеждения и несправедливые обвинения по отношению к Армянской церкви со стороны русской интеллигенции. По всей вероятности, это богословское сочинение Аргутинского как главы Армянской церкви и защитника ее веры имело большую актуальность и значение, для того чтобы доказать правоту армянского вероисповедания и защитить его от несправедливой критики.
С таким апологетическим намерением Аргутинский составил свою книгу из русского перевода исповедания веры Армянской церкви и примечаний к нему. В примечаниях он ссылается на отрывки из сочинений таких средневековых армянских богословов, как Григор Нарекаци, Нерсес Шнорали и Нерсес Ламбронаци. Надо отметить, что книга «Исповедание» имеет характер небольшой антологии цветов армянского богословия. Разумеется, это первая попытка введения интеллектуального наследия Армянской церкви в русскую богословскую науку. К тому же Аргутинский основывается на сочинениях не только армянских, но и греческих церковных отцов, как Атанасий Александрийский, Кирилл Александрийский и Григорий Назианзин. Кроме этого его широкие богословские знания подтверждает тот факт, что он упоминает сирийского богослова Севира Антиохийского и критически ссылается на послание папы римского Феликса III. Однако, несмотря на такой высокий научный уровень текста, оказалось, что «Исповедание» не привлекало внимания русских богословов того же периода, скорее всего, из-за малого тиража книги и низкого интереса к Армянской церкви в русском научном обществе вообще.
Почти через полвека после своего выхода в свет книга «Исповедание» стала объектом рассмотрения в публичной сфере. После присоединения Восточной Армении в 1828 г. управление Армянской церковью всегда было актуальной задачей для внутренней и внешней политики российского самодержавия. Поэтому проблема ортодоксальности армянской веры начала обсуждаться русскими политическими и научными деятелями с целью определения юридического статуса Армянской церкви в законодательстве империи. Такое политическое положение в 1-й половине XIX в. вызвало потребность в источниках, объясняющих историю и учение Армянской церкви на русском языке. В данной ситуации Нерсес Аштаракеци, тогдашний католикос всех армян, принялся за переиздание сочинения Аргутинского. В 1841 г. католикос представил министру внутренних дел ходатайство о разрешении переиздания книги «Исповедания». Как видно из исторических документов, прошение подавалось не один раз, но долгое время на него не было четкого ответа. Наконец в переиздании «Исповедания» было категорически отказано в 1855 г., потому что Синод после рассмотрения данной книги пришел к выводу, что «по силе коренных церковных правил, не может разрешить к печатанию догматических и богослужебных книг иноверных исповеданий». Хотя в XIX в. богослужебную книгу Аргутинского было разрешено переиздать, богословская часть его сочинений, т.е. «Исповедание», после 1-го издания оставалось неопубликованным до 2001 г., когда оно было переиздано в Ростове-на-Дону.
Так как церковная цензура не разрешила переиздание сочинения Иосифа Аргутинского, изучение армянского вероучения в России развивалось на основе других источников. В 1851 г. в качестве официального изложения веры Армянской церкви Синоду была представлена книга А.М. Худобашева «Исторические памятники вероучения армянской церкви, относящиеся к XII столетию», изданная в Санкт-Петербурге в 1847 г. Она является русским переводом сборника посланий армянского католикоса Нерсеса Шнорали, написанного в XII в. Нерсес Шнорали, на которого ссылается в своем богословском сочинении Аргутинский, был выдающимся богословом, и его письма к византийскому императору Мануилу I считаются одной из наилучших апологетических работ в Армянской церкви. Благодаря этой книге, которая удачно защищает армянское вероучение от обвинения в ереси, во 2-й половине XIX в. среди русских богословов сложилось сравнительно нейтральное отношение к Армянской церкви. Однако возникла другая проблема. Дело в том, что Худобашев был опытным переводчиком и языковедом, который служил в Министерстве иностранных дел, но он не был специалистом в богословской науке. Поэтому в его книге встречаются неточные переводы некоторых богословских терминов. Самая серьезная проблема заключается в его использовании слова «смешение» для перевода богословского термина, объясняющего, каким образом соединяются Божественное и человеческое естества Христа.
Что касается проблемы соединения Божественного и человеческого естества Христа, т.к. в армянском исповедании веры изложено «едино естество» Христа Богочеловека, Православная и Католическая церкви издавна считали армян еретиками-монофизитами. Однако армянские апологеты строго отличают свое вероучение от монофизитства. В монофизитском богословии «одно естество Христа» означает единственное Божественное естество, с которым человеческое естество слилось и полностью исчезло. С другой стороны, «едино естество» в армянском вероучении означает соединенное естество, в котором не теряются свойства обоих естеств — Божественного и человеческого. Соединение такого образа в армянской богословской мысли выражается армянским словом «харнумн». Это слово переводится буквально как «смешение», но в богословском тексте так же, как греческое слово «миксис», имеет особое значение, а именно, что 2 противоположных элемента или явления составляют гармоническое единое целое. С другой стороны, что касается «смешения» в монофизитском смысле, т.е. слияния двух естеств, при котором одно совершенно поглощено другим и исчезает, армянские богословы пользуются другим словом – «шпотумн».
Таким образом, в армянском богословии существует строгое различие между двумя словами «харнумн» и «шпотумн», хотя в буквальном смысле оба переводятся русским словом «смешение». Однако Худобашев в своей работе пользуется словом «смешение» для перевода слов «харнумн» и «шпотумн» без примечания. Это вызвало серьезное замешательство у русских богословов, которые изучали армянское вероучение на основании перевода Худобашева. Профессор Московской духовной академии И.Е. Троицкий, докторская диссертация которого была издана под названием «Изложение веры Церкви Армянские, начертанное Нерсесом, католикосом армянским, по требованию боголюбивого государя греков Мануила», анализируя богословскую терминологию армянского вероисповедания на основании перевода Худобашева, сделал вывод, что вероучение Армянской церкви происходило из монофизитства. Троицкий, который не знал армянского языка, считал слово «смешение» в армянском исповедании монофизитским термином, но, как отмечено выше, в армянском богословии слово «харнумн», переведенное словом «смешение», является выражением православной идеи соединения двух естеств и отличается от «смешения» в монофизитском смысле.
Таким образом, недоразумение, возникшее в результате неточности перевода слова «харнумн», препятствовало правильному пониманию армянского вероучения русскими богословами во 2-й половине XIX в. Здесь надо отметить, что Иосиф Аргутинский, как выдающийся богослов, хорошо сознавал важность этой проблемы. В своем толковании армянского вероисповедания Аргутинский обращает особое внимание на изложения о соединении божественного и человеческого естества Христа. В примечании к выражению, что Христос-Богочеловек соединен «в едином естестве», богослов отличает это выражение от монофизитской идеи, которая объясняет, что естество Христа стало одним в результате смешения двух естетсв, т.е. поглощения человеческого естества Божественным. Для подкрепления своего мнения он объясняет слово «харнумн», идею, характерную для армянского богословия, следующим образом: «Слова армянскiя, харнiелъ и харнуменъ, имѣющiя иногда, растворенiя или смѣшенiя значенiе, о соединенiи двухъ во Христѣ естествъ… употребляемыя, соединять, соединенiе, и тѣснѣйшiй соединенiя союзъ, означаютъ».
Данное объяснение доказывает высокую апологетическую способность Аргутинского, который хорошо понимал опасность возникновения недоразумения из-за особенностей терминологии и старался объяснить богословские слова в православном смысле по отношению к русским читателям.
К сожалению, книга «Исповедание» с давних пор остается малоизученной. Однако, поскольку она является не только интеллектуальным наследием, которое передает средневековую армянскую богословскую мудрость из исторической Армении в Россию через Крым, но и доказательством предусмотрительности и высокой способности Иосифа Аргутинского в богословской дискуссии, данная работа достойна рассмотрения современных ученых.
К. Хамада.
Армяне юга России: история, культура, общее будущее. Материалы II Международной научной конференции, г. Ростов-на-Дону, 26–28 мая 2015 г.
Ознакомиться с полной версией публикации можно здесь.
.jpg "Освободительное движение западных армян после Берлинского конгресса")
