Азербайджанскими учеными уделено внимание ряду проблем, связанных с Армянской областью. Для исследователя Т. Кочарли непонятна причина создания этнической области: “По Туркманчайскому договору от 22 февраля 1828 г. Иран уступал России ”в совершенную собственность ханства Эриванское по сию и по ту сторону Аракса и ханство Нахичеванское”. Сразу же после этого указа Николаем I была образована новая область под названием “Армянская область”. Интересно, что когда другие ханства были ликвидированы и преобразованы в провинции за ними сохранились прежние названия местности (Карабахская, Бакинская, Шекинская и т. д. провинции). Гянджинское ханство было преобразовано в округ. Но для Эриванского и Нахичеванского ханства было сделано как бы “исключение”. Из этих ханств была образована одна область и к тому же не под названием, скажем “Эриванская” или “Нахичеванская”, а “Армянская область”. Может быть на этот раз в качестве базы для “христианского государства” вновь был избран Эривань?”

Более того странным представляется отсутствие в составе Армянской области Карабаха, а точнее Нагорного: “Как держава-победительница Россия могла бы тогда включить в эту область и Нагорный Карабах. Но этого не произошло. Нагорный Карабах оставлялся в составе Карабахской провинции с центром в Шуше. Карабахская провинция вместе с Шекинской, Ширванской и Талышинской провинциями подчинялся военно-окружному начальнику, который назывался “управляющим мусульманскими провинциями”. Его резиденция находилась в Шуше.

Еще дальновиднее мыслит Ф. Мамедова, связывая с Армянской областью создание Ереванской губернии: ”После Туркманчайского договора 1828 г. царское правительство создает новое, еще доселе не существующее в истории политическое образование (деление) - Армянскую область из азербайджанских земель - Ереванского, Нахичеванского уездов и Ордубадского округа, управляемую царскими чиновниками. Это была первая попытка создать армянское политическое образование на территории Азербайджана. В 1849 г. была упразднена Армянская область и созданы губернии - Эриванская, Нахичеванская (Ордубадский округ), Елисаветпольская, Бакинская”.

Более масштабно мыслит писатель-историк М. Аджи, воспевающий тюркское величие: “Соединив завоеванные у албан Нахичеванское и Эриванское ханства в Армянскую область, Россия, по сути, создала “Великую Армению”, вечного себе союзника”. Лебединым историком Кавказской Албании представляется епископ Макар Бархударянц, который в книге “Арцах” дал описание достопримечательностей края. В создании Армянской области приняла активное участие группа национальных деятелей, именующих себя “Армянскими патриотами”, в состав которой входили известные дворяне - предприниматели братья Христофор, Ованес и Лазарь Лазаревы, кн. К. Б. Аргутинский-Долгорукий, А. М. Худобашев и Нерсес Аштаракеци. Лидером группы являлся Христофор (Хачатур) Лазарев, являвшийся представителем Министерства иностранных дел при шефе тайной полиции А. Х. Бенкендорфе, которому вменялось составление разных проектов об азиатских народах. В ходе персидско - русской войны 1826 –1828 г. Христофор Лазарев подал руководству страны четыре записки (проекты) о восстановление Армянского царства.

Первой является записка “Об армянах”, поданная 1 июня 1827 г., когда авангардный отряд русских войск во главе с ген. К. Х. Бенкендорфом осаждал Ереванскую крепость. В записке подчинение Араратских ханств рассматривалось возможностью воссоздания армянской государственности в рамках Российской державы: ”Приобретение областей Эриванской и Нахичеванской, в которые включается округ Араратский, и Эчмиадзинский монастырь, палладиум народный, дают право России восстановить древнее царство Армянское”. Принятие соответствующего манифеста, провозглашение Николая I царем Армении, считалось могучим средством привлечения армянского населения в российские пределы из Османской империи и Индии. Компактное армянское население позволило бы России иметь “вернейший пограничный оплот” в случае войны с Турцией, создать милицейские формирования в качестве вспомогательных частей для сокращенного числа русских войск в крае, использовать “людей с достатком” для оживления экономики окраины.

Автор проявлял хорошую осведомленность об историческом развитии Армении, её месте в политике Рима, Персии, Арабского халифата и Османской Турции. Ему также был известен скипетр Трдата Великого, при котором Армения в 301 г. приняла официально христианство. Понималось значение духовного центра всех армян - Эчмиадзинской соборной церкви и политическая роль армянского фактора. Предназначалась записка для царя Николая I, являвшегося высшей самодержавной инстанцией, могущей разрешить поднятый Х. Лазаревым вопрос. Потребность этого шага диктовалась также формированием разработанного Петербургского проекта мирного договора с Персией, состоящим из одиннадцати статей, предусматривающего подчинение Араратских ханств. Между тем Паскевич 10 июня постановил двинуть главные силы Кавказского отдельного корпуса на Нахичеван, поскольку имеющееся количеств гранат не позволяло надеяться на разрушение оборонительных укреплений Ереванской крепости.

Освобождение исторического центра Восточной Армении - Араратской долины получило патриотический отклик у Х. Лазарева. В обзоре агентурных сведений от 1 ноября 1827 г. им отмечено: “Древнее царство Армения, после взятия Эчмиадзина и двух важных ханств, принадлежит ныне уже императору Российскому. Предположения Петра Великого, как первого благотворителя Армянского племени ныне свершаются”. Предложение диктовалось как занятием Еревана 1 октября 1827 г., так и запиской министра финансов Е.Ф. Канкрина “Меры, предполагаемые по присоединению Ериванской провинции, по части министра финансов”, что обусловило создание межведомственного комитета по ее рассмотрению.

15 декабря 1827 г. начальник главного штаба Дибич направил утвержденный царем журнал комитета “Проект правил, которые должны служить основанием при управлении Эриванскою провинциею и проч.” главноуправляющему Закавказским краем Паскевичу. Главным в постановлении являлось признание Ереванской области российской провинциею. Предстоящее заключение мира с Персией позволило Х. Лазареву снова поднять вопрос о создании армянской государственности, с учетом интересов политики России предшествующих времен. В очередной сводке новостей от 17 декабря 1827 г. им сообщено Бенкендорфу: “В прежних делах бывшего в царствовании императрицы Екатерины II епархиального в России обитающих армян архиепископа Иосифа князя Аргутинского-Долгорукова, который потом был верховным патриархом, находятся некоторые сведения о предположениях князя Потемкина основать царство Армения. Главная цель состояла в том, чтобы сколько для блага народа, сколько же ограждения империи на границах её из разных частей, как то, из Шекинской, Шемахинской, Карабахской, Нахичеванской и Ереванской областей - общее с первопрестольным Эчмиадзинским монастырем - яко средоточием, образовать на особых правах особый удел и одно целое составляющее страну Северная Армения... Все прежние предположения - могут ныне при благоприятной эпохе совершиться”.

25 декабря 1827 г. Х. Лазарев подал записку “Некоторые предположения о Грузии и сопредельных ей областей”. Для расширения политического влияния Российской державы и обеспечения безопасности закавказских владений предлагались следующие меры: 1. принятие Николаем I титула царя Армении; 2. создание христианских поселений, в особенности из армянского населения, вдоль границы с Персией, Турцией и горцами Кавказа; 3. возвращение угнанного в глубь Персии христианского населения с правом разрешения местным армянам беспрепятственно поселиться в Восточной Армении; 4. Создание добровольной пограничной стражи из армян и грузин с освобождением от рекрутства; 5. образование гвардейской Армянской дружины (эскадрона) при царе в Петербурге.

Предложение о причислении к официальному титулу Николая I наименования царя Армении мотивировалось нахождением под его властью значительной части исторических во сточноармянских земель: “Многие области, как то древняя Нахичеванская, Ереванская, Карабахская, Шакинская и Шемахинская с первопрестольным монастырем Эчмиадзинским, составляют общее средоточие и главные основания древнего бывшего царства Армении”. Эта мера рассматривалась первым шагом по созданию армянской государственности в составе России, - “принятие титула царя Армянского подобно возрождению древнего царства Армянского”, - консолидации армянского населения из разных стран под скипетром Николая I.

Интерес представляет тот факт, что Х. Лазарев был знаком с конституцией царства Польского, находящегося в составе Российской империи. С переселением армян связывалась надежда на организацию “пояса безопасности” по границе с азиатскими державами, нанесение политэкономического ущерба Персии и Турции, создание вспомогательных частей в помощь русским войскам. К записке были приложены три документа: первый - о присвоении полковнику нерегулярного Армянского эскадрона Л. Х. Ахыджанову звание генерал-майора (1737 г.); второй - реестр состава Армянского эскадрона, состоящего при Кизлярской крепости; третий - штатная ведомость жалованья военнослужащим армянам и грузинам Армянского эскадрона (1736 г).

10 февраля 1828 г. состоялось заключение “вечного мира” между Россией и Персией, оформившего переход Араратских ханств к России и разрешавшего переселение христианского населения Персии в Закавказье. В конце февраля – начале марта Х. Лазарев подал руководству России новую записку “Дополнения к предположениям о Грузии”. В ней обосновывалась необходимость принятия Николаем I титула царя Армении после подписания Туркманчайского трактата для усиления переселения армян разных стран в российские пределы. Перед монархом встала задача определить значимость предложений Лазарева в унисон с видами правящих кругов Российской державы о будущем Южной окраины в условиях приближающейся войны с Османской Турцией.

С учетом военно-политических аспектов надвигающейся русско-турецкой войны, обеспечения симпатии армянского народа и необходимости экономического закрепления Закавказья, Николай I 21 марта 1828 г. санкционировал создание Армянской области из бывших Араратских ханств, а 25 марта принял титул государя Армянской области. В указе говорилось о приобретение “части древней Армении - Ереванского и Нахичеванского ханств”. Отказ от титула царя Армении был связан с желанием избежать политических осложнений как с Персией и Турцией, так с Англией и Францией имевших свои интересы в Малой Азии.

Царь стал именоваться лишь Государем Армянской области. Несмотря на это европейские политические круги расценили образование Армянской области как армянское “государственное образование” России, поскольку учитывалась практика решения национального вопроса - царство Польское, Великое княжество Финляндское, Верховное правительство Грузии, Имеретинская и Бессарабская области. Наши представления о военно-политических и экономических соображениях по созданию “пояса безопасности” из Армянской области в виде пограничного оплота с соседними азиатскими народами были высказаны еще в 1989 году и удостоились внимания азербайджанских историков.

Требуется осветить и вопрос решения Карабахского ханства. В проблеме, какие территории занимала Армения имелось четкое представление в правящих кругах России. Уважаемый всеми закавказскими народами секретарь русской дипломатической миссии в Персии Грибоедов в 1821 г. указывал: “Армения, древнее царство в Малой Азии, ныне разделяется на Армению Турецкую и Персидскую. Сия последняя, кроме большей части округа Аракского, заключает г. Нахичеван и часть Курдистана”. При этом отмечалась важность Еревана как торгового центра для закавказского транзита: “Ереван большой город Персидской Армении”. Точно также в указе царя Николая I от 21 марта 1828 г. фиксировалось, что Армянская область часть “Древней Армении”.

Осуществлявшие в 1828-1829 гг. ревизию управления Закавказья сенаторы Кутайсов и Мечников были того же мнения: “Со времени заключения мира с Персиею в Туркманчае знатная часть древнего Армянского царства вошла в состав Российской империи”. Об этом же говорит правительственном издании “Подробности описания Персии. В нем раскрывалось понятие “Древняя Армения”: “В древние времена под названием Армения разумели Азиатское государство, занимавшее 5000 кв. миль, разделявшееся на Большую и Малую Армении”. Предложена трактовка термина Русская Армения: “Теперешняя Российская Армения, состоящая из Эриванского и Нахичеванского ханств, персидских провинции, кои присоединены к Российской империи в 1828 г.”

Показано существование Грузинской Армении: “Грузия разделяется на четыре округа, а именно Карталинию, Кахетию, Кизик и Грузинскую Армению”. При этом относительно Карабаха практически приводятся данные Литвинова 1808 г.: “Карабахское ханство заключает все земли лежащие в местности, которую образует Аракс при свoем соединении с Курою”. Неопределенность относительно Карабахской провинции исходила из ряда соображений, поскольку она входила в состав мусульманского округа с Ширванским и Шемахинским ханствами. В 1815 г. военно-окружным начальником стал ген.- м. Ф. И. Ахвердов, а затем кн. В. Мадатов. Наличие армянского руководства Карабахом означало реальный контроль над положением дел. Руководству России приходилось учитывать военный фактор - наличие мусульманского населения в Карабахе накануне войны с Османской Турцией.

Значение имела административная проблема. Вопрос организации управления входил в систему общего управления Закавказья. 1 январе 1828 г. царю был направлен проект гражданского руководства Кавказа Н. П. Сипягина - П. С. Санковского, который предусматривал разделение региона на три разряда. Первые два разряда включали народы Закавказья, делившиеся на две категории: находящиеся под непосредственным управлением - Грузия, Имеретия, Восточная Армения, мусульманские провинции и зависимых владетелей - Мингрелия, Гурия, Абхазия и Дагестан. К третьему разряду относились горцы Северного Кавказа, фиксируемых под именем “хищных племен”, живущих строем разложения военной демократии и создания государственности.

Общегубернское управление намечалось для народов первого разряда в виде пяти областей - Грузинской, Имеретинской, Армянской и двух мусульманских. Первая мусульманская область охватывала Карабахскую, Шекинскую провинции и Талышинское ханство, а вторая - Дербентскую, Кубинскую, Бакинскую и Ширванскую провинции. В январе 1828 г. царь одобрил проект, но с указанием заняться им после войны, когда мирная полоса развития позволила бы заняться гражданским преобразованием. В результате затем возникли разные проекты преобразований.

Значение имел фактор мусульманского переселенчества. Паскевич в рапорте царю от 12 февраля 1828 г. из деревни Туркманчай предложил выделить на переселение азербайджанских ханов Персии с приближенными, оказавших услуги России, 20 тыс. червонцев или 4 млн. руб. из 80 млн. “дани” от Тегеранского двора, в счет возмещения военных и гражданских издержек Петербургского двора. 23 марта министр финансов Е. Ф. Канкрин сообщил об одобрении его предложения Николаем I.

“Список ханам, бекам и прочим лицам, коим должно назначить пособие от казны на постоянное содержание за преданность и усердие к России” возглавил муджтехид Азербайджана Ага-Мир-Фетте. Его духовное влияние обеспечило спокойствие населения Тавриза и Азербайджана (Персия). Паскевич находил: “Его влиянию особенно мы обязаны, что город сей сдался без всякого сопротивления”.

Содействие муджтехида исходила из желания уберечь население провинции Азербайджан Персии от разрушительных последствий заранее проигранной военной конфронтации. Влияние Ага-Мир-Фетте в Азербайджане позволило “удерживать народ в повиновении Российскому правительству”, оказывать миролюбивое воздействие на позицию наследного принца Аббас-Мирзы и его приближенных. Более того муджтехид стремился к тому, чтобы Аббас-Мирза провозгласил себя государем самостоятельного Азербайджана, что входило в намерение Паскевича провозгласить независимость местных ханов, что было отвергнуто царем Николаем I. Вследствие чего муджштехид, в свете вывода русских войск из Персии, оказался скомпрометированным лицом и вынужден был искать убежище в российских пределах.

Ага-Мир-Фетте Тавризский являлся одним из главных мусульманских сановников Персии, первенствующим священнослужителем в среде иерархии шиитов, что позволяло надеяться осуществлять надзор за мусульманами Прикаспия и Закавказья. 30 апреля министр внутренних дел Д. Блудов сообщил Паскевичу о согласии царя Николая I на его исполнение обязанностей главы шиитов Закавказья. Прибыв в регион Ага-Мир-Фетте призвал мусульман к повиновению самодержавию России: “Бог дает царство кому хочет. Царствование и могущество ныне пред всеми особенно предоставлено Российскому императору”.

Дело ещë в том, что 15 марта 1828 г. Правительствующему Сенату царь Никола I впервые упоминает Армянскую область. В манифесте об окончании войны от 21 марта дано завершившейся войны с Персией, завершившейся приобретением “части древней Армении - Ереванского и Нахичеванского ханств”. Араратские ханства согласно именному указу Правительствующему Сенату от 21 марта получили наименование Армянской области, с включением в титул. Действовал имперский принцип: властвуй и разделяй.

Сопоставление этих дат - создания Армянской области и переселения азербайджанских ханов имело прямую связь с Карабахом. Процесс переселения мусульман оказался весомым. 10 июля 1828 г. Паскевич из Карса сообщил начальнику главного штаба Дибичу: “Из Персии будут еще новые выходцы из значительных людей, оказавших нам услуги”. Причем имелись лица, которые выселялись целыми деревнями. Из них часть переселенцев осела в Армянской области, несмотря на распоряжение царя принимать лишь христиан.

Хан Карадагский приобрел имение в Ордубадском уезде Армянской области и Карабахе. Значительность количества переселения мусульман побудила царя в феврале 1830 г. обратить внимание Паскевича на необходимость введения военного управления (округа, бригады, кантоны) среди “татарского население Борчалинской, Казахской, Шамшадинской дистанций и Карабаха.

В 1832 г. главноуправляющий Закавказья Г. В. Розен в отношениях к министру финансов и внутренних дел выступил против массового переселения русских раскольников в Закавказье ввиду ущемления интересов коренного населения и стеснения переселенчества из-за границы: “Отнимает возможность принимать в наши пределы племена татарские и другие из Персии”. Озабоченность комитета министров увеличением численности переселенцев - мусульман побудила высказаться за поселение раскольников в регионе в ограниченных размерах.

Ф. Мамедова поставила вопрос административных трансформаций, что имеет важное значение. В ходе подготовки преобразования управления Закавказья в тридцатых годах возникли различные проекты относительно восточноармянских земель. В 1834 г. межведомственный Закавказский комитет разработал проект создания “Закавказской России”, состоящей из двух провинций - Черноморская и Каспийская. Первая включала области Верхнекуринская (Грузия), Рионская (Имеретия, Гурия), Араратская (Армянская область с “турецкими пашалыками”, т. е. Ахалакака и Ахалциха), а вторая - Дербентская и Куринская.

До этого имелись и другие варианты как создание Западной и Восточной провинций на этноконфессиональной основе - христианской и мусульманской, что повлекло намерение упразднить Армянскую область. Концентрация христианского населения в Западной провинции означало еë рассмотрение в качестве опоры державной власти. Армяне Карабаха оставались в Восточной провинции для балансирования этнических отношений.

После чего появилось намерение создать в первой Тифлисскую область, а вторую - Бакинскую. Однако в “Закавказской России” главным для властей являлась не форма, а начинка управления. Учитывалась видимость ”наружной покорности” мусульманского населения. В 1835 г. появился проект сохранения самостоятельного существования Армянской области и Карабахской провинции с подразделением на округа.

Название Число душ Центры
Армянская область
1. Ереванский 37421
2.Сардар-Абатский 29378
3. Шарурский 30855
4. Сурмалинский 24610
5. Нахичеванский 22771
6. Даралагязский 7736
7.Ордубадский (с Мегри и Капаном)
 13630
8. Шурагельский (с Памбаком)
 22780
Карабах
Варандинский 25150 с. Туг
Зангезурский 18547 с. Дыг
Егермидорский 12135 с.Сейсулан
Шушинский 8286 г. Шуши
Областной г. Шуши 7136

Радикальный проект объединения Армянской области и Карабахской провинции в одну губернию представил правительству России председатель Закавказской комиссии по административному устройству сенатор П. Д. Ган. В случае отказа от идеи третьей губернии запасным вариантом намечалось включение Армянской области в состав Грузино-Имеретинской губернии, а Карабаха - в Каспийскую. 16 декабря 1839 г. межведомственный Закавказский комитет в составе пяти министров нашел проект Гана затруднительным из-за отсутствия комплекта служащих двух губерний и значительных расходов.

В 1840 г. принятием “Учреждения” об управлении Закавказским краем был использован запасной вариант. Упраздненная Армянская область была включена в состав Грузино-Имеретинской губернии для усиления численности христианского населения при игнорировании национального фактора, а Карабах в Каспийскую область, где армянское население уезда являлось бы противовесом мусульманскому элементу. Карабахская провинция была преобразована в уезд, состоящий из шести участков - Зангезурский, Мегринский, Варандинской, Челябюртский, Каберлинский и Джеванширской. Образованное уездное и участковое управление функционировало на основе русского законодательства.

Общая численность населения Карабахского уезда, по данным генерального штаба, исчислялась в 104 тыс. человек. Карабахские армяне отказались участвовать в составе благодарственной делегации к Николаю I для выражения верноподданнических чувств за реформу, включившую их в состав мусульманской части Закавказья. Во всеподданнейшем отчет начальника Каспийской области фон Альберта за 1841 г. были выделены следующие социально-этнические группы населения Карабахского уезда: “сельские армяне”, оседлые мусульмане, кочующие “татары” и представители горских народов. Гражданственность была признана за “сельскими армянами” и “частично кочующих татар”, при полном отсутствии у “кочующих” и горских народов, ведущих “хищнический” образ жизни.

В ходе ревизии нового управления Закавказья статс-секретарем М. П. Позеном 26 апреля 1842 г. уездной начальник полковник Слинко представил “Статистическое обозрение Карабахского уезда”. Наибольший интерес представляет “Общий взгляд”, содержащий беглое изложение исторического происхождения уезда, состояние доходов, этнопсихологические зарисовки. В “историческом очерке” показана принадлежность Карабаха к Армении. Раскрыта история происхождения ханской власти после периода Хамсы (меликств).

Демографический состав уезда показан разношерстным: оседлых – 9.491 и кочующих – 12.058 дымов. В национальном аспекте: русских переселенцев - 659, армян - 6.660, мусульман – 14.889 дымов. Из приведенных данных видно, что более 2/3 мусульманского этноса являлись кочевниками. Уточненный этнический состав уезда содержит всеподданнейший отчет начальника Каспийской области за 1843 г. ген. - м. Иванова. Численность населения Карабахского уезда представлена в 132.972 человек: армян - 57.105 (мужчин - 31.697, а женщин - 25.408) и мусульман - 75.867 (мужчин - 41.507 и женщин - 34.360). В оставшиеся 10 тысяч человек, очевидно, вошли русские, несториане, цыгане и удины.

По ревизии 1842 г. недокомплект чиновников по бывшей Армянской области составлял 62 единицы, что равнялось 35,25% недокомплекта Грузино-Имеретинской губернии, а по Карабахскому уезду - 9,7% от Каспийской области. Однако общая численность чиновников увеличилась. При прежнем управлении количество чиновников составляло 704, а при новом - 13112.

В 1845 г. самодержавие приняло решение о создании Кавказского наместничества, в составе которого, на основе географического принципа. В 1846 г. были образованы четыре закавказские губернии - Тифлисская, Кутаисская, Дербентская, Шемахинская. В состав последний вошла Карабахская провинция. Первый наместник кн. М. С. Воронцов планировал открыть Грузино-Армянскую губернию либо воссоздать Армянскую область. Но 1 января 1850 г. открылась Ереванская губерния в составе пяти уездов - Ереванский, Александропольский, Ново-Баязетский, Нахичеванский и Ордубадский. В состав губернии вошли Мегринский и Капанский районы, а Ахалкалак в 1846 г. перешел в состав Тифлисского уезда.

В 1850 г. армянское население горной части Карабаха (будущей НКАО) составляло 36.241 чел. (сельское население - 29.886, жители г. Шуши - 6.370), “татарское” сельское население - 900, жители г. Шуши - 6.370. Сохранено участковое управление. В 1867 г. Карабах вошел в состав новосозданной Елисаветпольской губернии. Причиной являлось стремление самодержавия нивелировать сознание армянского и мусульманского населения в составе смешанной географически-лоскутной губернии. Усилен процесс имперской интеграции на основе внутренней децентрализации.

Представление реальных административных переделов имеет значение для понимания девиантного подхода Ф. Мамедовой к этой проблеме, которое уже приводилось: “После Туркманчайского договора 1828 г. царское правительство создает новое, еще доселе не существующее в истории политическое образование (деление) - Армянскую область из азербайджанских земель - Ереванского, Нахичеванского уездов и Ордубадского округа, управляемую царскими чиновниками. Это была первая попытка создать армянское политическое образование на территории Азербайджана. В 1849 г. была упразднена Армянская область и созданы губернии - Эриванская, Нахичеванская (Ордубадский округ), Елисаветпольская, Бакинская”. Раскрытие подхода показывает наличие девиации: Армянская область была упразднена в 1840 г., Ереванская губерния (с Нахичеванским и Ордубадскими уездами) создана в 1850 г., Бакинская губерния открылась на базе Шемахинской, после сильного землетрясения 15 мая 1859 г., уничтожившего г. Старую Шемаху, а Елисаветпольская губерния возникла в 1867 г.

Вывод один: нивелировочный и неточный подход уважаемой Ф. Мамедовой понадобился для представления так называемых азербайджанских территорий за счет их вычленения из административных структур Восточной Армении и показа их якобы единого и последовательного развития. Значительное внимание уделено переселенческой политике самодержавия в первой трети ХIХ, чтобы показать неавтохтонность и пришлость армян, наличие азербайджанцев и азербайджанских земель в Армении. Это подается под громкими заголовками, предъявления претензий царской династии Романовых и России. Причем этим не чураются ни дилетанты, ни академические круги, занимаясь переложением русских и армянских источников в желательном им направлении. Все это мифотворцами рассчитано на общественность, не имеющей исторических знаний, и отрабатывание режимного заказа. При этом вина за переселение возлагается на А. С. Грибоедова, как “главного виновника злосчастного” появления 15 статьи Туркманчайского договора о переселенчестве, хотя проявляется и тенденция представление его инструментом армянского лоббизма. В то же время говорится о печальных последствиях Туркманчайского договор, который якобы разделил Азербайджан на две части.

Решение о создании Армянской области, как формы административно - территориального управления части армян в России являлось судьбоносным. Именными рескриптами царь Николая I от 6 и 30 ноября 1827 г. предписал правителю Кавказа Паскевич поселять армянских переселенцев из Персии исключительно в Ереванской провинции. К этому времени территория будущей Армянской области являлась денациализированным краем. В 1827 г. из 119650 жителей лишь 24952 являлись армянами, то есть 20,8%. Соотношение армянского и мусульманского населения составляло 1:52. Как уже было вышепоказано, это являлось следствием политики руководства Араратских ханств по уменьшению численности доминирующего армянского населения, а также политики России по привлечению армян в закавказские владения. При царе Александре I началось переселенчество армян из Араратской страны в Грузию, чтобы ослабить власть Ереванского хана и укрепить “малонаселенную Грузию”. Имевшиеся жалобы сдетонировали рассмотрение Государственным Советом проблемы переселенчества в Грузию 30 декабря 1807 г., которое сохранило значение заграничного переселенчества.

Решение о переселенчестве Николай I принимал в контексте осмысления предстօящего мира с Персией. 29 октября 1827 г. Паскевич из Тавриза поставил альтернативу территориальных приобретений: “Прикажете ли, Ваше Императорское Величество, удержать за собой или возвратить Персии Азербайджан, довольствуясь приобретением двух областей при Араксе, когда наши денежные требования совершенно будут отвергнуты?” Сам Паскевич склонялся к первому варианту: “Приобретение Азербайджана представляет большие выгоды”.

До этого главнокомандующий Кавказского отдельного корпуса предлагал осуществить “устрoйство независимых ханов в Персии, если она откажется уплатить военные издержки”. Теперь же, в случае аншлюса Персидского Азербайджана намечался ввод системы управления закавказских провинций. Политическое руководство предоставлялось резиденту в Тавризе, а исполнительное - ханам: ”Провинция вся будет посредствующею преградою между Персиею и Россиею.

Дух мятежа, тайные подкупы, возбуждения фанатиков непроникнут из глубины Персии в наши кавказские области, лежащие по левому берегу Аракса. На сей же реке, при которой воздух убийственно действует на наши войско не должно уже тогда иметь многочисленных гарнизонов”. Выдвигалась также идея переселения кочевых мусульманских племен в Араратские ханства.

Николай I на соображения Паскевича отреагировал 6 ноября 1827 г. Прежде всего для достижения мира предлагалось совершить демонстративные экспедицию в Астрабад или Занзили, что являлось, очевидно, данью памяти Каспийского похода Петра Великого, но рекомендовалась “не лезть в глубину Персии”. Обращено внимание на переселенческий вопрос: “Еще считаю нужным обратить внимание ваше на переселение обратное в новые области кочующих мусульман; иметь их в тылу будет, считаю я, неудобным, ибо на них полагаться нельзя”. Санкционировалось же переселение верных народов: “Дозволив же оставаться за нами одним из сих народов, которые оказали нам верность или готовность. Мы сделаем полезное впечатление на прочих. Земли же впусте не останутся, а скоро заселятся Армянами и другими ближними христианами”.

В рескрипте от 30 ноября 1827 г. венценосец отверг окончательно предложение как о создание независимых ханств, так и присоединение провинции Азербайджана Персии из-за военных, финансовых и политических негативных последствий: “Вызвав нас на весьма значительные пожертвования через продолжение войны, подаст неминуемую и справедливую причину думать, что стремимся водворить со временем исключительное наше владычество в Азии, и тем самым охладить дружественные наши связи с первенствующими державами Европы”. Указано на необходимость поселения в Ереванской области только христиан.

Указания царя Паскевич был вынужден принять к исполнению. Об этом он сообщил 21 декабря 1827 г. из Дей-Каргана, где проходила мирная конференция: “Мудрое предположение, изъясненное в собственноручном рескрипте Вашего И. В., о недопущении мусульманам селиться в Ереванской области, я всегда имел ввиду”. Подчеркивалось, что соответствующее указание Паскевич отдал “перед выступлением из Еревана, поставив сие на соображение временному правительству”.

Таким образом, выясняется, что Грибоедов не являлся “главным виновником” 15 статьи Туркманчайского договора о переселенчестве христиан в российские пределы, не существовало независимых ханств Азербайджана, которые Россия и Персия поделили между собой, а царь запретил переселенчество кочующих мусульманских племен в новые пределы России в Закавказье. Однако последнюю идею Паскeвич провел в виде “Списка ханам, бекам и прочим лицам, коим должно назначить пособие от казны на постоянное содержание за преданность и усердие к России”.

Лишь весной 1828 г. началось переселение армян и айсоров, руководителем которого Паскевич назначил полковника Лазаря Лазарева. 24 декабря Лазарев представил отчет Паскевичу о своей деятельности по переселению, желающих обосноваться в закавказские провинции России. Из выделенных 16 тыс. червонцев главнокомандующим на помощь переселенцам в распоряжение Л. Лазарева поступило 8 тыс. Мигрировало 8249 семейств, составившие чуть более 40 тыс. человек. Переселение армян нанесло ущерб Персии в размере около 4 куруров (32 млн. руб. асс.).

Теперь сопоставим количество выделенных сумм на христианское и мусульманское переселение - 16 тыс. червонцев (истрачено 8 тыс.) и 20 тыс. червонцев. Первое содействовало возрождению национального облика Араратской страны и восстановлению исторической справедливости, созданию буферного пояса безопасности для закавказских владений России при минимальных затратах, а второе - привело к увеличению мусульманского населения и созданию тюркоязычной “дворцовой знати” в российских пределах, которая затем получила азербайджанскую прописку.

Несостоятелен также тезис мифотворцев “о разделении Азербайджана” в 1828 г., поскольку современный Азербайджан не имеет никакого отношения к древнему Иранскому Азербайджану. Об этом пишут сами азербайджанские историки, которые указывают на амнистию представителей Тавризского Азербайджана 15 статьей Турманчайского мира за сотрудничество с русскими властями: “Статья XV. е.в. шах, движимый благотворным и спасительным намерением возвратить спокойствие державе своей и устранить от подданных своих все, что могло бы увеличить еще бедствия, навлеченные на них войною, столь счастливо настоящим договором оконченною дарует совершенное и полное прощение всем жителям и чиновникам области, именуемой Азербайджаном”.

В контенте мифотворчества внимание стало уделяться персоналиям - И. Ори, А. Грибоедов, фамилия Лазаревых, иерарх Нерсес Аштаракеци, которым вменяется поддержание мифа “Великой Армении”. Под этим директор центра истории Кавказа Ш. Гасанова понимает устремленность армянских деятелей к “возрождению армянского царства на кавказских землях”, а Грибоедову приписывается подверженность армянскому окружению. Т. Атаевым выделен “армянский фактор” в российских военных компаниях 20-х годов ХIХ в., т. е. наличие видных армянских военноначальников, которые служили в русских формированиях и содействовали армянскому переселенчеству: “Так, известным деятелем был Лазарь Серебряков (Казар Арцатагорцян), в кампании 1828-1829 гг. принимавший участие в блокаде Варны и др. боях. Непосредственно в южнокавказских военных кампаниях командирские позиции занимали Валериан Мадатов и Василий Бебутов. Сын одного из основателей Института Восточных языков (раскрывшего двери для значительного число абитуриентов из армянской среды), богатейшего промышленника и землевладельца Екима Лазарева - Лазарь - также пошел по военной линии”.

При этом уровень научной обоснованности выдвигаемых аргументов желает лучшего. К примеру Ш. Гасанова представляет переселенчество армян из Персии исключительно следствием воздействия архиепископа Нерсеса Аштаркеци на региональное руководство: “В ноябре Нерсес послал к Грибоедову и Паскевичу делегацию из Хоя с прошением позаботиться о переселении армян. Как видим, в течение двух месяцев он организовывал мягкий прессинг на Паскевича, чтобы заставить его подвести под правовую основу переселение армян на Южный Кавказ. И ему это удалось. Уже в декабре Паскевич написал письмо военному губернатору Тифлиса Сипягину, в котором указывал, что 15 тысяч греков (так он называл иранских айсоров) и армян, проживающих вокруг Урмии, проявляют желание переселиться в провинции России. В ответ на это Сипягин выдвинул идею о переселении их в Иреванскую и Нахичеванскую провинции”.

Сопоставление этих строк с содержанием приведенной переписки Паскевича с царем Николаем I от 29 октября по 27 декабря 1827 г. о переселенчестве, азербайджанских ханах и миграции кочевых мусульманских племен выясняет: кто оказывал “мягкий прессинг”, на кого и во имя чего. В июне 1827 г. полковник Лазарев получил санкцию начальника главного штаба на прикомандирование к Кавказскому корпусу для участия в боевых действиях. В октябре 1827 г. Лазарь Лазарев стал комендантом г. Тавриза, а затем Дей-Каргана, где проходила мирная конференция между Россией и Персией. В письме 17 ноября о новом назначение Христофору Лазареву он указал, что, по отношению архиепископа Нерсеса Аштаракеци, им подан экстракт записки Паскевичу, затрагивающей вопрос репатриации армян.

В то же время вопрос переселенчества был поднят самими персидскими армянами. Уже в конце октября 1827 г. к Пакевичу в Тавриз стали прибывать уполномоченные персидских армян и айсоров из различных мест Персидского Азербайджана с просьбами о поселенчестве в российских пределах. Уполномоченные получили одобрение своего замысла и по возвращение в места обитания стали готовиться переселению. 13 декабря 1827 г. Паскевич выдал свидетельство на переселение армян Марагского округа в Закавказье и оказание содействия со стороны российских властей. При этом в тексте прямо указывалось требование об ограниченном характере размеров переселения, что исходило из желания иметь зажиточное население в российских пределах.

В том же духе следует последующая аргументация Ш. Гасановой: ”Почему я выдвигаю версию о влиянии Аштаракеци на губернатора Сипягина? Потому что вскоре после подписания Туркманчайского договора Нерсес основал в Тифлисе академию и в 1830 году стал первым архиепископом в новой российской епархии”. Отметим, что Нерсес Аштаракеци открыл Тифлисское армянское училище в 1824 г., а духовную академию в 1874 г. создал католикос Геворг IV. Тифлисский военный губернатор ген.-ад. Н. М. Сипягин скончался 10 октября 1828 г. Построения Ш. Гасановой об иерархе, очевидно, исходят из напряженности отношений с Паскевичем, что стало предметом рассмотрения тайной полиции.Аштаракеци стал главой новой Нахичевано - Бессарабской епархии, созданной специально для него высшей властью 23 апреля 1830 г.Конкретизация исторических событий, явлений и персоналий губит псведонаучные построения.

Тем не менее есть несколько утверждений, мимо которых нельзя пройти. О гербе Армянской области И. Гаджиев утверждает:”Кроме того, по настоянию армян, в нижней части герба области появилось изображение горы Агрыдаг (Арарат) на фоне короны и монастыря Эчмиадзин, а в верхней - российский двуглавый орел. Этот герб был утвержден указом императора России от 27 февраля 1833 года”. Действительно, предложение о гербе Армянской области внес Христофор Лазарев в ходе русско-турецкой войны 1828-1829 гг., но затем оно исчезло из поля внимания властей. Лишь 17 августа 1832 г. царь Николай I, при докладе министра юстиции Д. В. Дашков о гербе царства Польском, напомнил о необходимости его и для Армянской области. Имелись разные варианты армянских и научных кругов, но был принят проект президента Российской академии А. Н. Оленина. Этой мерой Армянская область была закреплена в административном составе Российской империи.

Следует также отметить, что книга “Арцах” епископа Макара Бархударянце, которого противопоставляют историкам “Великой Армении”, написана в конце ХIХ в., когда ещё не было мифотворочества вокруг истории Арцаха и Кавказской Албании. Им представлены заброшенные армянские села, при сохранение армянских церквей и кладбищ, наличие переселения из разных армянских краев. Сделан вывод последствий тюркских нашествий: “Сейчас в Арцахе в руинах и запустении лежат три города, десять поселков и 360 сел”.

Кавказовед Р. Н. Иванов выдвинул “новый взгляд” по истории русско-армянских отношений 2 чет. ХIХ в., ставя целью переосмыслить существующие представления, доказать наличие “неудач” российской политики из-за разных этнических козней. Им представляется односторонняя версия, что “деятельность Нерсеса Аштаракеци и его окружения во многом ставила под удар российскую политику и экспансию на Кавказе и Персии. Но, несмотря на эти предупреждения, все равно были найдены какие-то внешние рычаги влияния на самодержавие, и в итоге Нерсес сыграл трагическую роль в гибели А. Грибоедова, в судьбе кавказских народов, да еще был обласкан и стал армянским патриархом”. Представлена публикация критического типа: “Публикуются свидетельства неблаговидных поступков и грехопадения армянского архиепископа Нерсеса, печальных последствий переселения армян из Персии в Россию на обжитые мусульманские земли”.

Трагическая гибель А. С. Грибоедова 30 января 1829 г. всегда волновала воображение русской общественности, стремившейся выяснить причины гибели великого соотечественника. В историко-политической мысли существуют несколько основных представлений о происшедшем с разными вариациями: 1.Грибоедов жертва фанатизма персиян, поскольку были затронуты их религиозно-национальные чувства; 2. Грибоедов гордец, потерявший вкус к жизни, который пренебрег личной безопасностью. 3.Грибоедовская трагедия результат заговора, составленного различными политическими силами; Изначально возникли все три версии, но разработку вначале получили лишь первые две. Покров тайны над гибелью Грибоедова приоткрыл А. Д. Ерицян, опубликовавший письмо неуказанного лица из Тегерана архиепископу Нерсесу Аштаракеци. Причиной трагедии представлялось желание евнуха Ага-Якуба переехать в Тифлис вместе с русским посланником.

Возмущенный шах обвинил Ага-Якуба в измене: “Ты сделался армянином”. Ответом было признание: “Давно! И не только я, но и Манучар и Хосров3 ханы суть армяне и они оба в своих домах устроили церковь”. Возникла аура ненависти. Пока молы призывали массы на расправу, Манучар хан предупредил о происходящем Грибоедова, прося выгнать Ага - Якуба из посольства и принять меры предосторожности. Персы, однако, не пощадили русского посланника. Из содержания письма явствовала гибель Грибоедова как результат наказания ослушников за вероотступничество и переход в христианство.

Эту же тему осветил М. Я. Алавердянц в публикации “Кончина А. С. Грибоедова по армянским источникам”. Доминирующее значение отводилось представлению фрагмента работы Г. А. Шермазяна “Материалы для национальной истории”, вышедшей в Тифлисе в 1874 г. Здесь помимо наказания за вероотступничество, говорилось об озлоблении персов на Грибоедова за содействие освобождению двух пленниц - армянок и захваченных сородичей. Сохранена версия причастности “вероотступника” Мирзы Якуба к происшедшим событиям. Главным виновником Тегеранской трагедии признавалось фанатичное мусульманское духовенство: “Подстрекатели и инициаторы муллы и сеиды”.

Алавердянцем были привлечены воспоминания другого участника событий Амбарцума, где также отмечалось значение религиозного фактора. Персы шли к русскому посольству под криками: “Смерть кафирам”. Обращено внимание на поведение персидских стражников посольства, которые “моментально скрылись”. Грибоедов отказался последовать совету Амбарцума вылезти через печную трубу, и с оружием в руках защищался до последнего.

Изучение дипломатических анналов позволило расширить реальную картину происшедшего. Известный иранист Б. П. Балаян рассматривал убийство А. С. Грибоедова преступлением по “ политическим мотивам”. Главные организаторы разгрома русского посольства - Тегеранское руководство использовало проблему освобождения пленных для эскалации мусульманского фанатизма. Мирза-Якуб признается участником политического заговора, связанный с “главными погромщиками” и организаторами. Несостоятельной указывается версия о “неясности характера” Грибоедова в качестве причины Тегеранской трагедии. Значительная роль в гибели русского посланника отводится Англии, ведущей бескомпромиссную борьбу с Россией за влияние в Персии. Соучастником преступления представляется английский посланник Макдональд.

Следовало бы учесть также наличие обширных связей Грибоедова с руководством провинции Азербайджан Персии. Он составил “Положение” для деятельности Временного Азербайджанского правления, призванного обеспечить стабилизацию внутреннего положения, развитию коммерческих оборотов и внешней торговли, что не могло не вызвать внимание Англии. Для неё виновником лояльности азербайджанских ханов к русскому правлению являлся Грибоедов: ”Под его воздействием Аббас Мирза вышел из повиновения английским резидентам”.

Разработка этой темы позволила Б. П. Балаяну представить сговор персидских правящих кругов с английскими и турецкими дипломатами, чтобы спровоцировать новую русско-персидскую войну, денонсировать Туркманчайский договор, восстановить господство в Восточной Армении, не допустить поражение Высокой Порты в русско-турецкой войне (1828–1829 гг.).

Изучение этой темы позволило её углубить. В конце 1828 г. перед Грибоедовым встала проблема создания нового русско-персидского союза, хотя официально внешнеполитическое ведомство требовало обеспечить нейтралитет Персии в ходе русско-турецкой войны. Грибоедов учитывал желание наследного принца Аббас-Мирзы стать союзником России, взамен денежных уступок по контрибуции, тем более, что ещё в 1821 г. он вторгся в Турцию. В начале декабря 1828 г. Грибоедов предложил руководителю Азиатского департамента внешне-политического ведомства пригласить Аббас-Мирзу в Петербург для составления союза против Турции. Последствия этого намерения скоро дали знать в трагедии 30 января 1829 г. Легендарный Нерсес Аштаракеци, как при жизни, так и после является объектом пристального внимания историков.

При том непонятным оставались причины остракизма в Бессарабию и пружины возвращение к руководству армянской церкви в качестве католикоса всех армян. В этом вопросе кавказовед Р. Иванов следует концепции известного историка А. П. Щербатова. Биограф фельдмаршала Паскевича представил его конфронтацию с иерархом как “борьбу против армянских притязаний и своевластие архиепископа Аштаракеци”. Концепция включает два момента: политический и личностный. Первый момент представлен превалирующим. Шербатов отмечает, что высочайший указ Правительствующему Сенату 25 марта 1828 г. о создании Армянской области стало причиной для Аштаракеци “подумать к легкомысленному предположению о желании правительства нашего как бы “возродить армянскую нацию”, заботиться о благосостоянии преимущественно армянского населения”.

Своими обращениями управляющий армянской церковью Нерсес Ашаракеци к армянскому населению Закавказья в начале персидского вторжения 1826 г. обеспечил организацию ополчения для самообороны Тифлиса, призвал армян к вооруженному противостоянию во имя защиты чести, веры и достоинства, содействовал созданию армянских дружин, поставке разведывательных сведений. Ещë в июне 1827 г. Паскевич в “Инструкции” ген. Красовскому, командиру осадного отряда Ереванской крепости, намечал приобщение иерарха к управлению Ереванской области. Кровопролитное Ошаканское сражение 17 августа 1827 г., где оборону возглавлял Аштаракеци, а отряд Красовского сражался против армии Аббас-Мирзы, ознаменовал формирование личностных отношений между тандемом Аштаракеци-Красовский и Паскевичем.

8 сентября состоялся военный совет о ходе кампании, где Аштаракеци отверг огульную критику Паскевичем Ошаканского сражения и выступил в защиту действий Красовского. Мнение Аштаракеци поддержали генералы Сухателен и граф Бенкендорф. Текущая военная политика заставила Паскевича для управления Ереванской области создать Временное правление в составе трех лиц: председатель А. И. Красовский - начальник местных вооруженных сил; подполковник А. Бородин - комендант Ереванской крепости, архиепископ Нерсес Аштаракеци - управляющий армянской церковью. 6 октября 1827 г. Паскевич подписал правлению “Общие правила для управления Эриванской области”.

Временное правление являлось военно-переходным органом, ставящей целью поддержание стабильности управления и подготовки введения гражданских порядков. Несмотря на краткое время существование оно выполнило поставленные перед ней задачи. Были определены границы Ереванской области, сделан приступ к осуществлению камерального и статистического описания, подготовлено создание Армянского полка добровольцев для войны с Османской Турцией, использован местный тариф для коммерческой деятельности. На баланс казны были приняты 3 караван-сарая и 230 лавок, сохранена незыблемость сардарского тарифа, которому должны были следовать ереванский, эчмиадзинский и сардарабатский коменданты.

Между тем Паскевич вскоре пришел к выводу о возможности сменить тандем Красовского-Аштаракеци. В свете приближающейся войны с Турцией, 31 марта 1827 г. он рапортом из Дейкаргана предложил Дибичу заменить Красовского. Вместо него представлялась кандидатура ген. А. Чавчавадзе, зятя Грибоедова, который, в свою очередь, являлся двоюродным сыном сестры Паскевича. На рапорте Дибич поставил помету о несогласии царя Николая I с предложением Паскевича: “Назначение сие Государь кн. Чавчавадзе находит теперь не своевременным, ибо г. Красовский сими областями управляет и к удовольствию Его Величества”.

Официальный ответ Дибича от 24 февраля 1828 г. сохранил царственное мнение: “Определение же ген.-м. Чавчавадзе областным и военным начальником Эриванской и Нахичеванской провинции по мнению е.и.в. теперь еще рано и к тому же области уже вверены ген.- лейт. Красовскому, которые управляет оными к совершенному удовольствию е.и.в.”.

В конце феврале 1828 г Красовский отбыл в Тифлис для лечения раны Ошаканского сражения, перебравшись затем на Балканский фронт против Турции, что позволило Паскевичу совершить марш-бросок в Ереван. 17 марта он сообщил Дибичу о порядке по военной части и выводе из состава Ереванского правления Нерсеса Аштаракеци под формальным поводом о наличии разных “неустройств”. Сформирован второй состав временного правления во главе с кн. Чавчавадзе. Распоряжение Паскевича относительно Аштаракеци расходилось с мнением в правящих кругах, что вызвало запрос о причинах и сложную переписку, тем более, что Аштарекци подготовил к войне Армянский конный полк из 800 всадников и пешую дружину. Отец-командир был вынужден объясняться на самом высшем уровне.

Концепцию деятельности Аштаракеци Паскевич суммировал в личных “Заметках”: 1. отсутствие в Ереванской области вооружения мусульман; 2. намерение переселить мусульман в Персию, которым это разрешалось по Туркманчайскому договору; 3. желание иерарха “соединить армян”, путем использования льгот российских армян в Армянской области; 4. вмешательство в светские дела будучи главой армянского духовенства, поскольку Аштаракеци отстаивал имущественные интересы Эчмиадзинского престола; 5. ведение переписки с Карсским пашой, на основе показаний “двух татар” и проч.

Обобщенно, по словам Паскевича, это была деятельность “Армянского протектора”. В результате последовал остракизм в Бессарабию. Кончина католикоса Иоаннеса VIII Карбеци в марте 1842 г. открыла путь Нерсесу Аштаракеци на Эчмиадзинский престол. Его преданность видам России заверили перед царем кн. М. С. Воронцов, кавказские деятели - Сухателен, Муравьев, а также шеф тайной полиции А. Х. Бенкендорф и Христофор Лазарев. Интерес к личности архипастыря диктовался тем, что “Положением” 1836 г. самодержавие ограничило полномочия главы армянской церкви, а это встретило отказ западноармянского духовенства признать полномочия и требования Карбеци.

На выборах 15 - 17 апреля 1843 г. Нерсес Аштаракеци был единогласно избран главой армянской церкви. В сентябре 1844 г. Константинопольский патриарх и Национальное собрание признали полномочия Нерсеса V, что усилило возможности палитры средств ближневосточной политики для самодержавия. В то же время Аштаракеци восстановил полномочия главы армянской церкви путем умаления роли Эчмиадзинского Синода, что вызвало утверждение о его самовластии.

Армянское поселенчество в видах самодержавия Российской державы всегда играло роль политэкономического инструмента. При Петре Великом оно было направлено на использование армянского населения Арцаха для сохранения персидских провинций Гилян и Мазандаран, а его преемниками для укрепления границ на Северном Кавказе, где опорными пунктами стали города Кизляр и Святой Крест. Екатерина II в конце ХVIII в. использовала выселение армянского населения для ослабления Крымского ханства, что, из-за экономического спада, ускорило его присоединения, обеспечило создание пяти армянских селения на Доны, слившихся затем в г. Новый Нахичеван. Армянские общины Крыма, Дона и Астрахани и других мест использовались для закрепления пустующих новых рубежей России. Преемник Екатерины Великой Павел I санкционировал переселение армян Карабаха в Грузию (Сомхетию), чтобы укрепить власть царей Картли-Кахетии и иметь опорное население в случае необходимости. Этот процесс был продолжен Александром I, чтобы содействовать закреплению Грузии.

Явление армянского переселенчества как следствие политики Персии, ханской системы управления и царской России имело определенные негативные последствия для территорий Армении. Происходило изменение демографического баланса и искажение этнического облика страны, приведшее к инплантации тюркских племен. Лишь создание Армянского области позволило начать процесс консолидации и концентрации армян в Восточной Армении.

Между тем самодержавие России санкционированием мусульманского переселенчества в закавказские пределы создало возможность политики межэтнического балансирования, превратившееся затем в этнополитическую конкуренцию и последующее национальное межевание. Агрессивность в последнем направлении осуществлял азербайджанский национализм, который сегодня использует мифотворчество для обоснования захваченных правокуринских земель и выдвигает абсурдные притязания на армянские земли. Кто не знает истины тот молчит, а если искажает, то ангелом не станет.

Пристрастие Азербайджана к истории Армении: мифы и реалии. Тунян В.Г., Ереван, 2013 г.

Скачать книгу можно по данной ссылке