Когда и как появились в Карабахе персидские ханы татарского происхождения

Документы подтверждают лживость пропагандистских утверждений азербайджанских политиков о мнимой «исконности азербайджанского присутствия в Карабахе». О том, когда, как и в каком качестве в армянском Карабахе впервые появились тюркские кочевники, имеется ряд неопровержимых свидетельств — грузинских, русских и «азербайджанских».

Подробно об обстоятельствах назначения хана в Карабах сообщает основной азербайджанский «первоисточник» — ханский визир Мирза Джамал Джеваншир Карабахский: «Род покойного Панах хана происходил от Дизакского Джеваншира из оймака Сарыджаллы, одного из ветвей племени Бахманлы, прибывшего в древние времена из Туркестана».

Надир-шах, подбирая своих служащих среди отличившихся в войне, жаловал им содержание, положение и чин. В том числе он вызвал к себе Панах хана, который отличился во время войны Надир шаха с войсками султана. Поэтому «[шах] привел его к себе, и тот все время, как в походе, так и дома, старался добросовестно служить ему. Усердно выполняя порученные ему дела, он добился сана и почета у шаха». Однако «завистники и зложелатели» оклеветали Панаха — «ослабили расположение шаха к нему». Узнав об этом, «Панах хан в страхе за свою жизнь, улучив момент, когда шах был в Хорасане, с несколькими людьми из своих родственников и приближенных в 1150 [1737/38] году бежал в Карабагский вилайет». Он скрывался от шаха то в горах Карабаха, то в магале Кабала Шекинского вилайета.

Спустя несколько лет, после убийства Надир шаха, Панах появился в Карабахе, «собрал вокруг себя умелых юношей и стал грабить [районы] Ганджи, Нахичевана и пр. Всех юношей, в особенности своих приближенных, он наделил богатством, одеждой, конем и прочим имуществом». Объединившись с возвращавшимися из Хорасана племенами, Панах вступил в свою былую кочевку на карабахскую землю. Поскольку они не имели средств к существованию, пишет Мирза Джамал Джеваншир, «Панах хан, объединив вокруг себя многих удалых юношей из своих родственников и илатов занялся грабежом в Ширвансксм, Шекинском, Ганджинском и Карабагском вилайетах. Всех юношей он сделал самостоятельными и богатыми. Любовь остального народа он завоевал раздачей скота, коней и наград, а некоторых непокорных подчинили себе путем наказаний, убийств».

«Еще в то время, когда армянские магалы Хамсе не подчинялись ему [Панах хану]», он построил в удобном месте крепость Баят, «переселил туда всю свою семью и домочадцев, а также семьи своих родственников и знатных людей из илатов». Потом Панах хан «задумал подчинить себе армянские магалы Хамсе. Первым счел целесообразным подчиниться Мелик Шахназар бек, старый мелик Варандского магала, находившийся во вражде с меликами магалов Чилябурд, Талыш и Дизак. Он всячески подчеркивал свою преданность и любовь к хану; последний же, считая подчинение такой крупной личности и почтенного человека гордостью для своего правления, оказывал ему большие почести и уважение. Мелик Хачинского магала, хотя некоторое время и усердствовал во вражде и неповиновении, но, наконец, и он покорился и был назначен Панах ханом меликом своего отдельного наследственного владения, которое существует и поныне. Жители Хачина [изъявили] покорность и добросовестно исполняли возложенные на них обязанности. Однако мелики Дизакского, Чилябурдского и Талышского магалов на протяжении нескольких лет продолжали враждовать и воевать с ним [с Панах ханом] и наконец, [лишь] после убийств, грабежей и прочих необходимых мер, предпринятых ханом, покорились и они».

По истечении пятилетнего пребывания в крепости Баят было решено обзавестись крепостью в неприступных горах Карабаха. «Так как жители Хачинского магала, т. е. Тарнакута, расположенного у Шахбулагы, постоянно шли по пути ненависти и вражды с Панах ханом, то он поставил себе задачей сначала подавить их смуту и со своим конным и пешим войском пошел на них войной.

Жители Хачинского магала, численностью около двух тысяч стрелков, укрывшись со своими семьями в труднодоступном месте, у Баллыгая, стали сопротивляться. Панах хан штурмовал их укрепление. В течение трех дней горел пожар битвы и сражения. На третий день Панах хан захватил их укрепление...».

Население окрестных [районов] и магалов Хамсе после такого события, т. е. захвата Панах ханом мощного укрепления, «то враждовало с ханом, то вступало с ним в мирные отношения. Несколько раз имели место стычки с меликом Чилябурдского магала Мелик Хатамом и меликом Талышского магала Мелик Усубом. Оба они были старыми богатыми меликами и располагали множеством людей. Наконец, не имея возможности более оставаться на своих местах, они вынуждены были ютиться в труднодоступных местах — глубоких ущельях и на вершинах высоких гор. Когда они увидели, что их посевы, сады и скот подвергаются уничтожению и истреблению со стороны подданных и войск Панах хана, [подобная] жизнь стала им в тягость. Не имея иного выхода, они бросили свой край, дома, посевы».

После убийства Надир шаха Панах изъявил покорность, отправил подарки и письма с выражением своей верности Адиль шаху. Новая власть оценила «такое повиновение» и в 1745 году «в крепость Баят, где жил тогда [Панах хан], были присланы указ Адиль шаха о присвоении ему звания хана и назначении его правителем Карабага и [дары]: драгоценный халат, конь с позолоченным седлом и сабля, украшенная драгоценными камнями… Таким образом, звание хана и [право на] правление Панах хану впервые были пожалованы указом Адиль шаха, сына брата покойного Надир шаха».

Этот же автор сообщает о предоставлении армянским меликом Шахназаром Панах хану своего владения в Шуше для строительства крепости. По свидетельству Мирзы Джамал Джеваншира, решение о постройке было принято «по совету и указанию» этого армянского мелика. По этой же информации, в 1170 мусульманском году, соответствующем 1756/1757 г. христианскому, он переселил сюда тех, кто проживал в крепости Шахбулаг, а также семейства знатных людей, меликов, служащих и старост из илатов и некоторых деревень и предоставил им место для жительства внутри крепости: «До этого здесь не было никаких жилищ. Это место было пашней и пастбищем, принадлежавшими жителям Шушикенда, расположенного в шести верстах восточнее крепости».

По сообщению Мирзы Джамал Джеваншира, сын Панах хана Ибрагим был назначен правителем Карабаха Керим ханом, который до восшествия на престол нового самодержавного шаха выступал в роли «уполномоченного» — векила падишаха: «Освободив Ибрагим Халил агу, находившегося под арестом в Урмии, он вызвал его к себе и пожаловал ему указ о назначении его правителем Карабага с титулом хана, также лошадь, саблю, халат и с большими почестями отправил в Карабаг».

Назначение Панаха, а потом Ибрагима правителями Карабаха с титулом хана было политически мотивировано стремлением шахской власти нейтрализовать российскую ориентацию армянских меликов, которые стремились перейти под государственную власть единоверной России. Эти же факты, относительно внедрения в Карабах персидских ханов тюркского происхождения — Панаха и Ибрагима, подтверждают и другие «азербайджанские источники». Объем издания не позволил их воспроизвести.

Приведем соответствующие свидетельства из хорошо информированных русских источников. Российский академик А. Бутков отмечает, что Карабах есть страна между Араксом и Курой. «Главнейшие обитатели ее — армяне, управляемые наследственно 5 своими меликами или природными князьями, по числу кантонов». Он отмечает также, что согласно порядку, установленному Надир шахом, эти мелики непосредственно зависели от шаха. Он же подтверждает общеизвестные обстоятельства внедрения в Шуши Панаха и его последующего назначения в 1745 г. первым губернатором — ханом Карабаха: «Карабах есть страна, лежащая между левым берегом Аракса и правым — реки Куры, — выше Муганского поля, в горах. Каждый может выставить до 1 тысячи человек военных. Крепчайшее по местоположению селение здесь Шуша. Оно принадлежало Варандийскому мелику Шахназару, который, поссорясь с другими двумя меликами — Адамом Чераперским и Юсупом Игермидортским, вошел в союз с Пенаханом, незнатным владетелем кочующего близ Карабаха Чеванширского татарского народа, по смерти Надира уступил ему Шушийскую деревню и, сделавшись ему со своим кантоном покорным, соединено с ним 20 лет вел войну с этим своим неприятелем, двумя меликами». В ряду исторических источников, относящихся к истории армянских меликств Карабаха и событий, связанных с появлением там в XVIII в. первых персидских ханов — Панаха и Ибрагима, следует обратить внимание и на свидетельство современника этих событий — статского советника П. Коваленского.

В письме главноуправляющему Грузией и главнокомандующему на Кавказе ген. К. Кноррингу 3 августа 1800 г. статский советник пишет, что армянские мелики Карабаха «…суть потомки Меликов или владельцов карабагских, кои в числе пяти, по разорении царства армянскаго, от древности сохранили независимость своих владений до самых новейших времен, когда отец нынешнего владельца карабагскаго Ибрагим хана … водворился у них, а потом и совсем вытеснил их». П. Коваленский отмечает, что «Ибрагим-хан, человек пожилой и умный персиянин, [п]осле отца своего получил он в наследство весьма ограниченное участие во владении Карабагском, которым управляли еще Армянские мелики, от древних времен сохранившие свою независимость…».

О первых персидских ханах и обстоятельствах их внедрения в Карабах, об узурпации ими владельческих прав армянских меликов были полностью информированы и государственные деятели и сами царствующие особы России. В связи с обращениями Ибрагим хана о готовности перейти в российское подданство, Екатерина II запрашивает, кто он и как появился в Карабахе: «дай мне знать, кто он таков? И как учинился ханом? Молод или стар, силен ли или безсилен, и склонны ли персияне к нему?», пишет она князю Г. Потемкину 28 мая 1784 г. 

«Нагорный Карабах в международном праве и мировой политике». Комментарии к документам. Том II / Д. ю. н., проф. Ю.Г. Барсегов, Москва, 2009