На протяжении всего времени навязанного Нагорному Карабаху колониального господства Баку народ горного края вовсе не смирился со своей судьбой. Как только оковы репрессивного режима несколько ослаблялись, карабахский вопрос вновь выходил на повестку дня. Уже во второй половине 1921 года, когда стало окончательно ясно, что большевики уготовили Нагорному Карабаху участь Нахичевани, карабахцы подняли восстание против Советов и Азербайджана. Восстание возглавила группа военных, принимавших активное участие в обороне армянского Нагорного Карабаха от турко-мусаватистов в 1918-1920 гг.
Ими руководил офицер царской службы Теван Чикнаверян, который командовал кавалерийской частью вооруженных сил Национального совета края. Карабахское крестьянство практически полностью поддержало восстание: не было ни одного армянского села, где отряды повстанцев не встретили бы радушного приема. Красной Армии потребовался почти год, чтобы погасить этот очаг сопротивления; боевые группы повстанцев, как это было и в Зангезуре, были вынуждены уйти за Аракс, на территорию Ирана. После бурных протестов начала 1920-х, вылившихся в Нагорном Карабахе в массовое восстание населения и вооруженную борьбу против большевистско-азербайджанской оккупации, последовал некоторый спад движения сопротивления. Тем более, что последовали меры по созданию автономии на части территории края; был создан Совнарком АОНК, областные Наркоматы. Кроме того, в 1920-х гг. еще сильна была роль ЦИК ЗСФСР, объединившей три республики Закавказья, в управлении на местах.
Это несколько смягчало национальный гнет Баку и, вероятно, породило у части населения армянского Нагорного Карабаха надежду на последующее исчезновение национальных границ в регионе. Надежды эти не оправдались. История оставила свидетельства вполне легальных выступлений – на различного рода областных заседаниях, съездах и сходах – с требованием возвращения края в лоно Армении. Такие выступления имели место в 1930-1932 и 1936-1937 гг. То есть и в период, предшествовавший массовым политическим репрессиям, и даже на их первом этапе, в Нагорном Карабахе открыто протестовали против волюнтаристского решения от 5 июля 1921 года. А в конце 1930-х волна репрессий накрыла и Нагорный Карабах.
Но уже в 1945 году, сразу после окончания Второй мировой войны, Секретарь ЦК КП(б) Армении Григорий Арутинов обратился к Иосифу Сталину с письмом, в котором на основании экономических и социально-культурных аспектов, а также «исходя из желания населения Нагорного Карабаха, ЦК и Совнарком Армении вносят на рассмотрение ЦК ВКП(б) и Союзного правительства вопрос о включении в состав Армянской ССР Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР в качестве Карабахской области». В этом же письме говорилось, что «при положительном решении этого вопроса ЦК и Совнарком Армении войдут в правительство с предложением о восстановлении бывшего центра Карабаха города Шуши, разрушенного перед установлением Советской власти». Напомним, что письмо Г.Арутинова И.Сталину было написано в период, когда Советский Союз предъявил Турции официальные территориальные претензии на территории Армении, входившие в Российскую империю до 1917 года – Карскую область, Сурмалинский (Игдырский) и Артвинский уезды.
Даже тогда, в условиях, когда были все основания полагать, что этот вопрос найдет свое решение, поднятие вопроса о Нагорном Карабахе было весьма смелым шагом со стороны руководства Армянской ССР. Однако обращение армянского партийного руководителя не имело каких-либо последствий в плане судьбы Нагорного Карабаха. Новые попытки поднять карабахский вопрос были предприняты в 1960-е годы, то есть в период уже после хрущевской оттепели. В изданной в 2007 году книге Николая Зеньковича «Гейдар Алиев. Зигзаги судьбы», очередной апологетике правления Гейдара Алиева, содержится любопытная ссылка на документ из недр ЦК КПСС. А именно на «Справку о массовых беспорядках, имевших место в стране с 1957 года», составленную в КГБ СССР и направленную Генсеку М.Горбачеву 4 марта 1988 года. Очевидно, что справка была написана по требованию советского лидера сразу после армянских погромов и резни в Сумгаите 27-29 февраля 1988 года.
Перечисляя упоминаемые в справке различные выступления против власти, беспорядки, в том числе и на межнациональной почве, имевшие место в 1957-1987-х гг., автор пишет: «В справке фигурировали Россия, союзные республики. Даже идеальная Белоруссия, оказывается, бунтовала. Тихо было только в Азербайджане. Кто будет отрицать в этом спокойствии роль республиканского КГБ и его председателя?». Мы не склонны думать, что г-н Н.Зенькович, самолично «убрал» что-либо из архивной справки ради очередного славословия в адрес Гейдара Алиевича. Но тогда это означает нечто очень важное. А именно, что составители справки, - а она была направлена Горбачеву лично главой КГБ Виктором Чебриковым, - просто-напросто утаили от Генсека случаи массовых беспорядков, имевших место в АзССР в 1960-х гг., в том числе и на национальной почве. А ведь именно «в самом урожайном на массовые беспорядки» (по Н. Зеньковичу) 1967 году в областном центре НКАО г. Степанакерте имели место наиболее ожесточенные после событий 1962 года в Новочеркасске беспорядки, столкновения с милицией, повлекшие за собой как человеческие жертвы, так и сотни арестованных и десятки осужденных. Допустим с натяжкой, что об этих событиях странным образом не ведал столь осведомленный автор, как Н. Зенькович.
Но что, если упоминание о них, - как и о беспорядках в Сумгаите 7 ноября 1963 года, беспорядках после футбольных матчей в Кировабаде в 1970-х, - и в самом деле отсутствовало в справке КГБ СССР от 4 марта 1988 года? Тогда это означает лишь то, что руководство АзССР или стоящие за ним в Москве силы и в марте 1988-го имели такие мощные рычаги влияния в КГБ СССР, которые позволяли им дезинформировать первое лицо государства! Впрочем, обо всем по порядку. В середине 1960-х гг., под влиянием хрущевской «оттепели» вновь встал вопрос о Нагорном Карабахе. В июле 1965 группой коммунистов - ответственных работников и представителей интеллигенции НКАО было написано и передано в Москву, в приемную Л. Брежнева письмо на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Л. Брежнева, председателя Совета министров СССР Н. Косыгина, председателя Верховного Совета СССР А. Микояна. В письме были приведены многочисленные факты, которые свидетельствовали о национальной и социально-экономической дискриминации населения НКАО со стороны руководства Азербайджанской СССР.
Вслед за этим письмом в автономной области был начат сбор подписей в пользу перехода НКАО в административное подчинение Армянской СССР; были собраны более 45 тысяч подписей. 30 сентября 1966 года Секретарь ЦК КП Армении Антон Кочинян и Председатель Совмина Армянской ССР Б. Мурадян направили в адрес ЦК КПСС, Совета министров СССР и лично Леонида Брежнева обращение, в котором говорилось: «Передача Нагорного Карабаха Армении устранит ненормальность создавшегося положения: всегда малочисленный армянский народ в условиях Советского Союза имеет две государственности – одну союзную Армянскую республику и одну прилежащую к ней же автономную национальную область, но в составе другой союзной республики… На основе вышеизложенного… считаем крайне необходимым рассмотреть вопросы, связанные с возвращением Нахичевани и Нагорного Карабаха Армянской ССР». В 1967 году лидер армянских коммунистов Кочинян обратился к первому секретарю Азербайджанской ССР Ахундову с просьбой провести встречу по карабахскому вопросу. Данное обращение вытекало из специального постановления секретариата ЦК КПСС о создании армянской и азербайджанской республиканских комиссий для совместной подготовки проекта решения проблемы НКАО.
Ахундов вынужденно принял предложение Кочиняна, однако попросил продлить сроки предполагаемой встречи, ссылаясь на отпуск, который намеревался провести в Румынии. Такой ответ являлся частью заранее продуманного плана: в Румынии, в Констанце Ахундов провел встречу с послом Турции в этой стране и проинформировал о последних событиях. А вскоре пошли слухи о том, что будто бы первый секретарь партийного обкома Татарской АССР обратился в Москву с предложением объединить Татарию и Башкирию, и создать Татаро-Башкирскую советскую социалистическую республику в составе СССР, мотивируя это тем, что тюркские народы желают объединиться так же, как армяне Нагорного Карабаха с Арменией. Таким образом, Кремль подвергся достаточно примитивному, но эффективному шантажу. Ведь и два десятилетия спустя уже М. Горбачев пугал свое окружение и общественность страны тем, что в стране имеются «десятки» аналогичных карабахской проблем: дескать, если позволим Карабаху, то и другие захотят!
В ноябре 1999 года, на встрече с группой писателей и поэтов Президент АР Гейдар Алиев так рассказывал о продолжении этих событий: «Помню, это было то ли в 1966, или же в 1967 году, из Москвы поступило одно постановление. Тогда меня вызвал Вели Ахундов. Это было постановление ЦК КПСС, писали, что «поручить ЦК КП Азербайджана - Ахундову, ЦК КП Армении - Кочиняну обсудить этот вопрос и доложить». Что это означало? А означало это то, что вопрос Азербайджана поручается решить Армении. И таким образом они решали, - то есть «вы идите, решайте этот вопрос с ними». Армения скажет, что Карабах должен быть моим, а мы скажем, что нет. Сели, посовещались. Я сказал ему, знаете, вы должны поехать в Москву и встретиться с Брежневым. Он поехал и объяснил Брежневу. Брежнев понял и отменил то постановление. Было это в 1967 году». Одновременно, в том же 1967-м, как и много лет позже, в конце 1980-х, власти АзССР пошли на тщательно спланированную провокацию. В связи с поднятием вопроса о Нагорном Карабахе летом 1967-го был спровоцирован межнациональный конфликт. Накануне его в НКАО была арестована группа лиц азербайджанской национальности во главе с директором сельской школы села Куропаткино Мартунинского района НКАО Аршадом Мамедовым.
Возглавленная им банда, куда вошли также его родственники А. Х. Мамедов и З. С. Мамедов, совершила в лесу зверское и садистски изощренное убийство 8-летнего мальчика Нельсона Мовсесяна, в голову которого вбили гвозди и затем буквально распяли на дереве. По окончании следствия было назначено открытое судебное заседание в Степанакерте. В ходе судебного заседания родственники убийц и эмиссары из Баку вели себя вызывающее по отношению к потерпевшим, кричали, что «выкупят» обвиняемых. Приговор последним был недостаточно жестким, встречен шумным ликованием родственников убийц и мрачным ожесточением потерпевших. По окончании заседания при конвоировании преступников завязалась перебранка, а затем и потасовка между милицией и возмущенными гражданами. Последние, прорвав оцепление, опрокинули и подожгли автомобиль-«воронок», в котором все трое преступников заживо сгорели (похороны Мамедова прошли в Баку при участии председателя Совета Министров АзССР Э. Н. Алиханова; на надгробном памятнике учителю-убийце была изображена… раскрытая книга, символ знаний). В Степанакерт же были введены загодя собранные и лишь ждавшие соответствующего приказа силы республиканского МВД.
В ходе разгона бунтующих и столкновений с милицией имелись жертвы, сотни карабахцев были ранены, избиты и арестованы. Впоследствии несколько человек были приговорены к смертной казни, десятки получили разные сроки, более десяти арестованных умерли в застенках. Заранее спланированный спецслужбами АзССР инцидент стал тогда началом кампании террора и репрессий против карабахских армян. Активистов движения за воссоединение с Армянской СССР, представителей интеллигенции НКАО стали преследовать, выгонять с работы, исключать из КПСС, путем шантажа и угроз их заставляли навсегда покинуть автономную область. Цивилизованное обсуждение карабахской проблемы, таким образом, было искусственно превращено в «разборки на межнациональной почве», «борьбу с национализмом» и т.п. О событиях лета 1967 года, которые, если верить Н. Зеньковичу, непонятным образом «выпали» из справки шефа КГБ СССР В.М. Чебрикова от 4 марта 1988 года, вспоминали иногда и в Баку. Правда, в весьма далеком от реальности изложении их сути.
Так, в мае 1999 года, в статье, восхвалявшей роль Г. А. Алиева в азербайджанизации Нагорного Карабаха, министр внутренних дел АР Рамиль Усубов писал: «…Дашнакствующие элементы не стеснялись прибегать и к открытым насильственным акциям. В памяти и поныне свежа трагедия, происшедшая в Ханкенди (так в Баку именуют Степанакерт, – прим. автора) летом 1967 года, когда средь бела дня буквально в двух шагах от областного отдела КГБ и УВД были заживо сожжены трое азербайджанцев. Эта зверская расправа, которую можно назвать кульминацией преступных действий армянских националистов против азербайджанского населения Нагорного Карабаха, должна была послужить отправной точкой для очередного этапа дашнакских планов в отношении этого региона». Как видим, слухи о том, что в АзССР в 1960-х гг. было «все спокойненько», отрицаются самими бакинскими апологетами Гейдара Алиева. В апреле 1969 года председатель КГБ Азербайджанской ССР Г.Алиев писал в записке в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС: «Проявления националистического характера имеют место в Нагорно-Карабахской автономной области.
В последние годы националистические элементы, проживающие в этой области, а также некоторые жители Армянской ССР предпринимают попытки к разжиганию среди населения тенденции к выходу области из Азербайджана и присоединению ее к Армении. Под влияние националистических элементов попадает определенная часть молодежи, в том числе и комсомольцы… Националистические проявления молодежи в НКАО имели место и в 1968 году». Напомним, что через два года после массовых беспорядков и столкновений с милицией в Степанакерте, 12 июля 1969 года на пленуме ЦК КП Азербайджана первым секретарем был избран Гейдар Алиев. Его кандидатуру в Москве лоббировали Председатель КГБ СССР Юрий Андропов и его заместитель, свояк Леонида Брежнева Семен Цвигун - предшественник Алиева на посту председателя КГБ АзССР. Во второй половине 1970-х, при подготовке новой, «Брежневской» Конституции СССР вопрос Нагорного Карабаха и Нахичевани вновь многократно поднимался в письмах и обращениях граждан в ЦК КПСС и Совмин СССР, о чем последний отмечал в своих официальных документах. Однако на дворе был уже совсем другой период – глубокого застоя, и на этот раз вопрос просто замолчали. «Перестройка» породила у карабахцев новые надежды.
Мелик-Шахназаров А.А. Нагорный Карабах: факты против лжи. М., 2009.