Военные аспекты неудачного для России исхода в Закавказье

Вторая карабахская война развеяла сложившийся по итогам карабахской войны 1991-1994 гг. и удивительно долго державшийся миф о высоких бое­вых качествах армянской армии и армян как бойцов — миф, в который от­части уверовали и азербайджанцы. Второго Израиля из Армении в военном отношении не получилось. Разрекламированные армянские системы форти­фикаций в Нагорном Карабахе оказались откровенно устаревшими, и, глядя ретроспективно, остается удивляться, как мало было в этом отношении сде­лано армянами за 26 лет. Также армянские вооруженные силы не продемон­стрировали эффективной маневренной войны ни на равнинных, ни в горных районах.

Однако главной причиной поражения армянских вооруженных сил стала не их слабость сама по себе, а эффективные действия азербайджано-турецкой стороны. В отличие от всех предшествовавших боестолкновений (в особенно­сти июльской стычки двумя месяцами ранее) военная кампания была проведе­на азербайджанской стороной весьма грамотно, со вскрытием и задействова­нием слабых мест армянской обороны.

Важнейшей предпосылкой успеха азербайджано-турецких сил во второй карабахской войне стало установление результативного господства в возду­хе, причем достигнуто оно было средствами не пилотируемой, а беспилотной авиации. Впервые беспилотные ударные средства продемонстрировали спо­собность решать задачи оперативного уровня. Таким образом, с узкой военно­-технической точки зрения мы стали свидетелями если не очередного переворо­та, то по крайней мере очередной протореволюции в военном деле.

Говорить именно об азербайджано-турецких силах здесь наиболее уместно, поскольку, как мы можем судить, наиболее масштабно и эффективно исполь­зовавшиеся в конфликте турецкие разведывательно-ударные БЛА Bayraktar ТВ2 были предоставлены Азербайджану турецкой стороной непосредственно перед конфликтом и управлялись турецкими операторами. Именно турецкая сторона смогла предложить и обеспечить новаторское широкое применение БЛА, с одной стороны, как относительного недорогого способа установления господства в воздухе с целью изоляции района боевых действий, а с другой — как высокоэффективного средства разведки и целеуказания.

Успех широкого применения азербайджано-турецкой стороной во второй карабахской войне разведывательно-ударных беспилотных летательных аппа­ратов и барражирующих боеприпасов (БЛА-камикадзе) стал широко очевид­ным, но он логически проистекал из продемонстрированных ранее, в 2019-2020 гг. в первую очередь теми же турецкими БЛА Bayraktar ТВ2 успешных действий против сил фельдмаршала Халифы Хафтара в Ливии и при отраже­нии наступления сирийской армии в Идлибе. При этом БЛА Bayraktar ТВ2 в ря­де случаев успешно поражали и средства ПВО. включая такие современные, как зенитные ракетно-пушечные комплексы «Панцирь-С1». Но в обоих случаях как минимум одна (а в ливийском случае — обе) из сторон конфликта была пред­ставлена субгосударственными акторами, а БЛА действовали почти в полигон­ных с точки зрения рельефа местности и плотности ПВО противника условиях.

Теперь же, во второй карабахской войне, мы стали свидетелями масштабно­го задействования БЛА и барражирующих боеприпасов в войне двух регуляр­ных армий и в условиях в том числе горно-лесистой местности. Несмотря на то, что армянская сторона имела элементы системы ПВО, включая достаточно со­временные (зенитные ракетные системы С-300П и «Тор-М2Э»), они не только не смогли эффективно защитить войска, но и сами успешно подавлялись и по­ражались скоординированными действиями ударных БЛА и барражирующих боеприпасов. Фактически армянские вооруженные силы оказались не способ­ны противостоять системному воздействию беспилотных средств противника. В результате уже к концу второй недели войны азербайджано-турецкие беспи­лотные средства вели охоту буквально за каждым огневым средством, каждой единицей бронетехники и за каждой группой армянских бойцов. Это привело не только к тяжелейшим потерям армянской стороны, но и к значительной де­морализации ее личного состава.

Очевидно, что столь массированное и результативное применение про­тивником беспилотных средств стало полной неожиданностью не только для армянской стороны. Многочисленные видеоролики поражения беспилотными средствами армянской боевой техники и вооружения советских и российских образцов сыграли огромную роль в психологической войне сторон, вдобавок оказавшись мощнейшим рекламным средством для турецких разработчиков ударных БЛА и новых корректируемых РСЗО, а также израильских производи­телей разведывательных и барражирующих беспилотников.

В техническом отношении вторая карабахская война продемонстриро­вала дальнейшую эволюцию в сторону перехода к высокоточному управля­емому оружию (ВТО) как главному средству поражения в боевых действиях. Очевидно, что ВТО в качестве основного средства поражения доступно и мас­штабно применено уже государствами третьего мира. В перспективе речь мо­жет идти уже о полном отмирании неуправляемого оружия, причем не толь­ко авиационного (как это, по сути, уже произошло на Западе), но и наземного ракетно-артиллерийского. По сути, применение ВТО по соотношению «стои­мость — эффективность» и по затратам на требуемый для его применения на­ряд сил и средств уже стало более экономичным, чем расходование масс не­управляемых боеприпасов. Снижение стоимости ведения военных действий с применением ВТО при дальнейшей их миниатюризации и опять же удешев­лении становится вопросом времени, а не технологий.

В результате Азербайджан (а фактически Турция) смог нарядом БЛА в ка­честве носителей малогабаритных образцов ВТО установить эффективное гос­подство в воздухе в районе боевых действий. Применение пилотируемых бое­вых самолетов тактической авиации со средствами ВТО теоретически дало бы тот же эффект, но потребовало бы куда больших ресурсов и затрат. В сравнении с пилотируемыми боевыми самолетами БЛА не только дешевле в цене и в эксплуатации, но и представляют собой почти идеальный расходный материал, по­тери которого политически и оперативно малочувствительны. При этом в силу своих меньших размеров и характеристик БЛА зачастую гораздо более трудно­уязвимы перед ПВО, чем пилотируемые боевые самолеты. Барражирующие боеприпасы демонстрируют это еще более наглядно, представляя собой об­разец недорогого и скрытного ВТО, что и обусловливает их стремительное распространение.

Второй важный элемент распространения беспилотных средств, проде­монстрированный во второй карабахской войне — это совершенный с их по­мощью прорыв в сфере разведки и целеуказания, в первую очередь на такти­ческом уровне. Возможность длительного и, по сути, постоянного нахождения БЛА в качестве разведывательного средства над полем боя резко меняет всю картину и темп ведения боевых действий, позволяя уже на уровне современ­ных технологий организовать управление боевыми действиями, целеуказание и нанесение огневого поражения противнику практически в реальном масшта­бе времени, в том числе и централизованно. Возникающий в итоге синергиче­ский эффект позволяет заложить основы для рывка и на оперативном уровне.

Наглядный урок второй карабахской войны высветил дотоле не расце­нивавшиеся магистральными аспекты и возможности применения связки БЛА — ВТО — целеуказание в современной войне. Очевидными стали пробле­мы с приоритизацией перспективных направлений развития военной техники, причем определение перспектив в военно-технической сфере является слабым местом не только полагавшихся на традиционные средства малых стран, та­ких как Армения, но и большинства вполне геополитически тяжеловесных го­сударств. Надеемся, что принимаемые в настоящее время российской сторо­ной меры подтвердят известную поговорку, что «русские медленно запрягают, но быстро едут».

Подытоживая, можно сказать, что главный урок, который должна для себя извлечь Москва из конфликта, происшедшего в Закавказье осенью 2020 г. и приведшего к серьезному ущербу для российских военно-политических ин­тересов, заключается в недопущении недооценки противника и пренебрежения к нему, в том числе это в первую очередь касается наших противников в постсоветском пространстве.

Буря на Кавказе. Под редакцией Р. Н. Пухова, Москва, Центр анализа стратегий и технологий, 2021 г.