Пантюркистский контекст аннексии Карабаха Азербайджаном (Альянс большевизма и пантюркизма в действии)

13 мая 1920 г. руководитель делегации Армянской республики на Парижской мирной конференции А. Агаронян направил телеграмму председателю Совета Лиги Наций. В телеграмме говорилось, что «Азербайджан провозгласил советскую власть и направил Армянскому Правительству ультиматум, требуя, чтобы оно уступило Карабах, Зангезур. Орджоникидзе, представляющий советскую власть Северного Кавказа, поддерживая Азербайджан, сообщил правительству Эривана, что отказ Армении будет рассматриваться как объявление войны России. Турецкие войска также готовятся напасть на Армению со стороны Эрзерума. Между ними все обговорено… Войсками Азербайджана командуют Халил паша и Нури паша, двоюродный брат и родной брат Энвер паши. Пантуранское движение под прикрытием большевизма собирается уничтожить Армянскую Республику. Ей грозит неминуемая катастрофа, поскольку она не располагает ни оружием, ни боеприпасами. Армянская делегация предвидела и заявляла об этой опасности пятнадцать месяцев назад и тщетно взывала к Державам. Армянская Республика постоянно подвергается нападению турецких врагов, но не получила еще ни одной обоймы от своих сильных союзников. Если Армения не получит помощи, то ужасная резня 1915 года возобновится в еще больших масштабах».

Чем определялся военно-политический альянс Турции и России? Почему российские большевики активно поддержали турецких националистов против армянского народа — векового союзника России?

Политической основой альянса турецких националистов и большевиков было совпадение их враждебного отношения к Антанте. Националистическая Турция не могла относиться иначе к державам-победительницам. Вместе с тем поражение в Мировой войне побуждало турок внести существенные коррективы в свои внешнеполитические планы — свести к минимуму негативные последствия войны. Для этого нужно было сорвать планы послевоенного мирного урегулирования, которое предусматривало, в частности, наказание специально создаваемым международным уголовным судом организаторов геноцида армян, ликвидацию последствий этого преступления, гарантию его неповторения путем создания жизнеспособного Армянского государства в результате освобождения Западной (турецкой) Армении и ее воссоединения с Восточной (российской) Арменией. Таким образом, республика создавалась в пределах довоенных границ бывшей Российской империи, что предусматривало также возвращение на родину беженцев-армян и эмигрантов.

Соглашаясь с потерей всех арабских территорий Османской империи, турецкие националисты стремились удержать армянские земли, входившие до войны в состав Османской империи. А это предполагало не только отторжение самой идеи создания там Армянского государства, но и, по возможности, аннексию также территории Республики Армении, т. е. ликвидацию по существу независимого армянского государства. Подобная аннексия позволила бы сохранить Турецкое государство как базу осуществления в будущем политики пантюркизма, предусматривающей завладение Кавказом и реализацию программы «Великого Турана».

Российские большевики способствовали осуществлению политических целей турок в плане противодействия созданию единого и независимого Армянского государства на исторических армянских землях. Для них не имели значения ни гуманитарные соображения защиты жертв геноцида, ни политические интересы разрушенного ими же Российского государства. Фанатичная враждебность большевистских правителей России к державам Антанты определялась их политической установкой на «мировую революцию». Эти факторы превратили Советскую Россию в идеального партнера турецких националистов в борьбе против держав-победительниц, занятых послевоенным устройством мира.

Турецкие националисты, включая лидеров младотурецкого правительства, приговоренных за геноцид армян и другие военные преступления к смертной казни турецкими же трибуналами и скрывавшиеся от международного правосудия за рубежом и в Анатолии, естественно, должны были объединиться с близкими им по духу и по целям большевиками. Большевики, как ни скудны и примитивны были их познания в сфере международных отношений, не могли не знать, что турецкий национализм был носителем идеи пантюркизма, с самого начала ориентированного на расчленение Российской империи.

Разрушение Российской империи было той общей целью, которая, наряду с враждебностью к Антанте и послевоенному урегулированию, объединяла российский большевизм и пантюркизм. Вместе с тем, договариваясь о совместном выступлении против остального мира, и большевики, и турецкие националисты преследовали собственные цели и надеялись перехитрить партнера по декларированной совместной борьбе против империализма. Более того, каждая из них стремилась использовать другую сторону в своих собственных интересах.

Ленин и Сталин рассчитывали использовать пантюркизм как инструмент распространения власти «диктатуры пролетариата» не только на все тюркоязычные народы бывшей Российской империи, но и на саму Турцию. Поскольку целью большевиков была мировая революция, а их главными противниками считались державы Антанты, то с помощью турецких «революционеров» они рассчитывали вести подрывную работу в колониях этих держав.

Верховный комиссар Великобритании в Закавказье Уордроп писал 12 марта 1920 г. Керзону из Тифлиса, что «Фуад-бей сообщил 7 марта следующую информацию нашему политическому представителю в Баку: Мустафа Кемаль имеет соглашение с Лениным, которое предоставляет большевикам свободу действий на Северном Кавказе и в Азербайджане с целью обеспечить свободный привоз оружия для него. Мустафа Кемаль согласился досаждать британцам в Месопотамии…».

План раздела стран региона был официально предложен правительству РСФСР в известном послании Мустафы Кемаля В. Ленину от 26 апреля 1920 г., в котором лидер турецких националистов предлагал установить дипломатические отношения и просил об оказании военной и финансовой помощи. Примечательно, что содержавшееся в этом документе предложение о разделе Армении и Закавказья в течение долгого времени хранилось в строгой тайне от мировой общественности. В этой части документа говорилось: «Если советские силы предполагают открыть военные операции против Грузии или дипломатическим путем, посредством своего влияния, заставят Грузию войти в союз и предпринять изгнание англичан с территории Кавказа, турецкое правительство берет на себя военные операции против империалистической Армении и обязывается заставить Азербайджанскую республику войти в круг советских государств».

Предложенный Ленину турецкий план раздела стран этого региона был ни чем иным как разновидностью осужденного самими большевиками плана Сайкс-Пико по разделу Османской империи. Разница состояла в том, что если «империалистический» план предлагал отторжение от империи в основном нетурецких территорий — арабских, армянских, курдских, греческих, то план Кемаля основывался на идее раздела чуженациональных территорий между большевистской Россией и кемалистской Турцией — двумя государствами, провозгласившими себя «борцами против империализма».

Принятие Кемалем обязательства способствовать вхождению в «круг советских государств» не только Грузии, но и Азербайджана не означало, конечно, что Турция отказывается от пантюркистских видов на Азербайджан и, следовательно, от самой пантюркистской идеи. Предложение Кемаля было сделано за два дня до вступления Красной Армии в Баку. Большевики не были бы большевиками, если бы оказание ими военно-политической помощи кемалистам не обусловили согласием последних на советизацию страны, через которую эта помощь должна была оказываться. И хотя такое согласие было дано Кемалем за два дня до советизации Азербайджана, т. е. практически post factum, оно не было лишено значения для преодоления сопротивления советизации в азербайджанской глубинке, где активно действовали младотурецкие эмиссары.

Обещая способствовать советизации Азербайджана, кемалисты смотрели в будущее и видели дальше, чем большевики, фанатично уверовавшие в перспективу установления «диктатуры пролетариата в мировом масштабе». В отличие от большевиков-фантазеров, кемалисты мыслили стратегически. Оказавшись перед неизбежностью аннексии Азербайджана большевиками, турки максимально смягчили ее отрицательные последствия и, напротив, извлекли из этого максимум возможного.

М. Кемаль защищал азербайджанских пантюркистов. Добившись от большевиков обязательства толерантно обращаться с мусаватистами, кемалисты обеспечивали преемственность пантюркистской политики Азербайджана. Ему по-прежнему отводилась роль партнера Турции, который внутри советского лагеря должен был сплачивать тюркские народы и служить противовесом Армении. Превращение пантюркистов в соратников большевиков открывало перед ними возможности для использования вооруженных сил и репрессивного аппарата большевистской России для захвата Нахичевана и Карабаха. Но для этого надо было предварительно разбить, уничтожить «империалистическую» Армению. 

В обмен на «услуги» по советизации Азербайджана и Грузии, а возможно и подрывной деятельности в английских колониях, турки просили всего лишь… Армению! Имелась в виду, конечно, не только Западная (турецкая), но и Восточная (российская), поскольку именно там было создано Армянское государство, ликвидацию которого брала на себя кемалистская Турция.

Принятие турецкого предложения предполагало отказ правительства Советской России от провозглашенной Декретом СНК от 29 декабря 1917 г. (11 января 1918 г.) независимости «Турецкой Армении», предусматривавшей возвращение в Западную Армению армянских беженцев, и решение ими судьбы своей страны, а также содействие желанию Турции удержать за собой эту часть Армении. Советское правительство должно было также уступить туркам боґльшую часть Восточной (российской) Армении в довоенных границах — Карсскую область, а также Нахичеванский уезд и бoльшую часть Эриванской области, которые никогда Турции не принадлежали. После перехода этих земель от Персии к России они составляли Армянскую область, а после создания Республики Армения стали частью ее территории по праву преемства. Иначе говоря, по тайной договоренности между кемалистской Турцией и большевистской Россией турки должны были получить почти все армянские территории.

Судя по архивным документам, это предложение М. Кемаля в отношении Армении не сразу было принято. Г. Чичерин, проводивший в качестве главы внешнеполитического ведомства линию на советизацию Закавказья и союз с турецкими националистами, все же пытался сохранить при этом минимум нравственности, справедливости и законности в отношении Армении. Тем не менее некоторое противодействие принятию турецкого плана территориального раздела объясняется не столько щепетильностью части большевиков в отношении между народной морали и законности, сколько соображениями чисто политическими: в Москве были деятели, которые понимали гибельность такого рода раздела не только в плане саморазоблачения большевизма, но и укрепления пантюркизма.

Они готовы были поддерживать акции, направленные против Запада, но возражали против чрезмерных уступок пантюркизму. На письмо М. Кемаля В. Ленину, поступившее в Москву 1 июня 1920 г., ответил наркоминдел Г. Чичерин (3 июня). От имени правительства РСФСР он согласился установить дипломатические отношения. В опубликованном тексте ответного письма о секретной части послания Кемаля ничего не говорилось. В нем выражалось лишь согласие с несуществовавшим решением Великого Национального Собрания Турции «о предоставлении Турецкой Армении… права самим определить свою судьбу. Советское Правительство, естественно, под этим подразумевает, — указывалось в письме, — что в этих местностях будет проведен свободный референдум при участии беженцев и эмигрантов, которые в свое время были вынуждены оставить свою родину по причинам, от них не зависящим, и которые должны быть возвращены на родину».

В этой формуле в сочетании со ссылкой на самоопределение турецких армян не трудно узнать условия Декрета СНК о независимости «Турецкой Армении». Вместе с тем, намекая на предложение Кемаля расправиться с «империалистической» Арменией, в письме дипломатично отмечалось: «Советское Правительство принимает к сведению решимость Великого Национального Собрания сообразовывать Вашу работу и Ваши военные операции против империалистических правительств с возвышенным идеалом освобождения угнетенных народов. Советское Правительство надеется, что дипломатические переговоры позволят Великому Национальному Собранию установить между Турцией, с одной стороны, и Арменией и Персией — с другой, точные границы, которых требуют справедливость и право народов на самоопределение. Советское Правительство готово в любой момент, по приглашению заинтересованных сторон, принять на себя обязанности посредника».

В ответном послании члена Исполнительного комитета ВНСТ по иностранным делам Бекира Сами, полученном в Москве 4 июля 1920 г., указывалось, что «Турецкое Национальное Правительство благосклонно встретило предложение Правительства Советской Республики об определении наших границ с Арменией и Персией», но вместе с тем в письме делалась попытка навязать в качестве границ Армении условия грабительских договоров, отмененных как Советской Россией, так и союзными державами: «Мы не преследуем никаких агрессивных целей и отнюдь не помышляем об империалистической экспансии; посредничество, основанное на принципах равенства и справедливости, является решением, наиболее соответствующим принципам, принятым нами и которые уже проводятся в жизнь Российской Советской Республикой с момента подписания Брест-Литовского мира и Батумской конвенции, согласно которой мы первые признали существование армянского правительства в определенных границах. Означенной конвенцией мы обязались точно соблюдать условия сохранения с ним дружественных и добрососедских отношений […]».

Сторонники сговора с кемалистами группировались вокруг Сталина, а в роли главной движущей личности выступал председатель ревкома Азербайджана Н. Нариманов. Противодействие оказывали, главным образом, наркоминдел РСФСР, который возглавлял Г. Чичерин, а также С. Киров, руководивший советизацией Кавказа и Азербайджана. Правильное представление о посреднической роли большевистского правительства России в отношении установления армяно-турецкой и армяно-азербайджанской границ можно получить только в том случае, если учесть, что это правительство все это время находилось в состоянии войны с Арменией на стороне Азербайджана и тем самым фактически поощряло нападение на нее кемалистской Турции.

В вышеприведенном Годовом отчете НКИД об этом говорилось следующее: «С того момента, когда Азербайджан стал Советской Республикой и аванпостом рабоче-крестьянского строя на Востоке, прежние пограничные споры его с соседними республиками еще осложнились противоположностью строя… Еще больше обострились отношения между Азербайджаном и дашнакской Арменией. В Зангезуре, Карабахе, в Нахичеванском округе, в Шаруро-Даралагезском уезде национальная борьба между армянами и мусульманами еще осложнилась мировой борьбой между антантовским империализмом, которого аванпостом стали дашнаки, и советским миром с его аванпостом — Азербайджаном. Последствием этого было столкновение красных войск с дашнакскими отрядами и попытки дашнаков организовать в населенных армянами местностях восстания в тылу красных войск. Эта вооруженная борьба была закончена предварительным миром, заключенным 10 августа нашим полномочным представителем Леграном в Эривани… По договору 28 октября (1920 г.) Армения отказалась от Карабаха, но получила Зангезур и Нахичевань».

Советско-армянское соглашение о временной оккупации силами Красной Армии спорных территорий Карабаха, Зангезура и Нахичевана, подписанное в день заключения Севрского мирного договора, т. е. 10 августа 1920 г., в политическом плане было направлено, по существу, не на мирное решение территориальных споров, а на советизацию Армении. Установление непосредственной связи Красной Армии с кемалистскими силами было результатом совместной агрессивной войны трех участников альянса против Армении. Политическая ориентация большевистского правительства России на турецких националистов и их азербайджанских союзников поставила Армению в политически безвыходное положение. Ей противостояли вооруженные силы Турции, ее союзника Азербайджана и Советской России, которая к тому же под предлогом «нейтрализации» оккупировала спорные районы, имевшие решающее значение для обороны Армении.

Масштабы подрывной деятельности большевиков против демократической Армении расширялись. Она все более явственно выливалась в открытую подготовку совместной агрессивной войны большевистской России, советского Азербайджана и кемалистской Турции с целью раздела армянских территорий.

17 сентября 1920 г., т. е. за десять дней до начала турецкого вторжения в Армению, президиуму Исполкома III Интернационала и ЦК РКП(б)) было представлено «Заключение президиума Совета пропаганды и действий народов Востока» (копия была передана наркоминделу РСФСР), который размещался в Баку. Озабоченные тем, что «турецкое национальное движение» угасает и что это может означать «провал всей революции на Востоке», составители этой военно-политической программы считали необходимым укрепить положение кемалистов и пошатнувшееся положение советов в Азербайджане, отдав им на растерзание Республику Армению: «Чтобы избегнуть этих гибельных для Советской России и мировой революции последствий, нам необходимо: а) во что бы то ни стало и самым экстренным образом поддержать угасающее национальное движение в Турции и б) предупредить соединение сил англо-шахских войск, Армении и Грузии.

Как то, так и другое может быть достигнуто только путем наступления в союзе с националистическими турецкими войсками на Армению под флагом свержения ига дашнаков, угнетающих свой народ, и с целью соединения с революционной Турцией…». По замыслу большевистских стратегов, «наступление на Армению будет намного легче, нежели обороняться от нее, ибо при нападении дашнаков на нас под флагом освобождения Азербайджана от большевиков часть азербайджанского населения будет против нас, а при нашем нападении на Армению под флагом освобождения ее от дашнаков не только все азербайджанское население, но и часть армянского будет за нас… Кроме всего прочего, война с дашнакской Арменией укрепит наше положение в Азербайджане и вырвет почву из-под ног мусаватистской контрреволюции».

В документе содержались также циничные рекомендации относительно обмана мирового общественного мнения и мирового сообщества государств. «С дипломатической стороны для предотвращения бури общественного негодования в Западной Европе наступление на Армению должно быть произведено следующим образом: турецкие войска начнут наступать на Армению, а мы во всей нашей печати и при помощи всех наших органов гласности в Европе поднимем страшный шум о новой армяно-турецкой резне и о необходимости ее прекращения раз и навсегда, и для прекращения этой резни наши войска вступят в Армению через оголенную от ее войск восточную границу…».

Предусматривалось, что после разгрома Армении турки эвакуируют свои войска из той небольшой части Армении, в которой по соглашению с турками должна была быть создана советская Армения, оккупированная Красной Армией под гуманитарным предлогом. «Мы выдворим турецкие войска из пределов Армении (чему турки подчинятся беспрекословно) и для предотвращения всякой возможности дальнейших столкновений между армянами и турками займем армяно-турецкую границу своими войсками. Таким образом мы окажемся в глазах западноевропейского пролетариата в чрезвычайно благородной роли умиротворителей, двинувших на Армению только с тем, чтобы положить конец резне и спасти остатки армянского народа от окончательного уничтожения».

И, наконец, общий вывод: «Наше положение на Ближнем Востоке сейчас так скверно, что мы не можем стоять на месте, и, чтобы не бежать назад, мы должны идти вперед. Мы должны идти немедленно, ибо еще месяц промедления, и революцию на Востоке постигнет полный провал. Для спасения революции на Востоке необходимо немедленное наступление советских войск на Армению и установление в Армении советского строя».

О непосредственном участии большевистской России в вооруженной агрессии против Республики Армении на стороне советизированного Азербайджана и кемалистской Турции говорится и в докладной записке чрезвычайного комиссара ЦК РКП(б) и уполномоченного Реввоенсовета 11-й Красной армии Велибекова: «Как раз в этот момент турки пошли нам навстречу: началось военное действие против дашнакской Армении. Нам оставалось одно: координировать наши действия с турками, которые в этот момент стояли ближе по духу, чем Армения».

Продолжая оказывать Турции дипломатическую поддержку, большевистское правительство России даже после нападения турок на Армению сознательно тянуло с заключением мирного договора с Республикой Армении. Прибывший в Ереван 11 октября 1920 г. полномочный представитель РСФСР Б. Легран, пользуясь тяжелым военным положением Армении, представил условия мирного договора, суть которых сводилась к следующему: 1) Армения отказывается от Севрского договора; 2) Армения разрешает Советам пользоваться всеми ее путями и железными дорогами; 3) все споры о границах Армении должны решаться при посредничестве Советской России.

Парафированный текст договора между Арменией и Россией предусматривал: 1) признание Советской Россией независимости и целостности Армении. Зангезур остается за Арменией, а судьба Карабаха и Нахичевана должна быть решена арбитражем; 2) Россия немедленно вмешивается и останавливает армяно-турецкую войну, на довоенной границе 1914 г. устанавливается нейтральная зона, а споры о границе между Арменией и Турцией должны быть урегулированы Россией; 3) советские вооруженные силы получают свободный проход в Турцию через территорию Армении, причем 30% провозимого военного снаряжения оставляются ей; 4) Армения принимает посредничество РСФСР в решении территориальных споров; 5) РСФСР предоставляет Армении экономическую помощь.

С подписанием 28 октября 1920 г. протокола заключительного постановления мирных делегаций РСФСР и Армении была предпринята также попытка раздела спорных территорий с более или менее пропорциональным распределением национальных меньшинств между Арменией и Азербайджаном. В нем, в частности, говорилось, что РСФСР и Азербайджанская ССР признают незыблемое право Республики Армении на Нахичеван и Зангезур, а Армения откажется от притязаний на Карабах.

Это территориальное урегулирование с Азербайджанской ССР обусловливалось отводом турецких войск «за бывшую русско-турецкую границу 1914 г.» и отказом кемалистского правительства Турции от Брест-Литовского договора и Батумской конвенции, т. е. отказом Турции от притязаний на Карсскую область и другие территории Восточной (российской) Армении. После восстановления прав Республики Армении на эти территории и признания Турцией ее независимости в границах, определенных мирным договором РСФСР с Республикой Армении, последняя, «исходя из намерений дружественного разрешения спорных территориальных вопросов в областях Турецкой Армении с правительством Великого Национального Собрания Турции», примет «дружеское содействие в разрешении этих вопросов правительства РСФСР». Устанавливалось также, что основание для мирного разрешения спорных территориальных вопросов будет выработано «при дружеском содействии РСФСР».

Таким образом, положения этой договоренности относительно Карабаха были составной и неразрывной частью пакета всеобъемлющего территориального урегулирования с Турцией и Советским Азербайджаном. Пакетная договоренность была разрушена Турцией, причем при помощи той же большевистской России.

5 ноября 1920 г., когда турецкая армия уже заняла Сарыкамыш и Карс, подошла к Александрополю, и война близилась к трагической развязке, Сталин в телеграмме из Баку рекомендовал Ленину не заключать с Арменией мирного договора, так как возможно сближение с Антантой уже не Армении, а самой Турции. Напомним, что в этой телеграмме Сталин указывал, что в случае соглашения Кемаля с Антантой облегчится поход Антанты на Баку. Поэтому «без тщательной разведки и выяснения положения в Турции нельзя подписывать договора с Арменией, дающего Армении, т. е. Антанте, важнейший стратегический район с мусульманским населением и втягивающий нас в конфликт с Турцией.

С договором с Арменией пока надо тянуть, делать вид, что желаем выгодного для Армении мира, а потом видно будет». Иными словами, у Армении нужно было отнять территории и передать туркам и тогда, когда Турция борется с Антантой, и тогда, когда она сближается с Антантой — в качестве отступного. Участвуя в агрессии, большевистское правительство России, как уже отмечалось выше, стремилось отвести обвинения в его причастности к разделу Армении. 

Советскому дипломату Л. Красину, который находился в Лондоне для установления контактов с державами Антанты, было поручено разъяснить, что Россия непричастна к агрессии против Армении и не участвует в ее разделе.

Целью агрессии Турции против Армении было разрушение Армянского государства для установления прямой связи с Азербайджаном. Эта цель была изложена в шифрованной телеграмме, посланной 8 ноября 1920 г. кемалистским министром иностранных дел Ахметом Мухтаром командующему Восточным фронтом турецкой армии генералу Карабекиру. Кемалистское руководство предписывало выполнить следующую задачу: «необходимо, чтобы Армения была уничтожена политически и физически (siyaseten ve mad defen ortadan kaldirmak)». И чтобы «обмануть армян и одурачить европейцев» предлагалось создавать видимость миролюбия по отношению к армянам. Карабекиру предписывалось «под предлогом» (vesile) защиты мусульман оккупировать всю территорию Армении, разоружать армян и в то же время «постепенно вооружить турок этого района с целью соединить в этом регионе восток и запад и присоединить азербайджанцев под властью независимого турецкого правительства путем создания структуры национальной силы». Границы Армении надлежало установить таким образом, чтобы «под предлогом защиты прав мусульманских меньшинств были правовые основания для постоянной интервенции (hakuku muhafaza vesilesiyle daim; műdahaleye zemin)».

Участвуя в войне против Армении на стороне Турции и Азербайджана, российские большевики преследовали собственные цели: уничтожить независимое демократическое государство и создать вместо него марионеточное армянское «мини-государство». Существование такого послушного государства устраивало и турецких националистов. Такую марионеточную Армению вынудили бы «добровольно отказаться» от Севрского мирного договора и «согласиться» с грабительскими договорами, которые собирались навязать Армении с целью присвоения армянских территорий.

По тайной договоренности между кемалистами и большевиками в пределах установленной ими «линии» разграничения предполагалось создание на крохотной территории советской Армянской республики. Создание с помощью марионеток — армянских коммунистов такого фиктивного «государства», лишенного возможности отстаивать свои национальные интересы, давало туркам возможность говорить о «решении» Армянского вопроса, а фарисеям из Москвы — реабилитировать себя в глазах мирового общественного мнения утверждениями, что они «спасли Армению».

Только уже после Второй мировой войны Сталин, этот «архитектор» циничной сделки с извечным врагом России — Турцией, надо полагать, осознал, наконец, какой непоправимый вред геостратегическим интересам Советского Союза нанес он, когда пошел на преступное территориальное разграбление Армении только для того, чтобы задобрить «революционную» Турцию ради химеры «мировой революции». Сталин вдруг вспомнил, что «армяне обижены» и надо вернуть им отобранные земли. Но США пригрозили ему «атомной дубинкой» и взяли Турцию под защиту.

«Нагорный Карабах в международном праве и мировой политике». Комментарии к документам. Том II / Д. ю. н., проф. Ю.Г. Барсегов, Москва, 2009