История создания Лазаревского института восточных языков

Иван Лазаревич Лазарев, наиболее известный из представителей рода Лазаревых, государственный и общественный деятель, давно вынашивал идею создания армянского учебного заведения и заве­щал крупные средства для его основания. Решение задач, стоящих перед армянским просвещением, должно было, как считал он, актив­но повлиять на развитие национальной экономики и культуры Арме­нии. За год до смерти в своём завещании И.Л. Лазарев обязал свое­го наследника, младшего брата Екима, внести в Опекунский совет 200.000 рублей, чтобы со временем на проценты построить здание для воспитания армянских детей из бедных семей.

Еким Лазаревич Лазарев вместе с семейством своим добавил к по­жертвованиям брата 300.000 рублей ассигнациями и сразу после Отечественной войны 1812 года начал строительство учебного заве­дения. В одном из писем сыновьям он писал: «Это важное дело, полез­ное и национальное <…>. Весь мир глядит на нас. Может быть, начав дело, понеся затраты, мы не сможем завершить его и среди народов и наций, своих и чужих, опозоримся». Однако, несмотря на опа­сения, данное начинание Лазаревых, впрочем, как и многие другие их проекты, ожидало блестящее будущее.

Лазаревы полагали, что основанное ими учебное заведение будет способствовать укреплению связей Кавказа с Россией, а также были уверены в том, что с упрочнением положения училища будет воз­можно «доставить юношеству способы к воспитанию и образованию в науках, служащих приготовлением на службу военную и граждан­скую».

Будущее нового учебного заведения в значительной степени было определено местом его основания – в древней российской столице. Москва была выбрана прежде всего потому, что здесь к тому време­ни была сформирована армянская община. Другим аргументом было то, что его устроители возлагали большие надежды на помощь в ор­ганизации учебного процесса Московского университета и сосредо­точенных в столице лучших сил российской науки. Что же касается преподавателей, то, не найдя достойных на Кавказе, наследник дел Ивана Лазаревича – его младший брат Еким Лазаревич – обратился в Венецию, к тамошним представителям армянского католического ордена мхитаристов. «В науке не принимается в соображение веро­исповедание, – писал он, – а требуется лишь образованный человек, сведущий и честных правил, и нравственности. Так поступают об­разованные и просвещенные народы, в университетах которых часто читают лекции профессора совершенно разных вероисповеданий, причем в храме наук с них вовсе не требуется одной определенной религии».

Открытие училища задержала Отечественная война 1812 г. Только в начале 1813 г. началось строительство комплекса зданий для него. И хотя училище задумывалось как армянское, с момента открытия в нем учились и «дети других наций из дворян и чиновников». Благода­ря стараниям Екима Лазарева в 1815 г. в Москве появилось фактиче­ски русско-армянское учебное заведение, первоначально рассчитан­ное на 30 воспитанников.

В 1818 г. Е.Л. Лазарев передал своё детище на попечение сыно­вей Ивана и Христофора. Братья Лазаревы не жалели ни средств, ни трудов, чтобы держать свое фамильное учреждение на высоте современных педагогических требований. Их усилиями московское армянское училище со временем стало популярным не только среди армян, но и среди представителей высших слоёв российского об­щества. Это был один из лучших для своего времени московских пансионов.

Уже в первые годы формируется его особенный образовательный профиль. Как впоследствии отмечал исполнявший в 1881–1897 гг. должность директора института Георгий Ильич Кананов, «учебное заведение Лазаревых должно было сразу отвечать трем основным це­лям: быть национальным светильником образования для армян; быть рассадником восточного языкознания в России; сделаться школою общеобразовательною для всех».

Вскоре училище стало известным за пределами России, притяги­вая талантливых армянских детей из зарубежной Европы и Ближне­го Востока. Известность училища и безусловная успешность проекта, видимо, подтолкнули Екима Лазарева повысить общественный ста­тус заведения. В 1822 году он обращался в Главное управление учи­лищ с проектом устава и предложением назвать учебное заведение «Армянская Лазаревых Академия», но ему было отказано в этом.

После победоносного завершения русско-турецкой войны 1826– 1828 гг. значимость училища возросла. В правительственных кругах сформировалось понимание того, что для управления вошедшими в состав империи территориями требовались чиновники, знав­шие языки и образ жизни местных народов. Лазаревское училище стало рассматриваться как учебное заведение, которое способно восполнить эту потребность и выпускать чиновников для службы на Востоке.

Существенным обстоятельством в становлении Лазаревского учи­лища явилось то, что в ноябре 1824 г. оно получило особенный статус – был введен институт «главного начальника» над ним. Таковыми по­следовательно были доверенные лица императора – Алексей Андрее­вич Аракчеев (1825–1827), Александр Христофорович Бенкендорф (1828–1844), Алексей Федорович Орлов, Дмитрий Андреевич Тол­стой. Попечителями института состояли Е.Л. Лазарев (1815–1826) и И.Е. Лазарев (1826–1858). В 1818–1848 гг. Х.Е. Лазарев занимал должность директора института.

В 1827 году накануне присоединения Восточной Армении к Рос­сии частное училище Лазаревых было передано в ведение министер­ства народного просвещения Российской империи и получило назва­ние «Лазаревский институт восточных языков». Примечательно, что в тогдашнем Министерстве народного просвещения к институту относились с недоверием. Он отличался от казенных заведений того времени необычной учебной программой и существовал на частные пожертвования. Министерство опасалось, что такому учебному заве­дению не хватит средств на собственное содержание. Однако к этому времени институт перешел под начало А.Х. Бенкендорфа, всесильно­го главы III отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, чьё покрови­тельство способствовало дальнейшему развитию института.

В поисках квалифицированных преподавателей Лазаревы исполь­зовали свои широкие связи в странах Европы, Ближнего и Средне­го Востока. Они вели переписку с учебными и научными центрами Вены, Парижа, Венеции, Константинополя, Каира, интересуясь по­следними достижениями востоковедения и приобретая новинки научной и педагогической литературы. Эти усилия способствовали тому, что в институте сложились условия для стабильного преподава­ния турецкого, арабского и персидского языков.

В 1835 г. особым указом Лазаревский институт включается во второй разряд правительственных учебных заведений и получает все права казенных гимназий наравне с гимназиями, корпусами и другими институтами. В 1837 году институт получил преимуще­ства правительственных заведений 2-го разряда, учащиеся должны были облачиться в мундиры утверждённого образца, а лица, зани­мающие в институте определённые должности (практически весь административный и педагогический персонал – С.С.), приравнива­лись в своих правах к прохождению «действительной Государствен­ной службы».

В 1839 году институт был приравнен к таким учебным заведени­ям, как Академия художеств, Московский дворянский институт, Пе­тербургский горный институт. В 1841 году по ходатайству армян­ского патриарха при институте было учреждено духовное отделение: для лиц, готовившихся к духовному званию армяно-григорианского вероисповедания, стали читаться дополнительные лекции по богосло­вию, церковной истории.

В 1848 г. институт получил лицейские права высшего учебного заведения. К этому времени учёная слава Лазаревского института распространилась в России и далеко за её пределами. Современни­ки периода расцвета института вспоминали, что «Москва имела со­вершенно особое любовное отношение» к Лазаревскому институту. Некоторые по роду организации деятельности сравнивали его с пе­тербургской немецкой школой Петришуле (или Петершуле). Другие по историко-культурному значению приравнивали его к европей­ским Венецианским армянским ученым братствам мхитаристов. На самом деле институт представлял собой уникальное учреждение – он не только «популяризировал среди армян культурные богатства России, но одновременно знакомил русскую общественность с луч­шими традициями новой армянской литературы, памятниками культуры, историей народа, с его многовековой национально-осво­бодительной борьбой». Лазаревский институт восточных языков со временем стал одним из крупных центров востоковедения.

В разные годы институт посещали император Николай, москов­ский генерал-губернатор князь В.А. Долгоруков, персидский шах Наср-Эддин, бразильский император Дон-Педро и др. Бывали в нем А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, А.С. Грибоедов, В.А. Жуковский, Л.Н. Тол­стой, И.К. Айвазовский и др.

Среди выпускников Лазаревского института встречались многие известные имена: начальник азиатского департамента И.А. Зино­вьев, директор Ставропольской мужской гимназии Я.М. Неверов, ар­мянский писатель и философ М.Л. Налбандян, выдающиеся деятели отечественной культуры И.С. Тургенев и К.С. Станиславский и мно­гие другие.

После смерти Христофора Екимовича, последнего представителя мужского пола рода Лазаревых, Семён Давыдович Абамелек, жена­тый на Елизавете Христофоровне Лазаревой, и их потомки в 1873 году получили право носить фамилию Абамелек-Лазаревых и звание по­чётных попечителей Лазаревского института.

Итак, в первой четверти XIX века в Москве возник крупный очаг армянского просвещения – Лазаревский институт восточных языков, сыгравший выдающуюся роль в развитии русско-армянских культур­ных отношений, в становлении отечественной ориенталистики и арменоведения. Можно сказать, что созданием такого рода учебного заведения Лазаревы предвосхитили потребность государства в под­готовке специалистов для приобретающей заметную активность восточной политики России.

Становление арменоведения в России в первой трети XIX века. Вопросы историографии и источниоведения. Сергей Саядов. Ростов-на-Дону, 2018 г.