Россия во внешнеполитической и военной деятельности еще в начале XVII века предпринимала попытку, направленную на включение прикаспийских земель в свои владения. Но она была еще слаба, и экспедиция против шамхала в 1604 г. не дала положительных результатов. К тому времени России было не под силу бороться с могущественными тогда государствами Персией и Турцией. Только более чем через сто лет, когда Россия при Петре I стала великой державой, ее взоры вновь были обращены на Восток. Это также было связано с упадком в экономической и политической жизни Персии, сепаратизмом ханов, стремившихся образовать свои независимые государства.
Как пишет Е.И. Козубский, Петр Великий «ясно понимал близкие отношения ея к Востоку, понимал те средства, которыя должен доставлять ей Восток в ея новой жизни. На Петре лежала особая миссия: только что добытую цивилизацию и будущее ея развитие перенести в западную Азию, и оплатить долг Зацаду за взятую у нее культуру, привив ея плоды к древнему Востоку».
Перед Россией наряду с территориальными приобретениями, политическими и религиозными интересами стояла настоятельная необходимость проникновения в Закавказье, стремление значительно расширить торговлю, осуществив торговые связи со странами передней Азии и через нее с Европой. Петр I думал обратить всю индо-европейскую торговлю через посредство Каспийского моря, сделав его российским, развить все отрасли промышленности. Для этого требовалось подчинение всех горских народов, тяготевших к Турции.
Появление компактных армянских поселений непосредственно связано с персидским походом Петра I. Однако основными задачами похода были взятие города Дербента для продвижения в Закавказье, подчинение дагестанских феодалов, тяготевших к Турции.
Летом 1722 года русские войска двинулись на Дербент. Мусульманское население города, понимая безвыходность положения, вместе со свитой влиятельных представителей армянского и еврейского населения вышли на встречу русского войска. Город был взят без кровопролития. Царская гвардия Петра I была размещена в армянских и индийских караван-сараях Дербента, а другие войска - в предместьях города.
В XVIII веке наступил новый период в истории русско-кавказских отношений: «После окончания Северной войны Петр I предпринял персидский поход, в результате которого под суверенитет России перешли все земли по западному и южному побережью Каспийского моря с городами Дербентом, Баку, Рештом, Астрабадом, что было подтверждено в 1723 г. Петербургским договором и Ираном».
Прибыв в Астрахань, Петр I уведомил царевича Вахтанга о своем выступлении в поход, добавляя: «Думаем, что Вам эта ведомость приятна будет и Вы, для пользы христианства по ревностному своему обещанию, с вашими войсками к нам будете».
В своем письме патриарх Исаи к вардапету Минасу от 18 августа 1722 г. писал, что Вахтанг с 30-ю тысячным войском двинулся на лезгин. «Вахтанг, желая наказать жителей-сюнитов, призвавших лезгин, разрешил своему войску сделать нападение на местное мусульманское население, строго воспретив касаться христиан. Но воины, рассыпавшись по всем окрестным местностям до реки Тертера, произвели страшное опустошение, и награбленное возами отправляли в свой лагерь; они грабили не только магометан, но и христиан. При приближении войска к армянским деревням, население обыкновенно выходило на встречу с духовенством в облачении, во главе, с крестами и свечами, при звоне колоколов, но грузины накидывались на них, грабили облачение, церковныя книги и утварь и все имущество; таким образом, все уцелевшее от лезгинов уничтожила жадная, ненасытная в безжалостная нация Грузинская. Вот какая польза нам была от прихода Вахтанга, хотя он сам человек добрый, благочестивый и христолюбивый, но Грузины, по свойственному им грубому и буйному нраву, ему не повиновались. Вахтанг возвратился в Тифлис, с ним поехал и патриарх Исаи, где оставался четыре месяца».
Петр I, выступив из Астрахани, спешил на юг с целью предупреждения захвата турками прикаспийских областей. Но, прибыв в Дербент, он решил по политическим соображениям оставить гарнизон в нем и вернуться в Астрахань.
Армянские и грузинские войска под начальством патриарха Исаи и Вахтанга стояли под Ганжой и ждали вести о приближении Петра в Шемаху.
Патриарх Исаи подробно описывает соединение под Ганджой армянского и грузинского войска и о том удручающем впечатлении, которое произвело на них возвращение Петра в Астрахань. Мусульманская часть населения ликовала.
Тифлисский архиепископ Первазиянц писал Вардапету Минасу 12 декабря 1722 г., что императора мы ждали «яко входа Христова в Иерусалим... отчего мы стали ныне между Турками, Персиянами и Лезгинами, яко ветхой на море корабль...».
Несмотря на отъезд Петра в Астрахань, одновременно с военными действиями шли переговоры с персидским правительством «об уступке» России карабахских и других провинций.
В этой взаимосвязи необходимо отметить тревогу Турции, вызванную распространением владычества Петра на Кавказе. Под угрозой войны она стремилась побудить Петра вывести свои войска из Кавказских стран. Узнав об отъезде Петра из Дербента, Турция спешила занять прилегающие к ней провинции Армении и Грузии. Но «Петр имел твердое намерение довершить начатое нм дело и готовился ко второму походу в Персию для освобождения Армян и Грузин, которых увещевал держаться твердо и ожидать его прихода».
После смерти Петра I 28 января 1725 г. его преемники не только не считали нужным продолжать прежнюю политику и укрепиться на Каспийском побережье, но даже добровольно отказались в пользу Персии от земель, завоеванных Петром.
И, хотя патриарх Нестор в 1726 году, следуя по стопам Исаи, продолжал поддерживать связь с русским правительством и даже получил ответную грамоту от Екатерины I, отношения между двумя народами изменились и армяне лишились покровительства России.
Непредсказуемая, неопределенная политика царского правительства России по отношению к христианским народам Закавказья стала благоприятным поводом для двух враждующих народов Ирана и Турции в развязывании репрессий против армян и грузин, вылившихся в жестокую расправу над мирным населением и изгнанием их с родных мест. Большая часть армянского населения была вынуждена бежать из Карабаха и других провинций и искать прибежище на Северном Кавказе, других регионах России и в западных странах.
Российское правительство в царствование Анны Иоанновны в 1734 издало указ о возвращении обратно в Иран армян, которые уже были подданными России. Только в 1744 г. этот указ был отменен и было принято решение принимать армян в Астрахани во временное, а не вечное подданство с предоставлением им некоторых льгот.
Армянские общины Северного Кавказа образовывались в основном из выходцев Ирана и Турции. Относительно Дербента и Южного Дагестана необходимо отметить их более раннее пребывание, начиная с XI-XII вв. Алла Тер-Симонян, ссылаясь на труды И.А. Орбели, отмечает, что кубачинцам было известно армянское слово «хач» («крест»), и изготавливаемые ими особые котлы крестообразной формы они называли хачэшек. Археологи относят эти котлы к ХII-ХШ вв. О пребывании армян в Дагестане свидетельствует целый ряд исторических сведений (Кучук-Ионнисов, 1893, с. 106-108; Ложкин, 1978;. Пьянков, 1995, с. 99- 107).
Основными городами Дагестана, в которых существовали армянские общины, были Дербент, Темир Хан Шура (ныне Буйнакск), порт Петровск (ныне Махачкала).
Б.Т. Ованесов "Роль армянского населения Российской Империи в развитии Северного Кавказа", Ставрополь, 2008 г.