До 1920 г. фундаменты домов и стены строились из сырого кирпича. (Старики и до сих пор помнят, что дома из обожженного кирпича были только у Еремея Цатуряна, Геворга Егиазаряна и Галуста Мугдусяна). Традиционный дом эдиссийца представлял собой вытянутый прямоугольник с открытой верандой или без нее, с прилегающими к нему или отдельными крытыми пристройками. Комнат обычно было две, двери которых открывались в тянущийся от передней стены до задней коридор, который служил и зимней кухней. Комнаты обогревались стенными печами, построенными в левых и правых внутренних стенах, в них варили обед и пекли хлеб. Если дом имел веранду,то входная дверь располагалась на углу соединения противоположной стены маленькой комнаты с верандой и торцовой стеной большой комнаты. Если дом не имел террасы, то входная дверь ставилась точно в середине длинной противоположной стены, в верхней части которой был и небольшой навес. Кирпичи изготавливались весной и в начале лета, чтобы успели хорошенько просохнуть под палящим солнцем степи. Технология была проста. Собранная глина на земле разводилась в воде, на нее насыпали солому и по этой массе гоняли волов или буйволов, которые месили эту массу. Когда она достаточно густела, наливали эту массу в деревянные формы, стоявшие на ровном месте. Мокрые формы оставались под открытым небом для просушки. Кирпичи бывали "целые" - размером 54x25x25 см или "половинки" — 36x16x16 см. После того, как кирпичи хорошо просыхали, их аккуратно складывали друг на друга на площадке строящегося дома и прикрывали от дождя. В фундаменте ставились 3-4 ряда кирпичей, скрепленных тем же глиняным месивом. Иногда мастера воздвигали "постаментный" пояс кирпичей, на который поднимались стены шириной 60 см. Ту же ширину имели и внутренние стены. Но не позабывшие умения и мастерства своих предков эдиссийцы внутренние стены делали также с деревянной сердцевиной. Вначале в основании внутренней стены вбивались толстые стержни, в промежутки которых продевались толстые ветви деревьев, получалась крепкая "Плетенка", с обеих сторон замазанная толстым слоем глины. Когда стены достигали желаемой высоты, на расстоянии 0,5 - 0,6 метра укладывались деревянные балки потолка, на которых, подобно рогоже, расстилался сплетенный сухой и чистый тростник, собранный летом на берегах Куры. На этот тростниковый покров укладывали солому, покрывали глиноземом и, слегка смочив, хорошо утрамбовывали ногами или валиком. Глиноземному покрову мастер придавал незначительный уклон для стекания воды, но так, чтобы не стекала земля. А после того, как на крыше начинала расти сорная трава, протекание крыши исключалось. Отштукатуривание и побелка стен считались делом женщин.
В одной из комнат был большой деревянный амбар для хранения продуктов (пшеницы, муки, соли, вяленого мяса, круп и пр.). На территории между улицей и домом отводилась площадка для хранения сельскохозяйственного инвентаря, дров или сухого навоза и выделялось место для летней кухни, которое непременно должно было иметь печь. Топливом служили принесенный из лесу валежник, сухие побеги винограда, солома и высушенный летом кизяк. Так, хозяева овец зимой нарочно не подметали овчарню, чтобы животные своими копытами невольно месили навоз, и в конце весны его нарезали на квадраты и, вынеся во двор, оставляли для просушки под палящим солнцем. После просушки навозные плиты укладывали пирамидой в углу двора.
В эдиссийских семьях поначалу кроватей не было. Люди ели, сидели и спали на дощатых нарах вдоль стен, на которых в бедных семьях расстилали войлок или рогожу. Земляной пол также настилали войлоком, карпетами, паласами. Для сидения и отдыха эдиссийцы брали дополнительные куски войлока или подушечки, а старшим в доме или гостям преподносились длинные подушки-мутаки, чтобы можно было облокотиться. Более имущие спали на тюфяках, наполненных шерстью, подушки были пуховые, а одеяла тоже шерстяные. На стенах эдиссийцы вывешивали ковры или карпеты. Постельные принадлежности складывали на деревянные полки, а одежда хранилась в сундуках. Только богатые могли иметь медные луженые котлы и посуду, бедные довольствовались глиняной и деревянной посудой. Красивую утварь расставляли на мастерски сделанных карнизах, открывающихся к коридору печи или на подоконниках. Позднее эдиссийцы стали применять в домостроительстве наклонные крыши, которые покрывались соломой и тростником, а в 50-х годах нашего столетия - шифером и жестью. Нужные для балконных столбов, для балок крыши, дверей и окон доски добывались осенью, после листопада, когда дерево "спит". В лесу на берегах Куры деревья рубили, очищали от ветвей, листьев и коры и сушили, ибо влажное дерево прогибается.(Для "созревания" древесины предки эдиссийцев дубовые бревна спускали на дно болота и сохраняли их в грязи несколько лет. В это время древесина крепла, как "сталь", и становилась скользкой на снегу).Впоследствии, когда от пятилетки к пятилетке расширялось производство стройматериалов, фундамент и стены домов стали класть из обожженного кирпича, а основание наполняли раствором бетона или же устанавливали заводские железобетонные конструкции. В последние десятилетия в Эдиссии построено много благоустроенных одноэтажных и двухэтажных особняков. Стены выложены или из однотонного кирпича - белого или красного, или в художественном сочетании, с приятной для глаз данью архитектуре. Улучшение быта отразилось не только в строительстве домов, но и в их внутреннем убранстве и отоплении. Котлы для отопления вошли в быт с начала 60-х годов. А до этого топили каменным углем (первым начал отапливать свой дом Карапет Саргсян), затем стал широко применяться жидкий газ. С приходом в село природного газа в жизни и быту Эдиссии начался новый этап. Этому во многом способствовал совхоз "Эдиссийский", который предоставил первый взнос за газ - 80 миллионов рублей.
Однако вновь вернемся в старую Эдиссию. Следует отметить, что до начала нашего столетия дворы почти не имели изгородей, они были открыты, и земля не обрабатывалась. Питьевую воду брали из колодцев, вырытых мастерами во всех кварталах, позже во многих дворах, а в настоящее время, благодаря артезианским колодцам, водоснабжение централизовано, хотя каждый двор имеет также и свой колодец. Во дворе эдиссийцаважным строением был хлев. По данным переписи конца прошлого века, эдиссиец в среднем имел 4-5 головкрупного, 8-10 голов мелкого рогатого скота и 2 - 3 лошадей. Помещение хлева было прямоугольным и занимало заднюю часть дома. Его стены "складывались" из тяжелого непригодного для кормов сорняка перекати-поле. Собирали огромное количество этой травы и довольно широкими охапками складывали друг на друга. Такие стены в морозные вьюжные зимы надежно защищали скот от холода. После того, как стены достигали нужной высоты, возле стен втыкали сухие бревна акации, дуба, карагача, концы которых сверху сухими деревянными балками скреплялись друг с другом. Для большей прочности широкими ветками деревьев привязывались друг к другу тянущиеся от стены к стене балки, а сверху настилали тростник и солому. А поверху всего этого ставились тяжести, в основном тяжелые колоды, чтобы крышу не снесло степным ураганом. В соответствии с видами животных, хлев изнутри делился на разные отделения - для коров и буйволов, овец, лошадей и птиц, хотя для птиц сооружался отдельный птичник из самана с деревянными насестами.
Издревле в селе существовал обычай: кто чем может, обязан помочь строящим дом, особенно неимущим односельчанам. Прежде всего, соседи и близкие родственники поздравляли сзалитием фундамента и укладкой первого кирпича, говоря: "пусть фундамент будет прочен, и в доме будет веселье из поколения в поколение". Многие приходили сами участвовать в строительстве, а представители разных семейств этого рода договаривались по очереди приносить еду работающим. Не зря говорят, что постройка дома - не дело одного человека.
Российская Эдиссия своим существованием обязана текущей с запада на восток, в прикаспийские степи, спокойной и ровной Куре, ибо 150 - 200 лет назад вода здесь была равноценна жизни. Царское правительство в июле 1797 г. предоставило переселившимся из Персии армянам места обитания на животворных берегах рек: Терека, Куры и Кумы. Как уже говорилось, село вначале находилось на правом берегу и затем перебралось на левый. Видимо, из соображений безопасности, ибо Эдиссия беспрепятственно подвергалась с юга нападениям разбойных горцев, для которых после переправы через широкий Терек начинались "гостеприимно" открытые степи и дали. После каждого их такого "визита" эдиссийцы становились чуть ли не нищими, потому что горцы забирали и скот, и урожай. Во время отражения таких нападений гибло немало людей. Не всегда поспевали на помощь несущие полицейскую службу в соседней станице Курская казаки. Положение становилось совсем невыносимым, когда Терек покрывался льдом, и горцы беспрепятственно спускались с гор в степи, превращая жизнь трудолюбивого землепашца в сущий ад. Поэтому правительство само было заинтересовано вооружать своих мирных подданных. Так, в 1850 г. управляющий Кизляр-Моздокской провинцией, идя навстречу просьбе жителей Касаевой Ямы (тогда еще село не было переименовано в Эдиссию), из орудийного арсенала Георгиевска отпустил им три пуда пороха. Единственным природным препятствием, могущим хоть немного защитить их, была река Кура. Ее не везде можно было перейти вброд. И так вот село перебралось на левый, более высокий берег, а для выхода к правобережным полям, садам, пастбищам и к дороге на Моздок эдиссийцы построили в квартале Глоуз общественный мост, который имел двух постоянных, оплачиваемых общиной сторожей. По воспоминаниям старших, последний дореволюционный деревянный мост построил мастер Атуш, поэтому мост назывался Атуш-керпи (Атушов мост). На проект Эдиссии, на протяженность ее улиц с запада на восток и на идущие от степей к реке улицы наложила свою печать Кура. Ее косогоры, сверкающие в извилистом ее течении воды, переливающиеся то зеленым, то рыжим тростники, задумчивые рощи и луга с пышной травой с детских лет были дороги эдиссийцам как начало мира, как незабываемая нива неизбывной ностальгии по родине.
Эдиссия, в основе которой был квартал Кирвали, или Килявар, тянулся вверх и вниз по течению реки и на север - в глубины степей, где в последние десятилетия были построены новые улицы, производственные и общественные сооружения, а середину села стрелой пронзала оживленная магистраль Курская - Моздок. К сожалению, мы не располагаем данными о происхождении названия кварталов Глоуз и Мангалар. В настоящее время каждый дом находится на какой-либо улице и от приусадебного участка соседа отделен забором. А в начале своей истории Эдиссия имела довольно неприглядный вид - отчетливо не просматриваемые улицы, неблагоустроенные дворы, выстроенные из самана жалкие дома, пирамиды кизяка. Первый караван переселившихся сюда эдиссийцев - 50 семейств, а по другим сведениям 60 семейств, сохранял прежние родственные и соседские связи. Два соседних рода строят дома рядом, а семьи одного рода образуют "микрорайон". Только позже, когда роды разрослись, составив новые семьи, они разбрелись, построив свои дома на отдаленных от "дедовского" квартала улицах.
Р. Симонян / Едесия - Эдиссия / 1998