Рабство, как особый институт, существовало в древней Армении и в средние века, как указывают акад. А. Манандян и проф. X. Самуэлян. Но особенно сильное развитие этот институт получил в Киликии, где торговля рабами достигла больших размеров, причем армянские короли нередко предоставляли монополию этой торговли генуэзцам. Рабы продавались на рынках Багдада, Византии, Генуи, Венеции, Александрии и т.д., где в то время в разных отраслях хозяйства еще применялся рабский труд.
Рабы не только продавались за море, но использовались и в самой Киликии. Раб был не только производителем, но и говорящим орудием производства (instrumentum vocale); он был в то же время вещью, предметом частной собственности и не удивительно, что судебники этого периода защищали права собственника‑рабовладельца от всяких посягательств.
Источниками рабства, по судебникам, являлись:
а) пленение на войне (§ 1 Судебника Смбата);
б) рождение от раба в доме господина (§ 115 того же Судебника, § 130 Сирийско‑римского судебника), внебрачное происхождение и сиротство;
в) осуждение шинакана по приговору суда за преступление; однако азата нельзя было превратить в раба; преступницу‑женщину заставляли работать в больницах для прокаженных;
г) купля‑продажа; рабы продавались и покупались как всякий товар; отец имел право продавать своих детей в рабство (§ 116 Судебника Смбата);
д) несостоятельность должника, превращавшая его в раба до выкупа (§ 116 Судебника Смбата).
Способы освобождения от рабства:
а) выкуп или срочная служба (по истечении семи лет);
б) принятие сана священника с согласия своего господина и светских властей;
в) причинение увечья; нанесенное рабу необоснованное, незаслуженное увечье освобождало раба‑нехристианина от половины выкупа, а христианина от всего выкупа; исходя из этого факта, проф. И. Карст считает, что полными рабами могли быть лишь нехристиане, христиане же были полурабами; различие между рабами христианами и нехристианами проводится и в судебниках;
г) побег раба от господина‑нехристианина;
д) отпуск; хотя в Судебнике Смбата нет прямого указания на это, но исходя из Сирийско‑римского Судебника Ламбрунского (§ 23), можно полагать, что институт отпуска существовал.
Правового положения рабов касается ряд постановлений церковных соборов и судебников Гоша и Смбата. Ими регулировались отношения между рабами и их хозяевами. Гош и Смбат, почти современники (XM – XNI вв.), совершенно расходятся в вопросе о рабах. Различие точек зрения объясняется в первую очередь тем, что институт рабства в Киликийском армянском государстве играл большую роль, как доходная статья и государства, и отдельных баронов, и работорговцев, в собственно же Армении в XII – XIII вв. он лишился своих первоначальных источников и утратил свое значение. Поэтому Гош более либерален в этом вопросе, чем Смбат, считавший раба, главным образом, предметом торговли. Гош решает этот вопрос исходя из отношений, существовавших в северо‑восточной Армении, Смбат же исходит из отношений, существовавших в бассейне Средиземного моря, и руководствуется принципами греко‑римского (византийского) и частично местно‑феодального права. Судебник Смбата резко отличает раба от господина.
В приданом выходившей замуж девушки среди других вещей упоминаются и рабыни. Раб рассматривался как вещь, объект права и как таковой защищался государством от посягательств со стороны несобственников.
По Судебнику Смбата (§§ 18, 115) раб не мог быть наследником свободного, если на это специально не дали своего согласия барон и церковь. Без их согласия нельзя было также возвести раба в сан священника. Купленный раб‑христианин должен был отслужить семь лет, если не освобождался раньше путем выкупа. Если он становился рабом вместе с женой, то они освобождались вместе со своими детьми; если же господин сам женил такого временного раба и от него рождались дети в доме господина, то они принадлежали господину. Раб, не желавший разлучаться с женой и детьми, превращался в вечного раба.
Раб‑нехристианин (по Судебнику – «таджик», мусульманин) оставался вечным рабом. Он мог освобождаться лишь в случае принятия христианской веры и вдобавок при уплате выкупа господину.
Рабыня‑христианка, согласно § 116 Судебника Смбата, не могла быть продана нехристианину. Господин имел право вступить с рабыней в законный брак или выдать ее замуж за своего сына, родственника или крепостного. §117 Судебника гласит, что наказать раба по закону или приговорить его к смерти мог лишь барон; если же господин раба сам убивал его, то он должен был отвечать перед судом как за убийство‑штрафом. По‑видимому, это положение относилось ко всякому рабу‑ как христианину, так и нехристианину. Однако господин освобождался от ответственности, если раб умирал через два дня после нанесения удара, а по Гошу, он в этих случаях приговаривался к покаянию. Как указывалось, выше, если господин наносил рабу необоснованное увечье (выкалывал ему глаза, или повреждал зубы), он должен был освободить раба‑христианина без выкупа, нехристианина‑с половинным выкупом.
Нельзя было выдавать раба, если тот бежал от господина‑нехристианина; бежавший же от господина‑христианина подлежал возврату, как об этом сказано в § 117 Судебника. В вопросе о выдаче раба Гош исходил из Моисеева закона, воспрещавшего выдачу.
Эксплуатация крестьян, рабов и других тягловых усиливалась по мере роста крупного землевладения, дальнейшего развития товарно‑денежных отношений, развития городской жизни и возрастания потребностей феодалов и крупных торговцев в деньгах. Из правовых памятников средневековья видно, какие именно формы принимала эксплуатация крестьян и трудовых слоев города, какие налоги и пошлины они обязаны были вносить в пользу феодалов и государства «по закону». Но эксплуататоры не довольствовались этим и подвергали людей труда разного рода притеснениям. Об этом свидетельствует дошедшая до нас «энциклика» (послание) католикоса Нерсеса Шнорали (1166 – 1173). В этом послании, обращенном ко всем слоям армянского общества, говорится о насилии и произволе феодалов в отношении трудового народа. Обращаясь к феодалам с наставлением, католикос писал: «...не обращайтесь несправедливо с подчиненными, не угнетайте их тяжелыми и непосильными налогами, которых они не в состоянии выплачивать, но взыскивайте только законом предусмотренные подати..., не обездоливайте, не притеняйте бедняков и разорившихся, чтобы они не жаловались на нас богу и не проклинали нас, не назначайте несправедливых правителей; начальников, которые занимаются лихоимством, воровством и угнетают народ налогами в большей мере, чем определено приказами...Не принуждайте самовластно ваших подчиненных много работать, не обременяйте их, как бессловесных животных, тяжелым и непосильным трудом, не урезывайте платы трудящимся...» В послании порицается и чрезмерное сребролюбие духовенства, притеснение духовными лицами прихожан. Во всем послании чувствуется страх главы церкви перед народным гневом. Отсюда и его призыв к светским и духовным феодалам и к купцам: «довольствуйтесь тем, что от их труда вы богатеете и сверх меры жиреете и пусть никто из вас, оправдываясь, не говорит, что если не будем захватывать и притеснять, то наша власть не будет прочной». Представитель крупных феодалов и глава церкви озабочен тем, что чрезмерные притеснения ослабят власть феодалов. Он увещевает феодалов и купцов умерять свою алчность, не доводить трудящихся до такого состояния, чтобы они «проклинали» господ, восставали против них.
О притеснениях народных масс говорится также в передовой художественной литературе XII – XIV вв., в частности, в баснях Мхитара Гоша и Вардана Айгекци, в поэзии Фрика. Здесь много страниц, обличающих корыстолюбие феодалов, купцов и ростовщиков.
Усиление эксплуатации крестьян и ремесленников обостряло классовую борьбу. Из дошедших до нас литературных и исторических памятников мы достоверно знаем об одной из форм классовой борьбы, а именно, об её идеологической форме, выразившейся в ереси. Еретическое движение охватывало как горожан, так и крестьян. Антифеодальное движение крестьян и горожан Киликии уходило своими корнями в собственно Армению, где возникло идейное течение павликиан и тондракийцев. Эмигрировавшие из Армении в Киликию крестьяне, а также часть городских людей были уже заражены антифеодальными, антицерковными идеями.
Сущность этих идей выражалась в том, что еретики Киликии, как и других районов Передней Азии, населенных армянами, отрицали существование ада и страшного суда. Они не верили в существование рая, отвергали церковную организацию, обряды, таинства, загробную жизнь. Они отвергали сословный строй общества, проповедовали экономическое и политическое равноправие между людьми. Еретическое движение как в Армении, так и в Киликии было по форме религиозным, а по содержанию социальным движением, направленным против феодального строя. Поэтому жестокому преследованию подвергались не только прямые восстания против церковных и светских властей, но также еретические идеи и их носители. Об этом свидетельствуют соответствующие нормы судебников Гоша и Смбата.
Классовая борьба крестьян и горожан против духовных и светских феодалов переплеталась с борьбой армянского народа как против чужеземных захватчиков, так и против экспансионистской политики папства и западных государств, стремившихся подчинить себе Киликию, превратить ее в свой плацдарм в борьбе за господство в Передней Азии. Если трудовой армянский народ своей самоотверженной борьбой стремился отстоять самостоятельное политическое существование своей страны, то господствующие классы, определявшие внешнюю политику государства, связывали самостоятельность Киликии с помощью извне, ориентировались то на западные, то на восточные государства. Их неумение правильно оценить сложившуюся обстановку приводило к ошибкам, имевшим порою роковые последствия для судеб страны, о чем говорилось в первой главе.
А.Г.Сукиасян. История Киликийского армянского государства и права (XI ‑ XIV вв.) Ереван, 1969.