Армянский вопрос – это совокупность проблем, в первую очередь, политической истории народа, связанных со стремлением к воссозданию суверенной государственности на исторической территории, национальной консолидацией и направленной на достижение этих целей национально-освободительной борьбы. После русско-турецкой войны 1877–1878 гг. он являлся составной частью Восточного вопроса. С этого же времени использовался и в качестве термина в литературе и дипломатии.
После подписания Берлинского трактата в 1878 г., в соответствии со ст. 61 Турция обязывалась провести реформы в армянских областях под контролем европейских стран. Особенностью армянского национально-освободительного движения конца XIX – начала XX вв. является появление новых субъектов политики в лице политических партий. Среди них наиболее влиятельными являлись Гнчак и Дашнакцутюн. Несмотря на то, что в стратегическом плане они ориентировались на социализм разной модификации и сквозь призму этого общественно-политического устройства решали и национальный вопрос, тем не менее, проблемы армянского этноса в системе межнациональных отношений Турции и России, национально-освободительного движения постоянно выступали на первый план. В создании собственного государства, как наиболее действенного социального института, они видели решение проблемы. В отличие от политических партий, Армянская церковь не стремилась к присвоению светской власти, но и не позволяла ей себя подчинить. Об этом свидетельствует история армянской государственности. После падения армянского царства Багратидов в середине ХI в. и Киликийского царства (1375 г.) национальная Церковь осталась единственным социальным институтом вокруг которого объединился народ, сохранив веру и культуру. В связи с этим она выполняла помимо религиозных и ряд социальных и управленческих функций. В частности, речь идет о руководстве армянскими школами, библиотеками. Это, во-первых, оправдывает высокий авторитет епископов церкви, а, во-вторых, объясняет выборность епископов и католикоса, причем большинство избирателей – миряне. А.В. Амфитеатров в 1905 г. отмечал, что «церковь для армян – это национальный символ, за который народ сражался более тысячи лет. Обособленность церкви, отвоеванная ими у латинства, и у Византии, и у ислама, дорога армянину как неугасимый показатель жизни и единства всемирно рассеянного эмиграцией армянского народа». Большинство армянского народа проживало в пределах Турции и России.
Так, к 1914 г. в мире было около 4 100 000 человек армянской национальности, из которых в Османской империи проживало 2 100 000, в Российской империи – 1 700 000, в Персии – 100 000 и 200 000 – в других странах мира. Затягивание с реформами в соответствии с 61 параграфом явилось одной из основных причин совместных действий партийно-политической и церковной оппозиции по разрешению армянского вопроса, хотя между этими субъектами политики имелись принципиальные концептуальные различия. Однако, в целом, приоритет национального перед социальным в идеологии партий способствовало не только объединению усилий, но и стало основой вступления священнослужителей в ряды партий. В России Армянская церковь управлялась Положением от 11 марта 1836 г. В соответствии с ним церкви предоставлялось автономное устройство, высшее управление церкви принадлежало католикосу всех армян (Гл. 2 – О Эчмиадзинском Верховном патриархе). Местом его пребывания был Эчмиадзинский монастырь на территории России. Католикос выбирался из двух кандидатов, которые избирались съездом депутатов от епархий (от каждой епархии кандидат духовный и светский) и высшего духовенства, затем Российский император утверждал одного из них (§§ 13–18). При верховном католикосе находился Эчмиадзинский григорианский Синод (Гл. 3), совещательный орган из четырех епископов и четырех архимандритов, назначаемых с высочайшего утверждения.
Синод обладал высшей распорядительной и судебной властью, но был подчинен Правительствующему Сенату, министру внутренних дел, министерству юстиции и судебные приговоры Синода должны были контролироваться Кавказским наместником. Католикос являлся духовным главой всех последователей армяно-григорианского вероисповедания и это давало ему свободу большую, чем было зафиксировано Положением. Попытки ограничения его власти со стороны российского правительства неизбежно вызвали бы ослабление авторитета католикоса и, соответственно, опасность утраты влияния России на армян, проживающих за пределами страны, прежде всего в Османской империи.
В Турции в результате реформ 1840–1870-х гг. (танзимат) на основе новой политической и правовой программы произошли существенные перемены. В частности, применительно к этноконфессиональным вопросам в соответствии с указом султана от 1856 г. в правах уравнивались мусульманское и немусульманское население. В мае 1860 г. был разработан и принят устав общины армян-григорианцев, регулирующий их внутреннюю жизнь. Правительством Турции он утвержден 17 марта 1863 г. В связи с этим в литературе используется понятие Национальная конституция. Армянский патриарх признавался главой нации и, в особых случаях выступал посредником в исполнении законов государства. Наряду с ним функционируют духовный и гражданский советы, которые в случае объединения образовывали Соединенную Ассамблею (национальное собрание – Л.К.) из 140 депутатов (20 – от духовенства, 120 – от светских кругов). Патриарх и члены советов избирались Генеральной Ассамблеей.
Ст. 1 гласила, что константинопольский патриарх – президент всех национальных советов и глава исполнительной власти. Ему вменялось в обязанность действовать в соответствии с принципами органического статута и следить за его строгим исполнением. Вводился институт контрассигнации всех актов патриарха со стороны компетентного совета. Лишь в особых случаях он действует самостоятельно, но при условии, что на ближайшем заседании совета его решения будут представлены на одобрение (Ст. 8). Патриарх имел право рекомендовать советам пересмотреть решения, принятые в его отсутствии. Но был обязан их исполнять после пересмотра (Ст. 9). У истоков выше отмеченного понимания армянского вопроса стояла церковь. М. Хримян (с 1893 г. католикос всех армян) возглавил национальную делегацию на Берлинском конгрессе. До начала работы конгресса он посетил Италию, Францию, Англию с целью заручиться их помощью для решения армянского вопроса на конгрессе. Разочаровавшись результатами конгресса, он стал сторонником национально-освободительной войны и предлагал перейти к осуществлению политики «железного черпака».
Суть ее в том, что добиться свободы возможно только с помощью оружия. Из переписки министра внутренних дел П.А. Столыпина с наместником Кавказа И. И. Воронцовым-Дашковым в сентябре 1906 г. следует, что Мкртич I Ванеци, Хримян Айрик (1820–1907) является видным армянским церковныым и общественно-политическим деятелем, который начал просветительскую и издательскую деятельность с 1855 г. В 1869–1873 гг., будучи патриархом армян Константинополя, активно отстаивал интересы западно-армянского населения перед турецким правительством. В 1879 г. перебрался в Ван, где избран духовным предводителем армян, содействовал созданию и деятельности тайных национально-освободительных организаций. Его деятельность в Западной Армении вызвала недовольство турецкого правительства, которое в 1884 г. отозвало его в Константинополь, установив за ним строгий контроль. В 1895 г. он отправился в Петербург, где имел встречу с Николаем II, представив ему прошение относительно осуществления в Западной Армении обещанных реформ. Противник закона о конфискации имущества армянской церкви 1903 г., запретил армянским епархиям подчиняться ему.
Политику «железного черпака» приняли и возникшие позже политические партии. Партия Гнчак («Колокол») создана в Женеве в 1887 г. Были выработаны две краткие редакции программы партии (1888 г. и начала 90-х гг. ХIХ в.). Окончательным вариантом стала более подробная программа, принятая в 1897 г. в Лондоне, состоявшая из опубликованных разделов А, Б и конспиративной части для Турецкой (Западной) Армении. Кроме того, в 1909 г. была разработана отдельная программа для Турецкой Армении, действовавшая до 1915 г. Гнчак, считавшей себя общеармянской партией, все же исходила из того, что, прежде всего, должна действовать в Западной Армении, и призывала революционные силы на защиту турецких армян. В числе приводимых аргументов называлась и ст. 61 Берлинского договора, которая сделала вопрос о положении самой значительной части армянского народа одной из проблем международного права, признанной европейскими странами. Кроме того, тяжелое политическое, экономическое, финансовое положение Турции угрожало ее суверенитету, что могло привести в ближайшее время к расчленению Турции и попаданию Западной Армении в зависимость от других стран. Отсюда борьба за достижение их национальной независимости и создание собственного государства в форме парламентской республикой на основе принципа разделения властей – основная первоочередная задача всего армянского народа. И лишь после освобождения Западной Армении задачей всех революционных армянских сил станет освобождение Русской и Персидской Армении. Создание из этих трех частей Армении социалистической децентрализованной демократической парламентской республики – такова стратегическая цель партии.
Партия Дашнакцутюн (Армянский революционный союз) возникла в 1890 г. в Тифлисе. Основное место в идеологии партии также занимал армянский вопрос. Для данной цели партия призывала к сплочению все классы и слои армянского народа. Причем она решалась по-разному применительно к Турецкой Армении и России. До кануна первой российской революции Дашнакцутюн выступал как чисто национальная партия, отрицая идею классовой борьбы, считая своей задачей решение вопроса Западной Армении. Выдвигалось требование предоставления Турецкой Армении автономии в пределах конституционной и демократической Турции. В 1890 г. партийный орган газета «Дрошак» («Знамя») писала, что главные пункты наших требований остаются приблизительно теми же, что в 1878 г., когда их представил Берлинскому конгрессу патриарх Нерсес (Варжапетян – Л.К.) в лице М. Хримяна. В связи с этим интересно отметить, что о приемлемости программы дашнаков в парламенте Франции говорили представители социалистической (Ж. Жорес) и католической (консерватор Д. Кошен) оппозиции. По этому поводу А.В. Амфитетатров, в частности пишет: «Палата не без удивления услыхала, что программа этих страшных людей представляет собой лишь дословное повторение условий о реформах Берлинского трактата, и единогласно признала, что претензии армянского народа не только вполне законны, удовлетворимы и должны быть удовлетворены, но и поражают своею рассудительною умеренностью».
Каковы формы совместной деятельности церкви и партий? Конечно, прежде всего, следует отметить совместное участие в вооруженном противостоянии политике султана Абдул-Хамида II и младотурков по насильственной исламизации и физическому истреблению армян. Жертвами этой политики геноцида стали более 1,5 млн. армян. Вместе с тем следует иметь в виду и систему ненасильственных средств, используемых для решения армянского вопроса. Отметим значение такого легального института, как Национальное собрание. С его помощью патриархи Константинополя пытались улучшить положение армянского населения. В бытность М. Хримяна патриархом Константинополя (1869–1873 гг.) Национальное собрание подготовило и предоставило турецкому правительству сведения о разорении западных армян. Эту линию продолжил патриарх Н. Варжапетян (1874–1884 гг.), который подал вторую справку о разорении западных армян и способствовал превращению Армянского вопроса в объект внимания международной дипломатии. В феврале 1890 г. властям Порты предъявлена официальная жалоба по поводу зверств курдов в отношении армян и пассивностью турецких чиновников. В справке от 1895 г. армянского патриарха министру юстиции и культов Турции отмечалось нарушение действующих норм относительно различных сфер жизни армян.
Участие партии Дашнакцутюн и представителей церкви в переговорах с турецким правительством, начиная с середины 1890-х гг. и до начала войны 1914 г. В этом контексте отметим и то, что среди духовенства были и сторонники Порты. В 1916 г. Талаат-паша с целью изолировать западных армян от Эчмиадзина в России и разрушить духовное единство нации инициировал назначение отдельного католикоса для турецких армян в лице киликийского католикоса Тер-Саака Хапаяна, который создал свой духовный совет, обособившись в Дамаске. Проведение мирных манифестаций. Например, 15 июля 1890 г. Гнчак организовала в Стамбуле мирную демонстрацию к дворцу султана. Петицию должен был вручить патриарх Ашыгян. В шествии приняло участие 5 тыс. человек. Их встретили военные силы. Были жертвы и раненые. К числу мирных средств деятельности следует отнести институт армянских национальных делегаций, создаваемые политическими и церковными кругами в целях постановки и защиты Армянского вопроса на международных конгрессах и дипломатических переговорах. О национальной делегации во главе с Хримяном упоминалось выше, которая была образована по инициативе константинопольского патриарха Н. Варжапетяна для защиты ст. 16 Сан-Стефанского договора 1878 г. и улучшения его условий на Берлинскоом конгрессе. Член этой делегации Минас Чераз в последующие годы продолжал активную дипломатическую деятельность в интересах решения Армянского вопроса. В 1880 г. он в качестве личного представителя константинопольского патриарха Н. Вржапетяна вел переговоры в Англии с премьер-министром У. Гладстоном, просил его вмешательства для осуществления в Западной Армении реформ, предусмотренных Берлинским трактатом. В 1883 г. с такой же миссией он побывал во Франции и Италии. В 1908 г вместе с католикосом Матевосом II посетил Петербург имел встречи с царем и председателем Совета министров России П.А. Столыпиным, стремясь заинтересовать Россию решением проблемы.
В 1912 г. М. Чераз вошел в состав создаваемой новой Армянской национальной делегации во главе с Погосом Нубаром, сформированной в итоге в ноябре 1913 г. кондаком католикоса Геворга V (состав: архиепископ Геворг Утуджян, Акоп Артин паша, А. Мостичян, М. Чераз) в целях привлечения внимания государств, участвовавших в Берлинском конгрессе, к Армянскому вопросу в благоприятных условиях, возникших в вследствие Балканских войн. Эта делегация завершила свою миссию заключением русско-турецкого соглашения 1914 г., которое подчеркивало ведущую роль России в решении Армянского вопроса в канун мировой войны. Однако начавшаяся война сорвала осуществление этого соглашения. На Кавказе партии совместно с церковью выступила против политики царизма в отношении школьного дела, культурных и благотворительных организаций, печати, церковного имущества.
В 1897 г. распоряжением главноначальствующего гражданской частью на Кавказе Г. Голицына закрываются около 400 церковных и светских армянских школ, в которых учатся более 30 тыс. детей. Их имущество конфискуется и используется для создания школ с преподаванием исключительно на русском языке. Были также закрыты библиотеки, газеты, культурные и благотворительные общества. Усиливается контроль над духовенством, а 12 июня 1903 г. издан закон о конфискации имущества Армянской церкви. Это вызвало сильное сопротивление не только верующих, но и революционеров и убежденных атеистов. Католикос Хримян противостоит конфискации, отказывается передать ключи от казны столичным чиновникам, тщетно добывается приема у царя. Политические партии активизируют свою деятельность, используя разные формы борьбы вплоть до террора. 14 октября 1904 г. в Тифлисе гнчакисты в результате теракта ранили Голицына.
В апреле 1905 г. Дашнакцутюн поддержала петицию армян Наместнику Кавказа И.И. Воронцову-Дашкову. Ее суть сводилась к следующему: 1) необходимость иметь начальную школу на родном языке, где бы изучался и русский; преподавание армянского закона Божия, армянского языка, истории и литературы в правительственных учебных заведениях наравне с другими предметами; 2) восстановление автономии армянской церкви и возвращение ей конфискованного имущества, церковно-приходских школ; 3) учреждение на Кавказе армяно-католической епархии; 4) отмены ограничительных правительственных распоряжений в отношении турецких армян-переселенцев, принявших русское подданство; 5) амнистии пострадавшим по политическим и религиозным убеждениям. Протестное движение заставило власть отступить и 1 августа 1905 г. указом императора закон 1903 г. был отменен с возвращением собственности Армянской церкви. Острая фаза конфликта была пройдена, но на его фоне резко усилилась активность революционных организаций армян.
В частности, Дашнакцутюн в период углубления в России революционного кризиса не только признала наличие «вопроса российских армян», поставив ее в общий контекст национально-освободительной борьбы народов России, став тем самым общеармянской организацией. Кроме того, партия вышла из пределов самозащиты в революционной борьбе на Кавказе. А в новой программе, принятой в феврале 1907 г. четвертым съездом партии, в разделе «минимум» декларировалось, что Дашнакцутюн как партия революционная и социалистическая ставит своей целью защиту классовых и национально-культурных интересов армянских трудящихся. В преамбуле программы проводилась мысль о тесной взаимосвязи национального освобождения и социальной свободы. Будущее Армении Дашнакцутюн связывал с Российской Федеративной республикой, куда она входила в составе Закавказской демократической федеративной республики, состоявшей из кантонов с широкой местной автономией. Т.е., в этот период решение армянского вопроса не увязывалось с правом создания единого независимого государства. Это требование станет программной нормой с девятого съезда партии (1919 г.), когда дашнаки являлись правящей партией в Республике Армения (Восточная Армения) (1918–1920 гг.).
Однако совместная деятельность по патриотическому воспитанию народа для решения исследуемой проблемы не означала отсутствие противоречий, прежде всего, связанных с местом и ролью церкви в идеологии партий. В стратегическом плане в независимом светском армянском социалистическом государстве не было места религии как государственной идеологии. Критиковалось религиозное понимание общественной жизни. Церковь отделялась от государства, а школа от церкви. Все церковные школы преобразовывались в светские. Это проявилось уже на съезде в Эчмиадзине в августе 1906 г., созванном католикосом для обсуждения и урегулирования вопросов, касавшихся учебных заведений, церковных и монастырских имений и епархиальных собраний. П.А. Столыпин отмечал, что по данным МВД созыв делегатского собрания в Эчмиадзине готовился давно под давлением группы социал-революционеров, совершенно овладевших болезненным Патриархом, с целью обсуждения не столько дел армянской церкви, сколько вопросов русской революции и оглашения Выборгского воззвания. Несмотря на то, что Патриархом была получена масса протестов, в том числе 14 иерархов армянской церкви, с требованием отмены созыва делегатского собрания, поскольку выборы делегатов прошли под давлением крайних левых партий. Тем не менее, съезд начал работу.
Из 53 депутатов только 5 были духовными лицами, подавляющее большинство (45 депутатов) от партии Дашнакцутюн. Эчмиадзинский съезд, постановил считать себя учредительным, потребовал отделения церкви от государства в связи с русским освободительным движением, а кроме того допустил обсуждение ряда вопросов, касающихся всей России. После отказа части делегатов участвовать в работе съезда, фактически остались только представители Дашнакцутюн, которые объявили о своем праве рассматривать все вопросы, как законное народное представительство. Съезд был закрыт.
Подводя промежуточный итог рассматриваемой проблемы, необходимо заметить, что инициировала ее церковь, а позже с концепциями ее решения выступили партии. Но совместная их деятельность не дала ощутимых результатов. Этому мешали отсутствие единства между партиями Гнчак и Дашнакцутюн. Не оправдались надежды на реальную поддержку со стороны ведущих государств, преследующих собственные цели. Не могли не сказаться на взаимоотношениях партий и церкви социалистическое будущее Армении с вытекающими для церкви последствиями.
Карапетян Лев Александрович – доктор исторических наук, профессор кафедры общетеоретических правовых дисциплин Северо-Кавказского государственного университета правосудия, г. Краснодар. "Нахичевань-на-Дону: история и современность (К 240-летию переселения армян на Дон)." Материалы международной научной конференции. г. Ростов-на-Дону, 18–19 октября 2019 г.