Мы сказали, что Вселенские соборы были официальным источником догматов древних Церквей. Латино-Католическая Церковь, или иначе Римская, – та из Церквей, которая извлекла наибольшую выгоду из этой традиции. Она признает двадцать Вселенских соборов, начиная с Никейского в IV веке и кончая Ватиканским в XIX веке. Византийская Церковь, или Церковь Греко-Православная, не зашла так далеко по пути догматических определений. Она признает только семь, кончая Вторым Никейским собором в VIII веке. Еще радикальнее в этом отношении Армянская Церковь.
Она признает законным только первые три, одинаково признанные латинянами и греками. Она не признает вселенскими следующие четыре, наперекор мнению греков и латинян, и тринадцать соборов, признаваемых исключительно одними последними. Вселенские соборы Армян – Никейский (325) и Константинопольский (381), созванные в IV веке, и Эфесский (431) в V веке. В историческом обзоре этой книги мы передали о спорах, которые поднялись по поводу IV Халкидонского собора. Нельзя не признать, что каждый догмат со всем, что в нем есть таинственного для человеческого ума, представляется трудно-постижимым. И если христианская религия, нами исповедуемая, предписывает нам безропотно подчиниться этому искусу, со стороны Церкви было бы неблагоразумно им злоупотреблять. Неблагоразумно, повторяем мы, отягощать человеческий разум избытком таинственного или догматов, или слишком частыми созывами соборов. Никто, конечно, не станет нам на это возражать, особенно при современном упадке веры.
Если бы хотели выразить различие, существующее между догматами, признанными Армянской, Греческой и Латинской Церквями, в виде математической формулы, то могли бы установить следующее соотношение: Армянская – Греческая – Латинская: 3–7–20. Видимо, эта формула выставляет Армянскую Церковь с наиболее выгодной стороны. Думаем, что она встретила бы подобающую ей оценку, если бы была более известна тем, кто занимается церковными вопросами. Так, мы имели случай говорить об этом с европейскими учеными мужами. Все они согласились, что наименьшее количество догматов наиболее желательно. Мы полагаем, что это свидетельство в пользу Армянской Церкви будет подтверждено каждым здравомыслящим человеком.
Если по счастливому стечению обстоятельств главные, искони существующие Церкви закончили бы, не скажу, полным слиянием, но, по меньшей мере, установлением между ними соглашения, то наиболее благоприятной почвой для подобного сближения оказалась бы та, на которой находится ныне Армянская Церковь. Сближение возможно только в том случае, когда оно опирается на нечто неоспоримое; при помощи нескольких оговорок можно устранить все разногласия. Небольшое число догматов, характеризующих Армянскую Церковь, не следует приписывать чему-либо случайному и преходящему или возникшему само по себе, без преднамеренности. Нет, эта ограниченность догматики вытекает всецело из принципа благоразумия, вложенного в основу учения Армянской Церкви. Мы уже говорили, что авторитет Вселенских соборов покоится, главным образом, на единении разных Церквей; ибо оно воплощает в себе наиболее действенно и осязаемо мнение Вселенской Церкви. Это единение было осуществлено на деле тремя соборами, созванными с 325–431 годах, то есть в течение века, последовавшего за полным торжеством Вселенской Церкви. В течение этого
периода все большие Церкви были единодушны в концепции догматов. Противоречивые мнения, хотя бы и разделялись многочисленными поборниками, как это было с арианами, представляли явление единичное и никогда не увлекали за собой известную Церковь со всеми ее приверженцами. Рядом с этим пусть обратят внимание на то, что в продолжение этого начального периода между Церквами не возникает никаких споров из-за преобладания или наибольшего влияния. Между тем, такой порядок существенно изменился после III Вселенского собора, когда антагонизм патриарших престолов представлял по существу все то, к чему сводились догматические вопросы. Патриаршества попеременно созывали Вселенские соборы друг против друга. Так это было в том случае, когда был возбужден вопрос о сущности Христа. Мнение, основанное на предании всей Александрийской Церкви, должно было уступить давлению Римского и Византийского патриархов, которые действовали сообща при поддержке императора Маркиана. В продолжение полувека заявляли о себе самые противоречивые декларации относительно авторитета Халкидонского собора, IV Вселенского собора греко-латинян. Следовательно, не без основания Армянская Церковь сочла нужным считать Эфесский собор 431 года последним, утвердившим единение Церквей в том убеждении, что оно образует базу истинных традиций Вселенской Церкви.
Другая причина, по которой были отвергнуты постановления Халкидонского собора, заключалась в самом объекте догматического определения. Этим объектом должно быть не разъяснение, а подтверждение известной истины. Первые три собора сообразовались с этим правилом провозглашать божественную сущность Иисуса Христа, Святого Духа и слияние божественного с человеческим во Христе. Основные истины, образующие догматическую экономию таинственного в христианстве, то есть Троичность, Воплощение и Искупление, были дополнены постановлениями трех соборов.
С нарушением этого правила Халкидонский собор вступил на путь объяснений и определений обстоятельств или способов воплощения или слияния божественного и человеческого во Христе. Между тем, объяснение догматического факта никоим образом не может быть предметом определения или содержанием догмата. Разъяснения служат лишь материалом для изучения.
Задача разъяснения догматов есть дело школ и ученых-богословов, а не Вселенских соборов. Как ни велик авторитет Вселенской Церкви, он не может брать на себя истолкование всех схоластических тонкостей.
Архиепископ Магакия Орманян. Армянская церковь: Ее история, учение, управление, внутренний строй, литургия, литература, ее настоящее. 1913 год.