Нагорный-Карабах: развод по-советски

Закон СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» дал армянскому Нагорному Карабаху - то есть НКАО и Шаумянскому району – легальную возможность выхода из состава АзССР - Азербайджанской Республики в случае выхода последней из состава СССР. Именно это и произошло в августе – декабре 1991 года. В ответ на решение ВС АР от 30 августа 2 сентября 1991 года в Степанакерте была провозглашена Нагорно-Карабахская Республика.

В Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики говорилось:

«Совместная сессия депутатов Нагорно-Карабахского областного и Шаумяновского районного Советов народных депутатов с участием депутатов Советов всех уровней - выражая волю народу, закрепленную фактически проведенным референдумом и в решениях органов власти НКАО и Шаумяновского района в 1988-1991 гг., его стремление к свободе, независимости, равноправию и добрососедству;

- констатируя провозглашение Азербайджанской Республикой «восстановления государственной независимости 1918-1920 гг.»;

- учитывая, что проводимая в Азербайджане политика апартеида и дискриминации создала в республике атмосферу ненависти и нетерпимости к армянскому народу, приведшую к вооруженным столкновениям, человеческим жертвам, массовой депортации жителей мирных армянских сел;

- основываясь на действующей Конституции и законах Союза ССР, предоставляющих народам автономных образований и компактно проживающим национальным группам право на самостоятельное решение вопроса о своем государственно-правовом статусе в случае выхода союзной республики из ССР;

- считая стремление армянского народа к воссоединению естественным и соответствующим нормам международного права;

- стремясь к восстановлению добрососедских отношений между армянским и азербайджанским народами на основе взаимного уважения прав друг друга;

- принимая во внимание сложность и противоречивость обстановки в стране, неопределенность судьбы будущего Союза, союзных структур власти и управления;

- уважая и следуя принципам Всеобщей Декларации прав человека и Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, Международного пакта о гражданских, политических и культурных правах и рассчитывая на понимание и поддержку международного сообщества Провозглашают: Нагорно-Карабахскую Республику в границах нынешней Нагорно-Карабахской автономной области и сопредельного Шаумяновского района.

Сокращенно НКР. Нагорно-Карабахская Республика пользуется полномочиями, предоставленными республикам Конституцией и законодательством СССР, и оставляет за собой право самостоятельно определять свой государственно-правовой статус на основе политических консультаций и переговоров с руководством страны и республик. На территории Нагорно-Карабахской Республики до принятия Конституции и законов НКР действуют Конституция и законодательство СССР, а также другие ныне действующие законы, которые не противоречат целям и принципам настоящей Декларации и особенностям Республики».

Тем самым был сделан первый шаг на пути официального расставания Нагорного Карабаха с бывшей АзССР на основании действующего советского законодательства. 20-23 сентября 1991 года президенты России и Казахстана Борис Ельцин и Нурсултан Назарбаев предприняли первую миротворческую миссию высокого уровня в регионе, посетив Баку, Степанакерт и Ереван, где провели переговоры с руководством Азербайджанской Республики, Нагорно-Карабахской Республики и Республики Армения.

Во многом эта миссия была обусловлена желанием двух поднявшихся на ноги амбициозных лидеров «утереть нос» президенту СССР М. Горбачеву. Когда кортеж автомобилей под охраной группы «Альфы» вырулил на центральную площадь Степанакерта, где собрались десятки тысяч людей, Ельцин смело вышел к народу. Одними из первых его слов были упреки в адрес советского президента. «Конечно, надо было, чтобы три, почти четыре года назад Горбачев сюда приехал. Но не приехал!» - проговорил своим знаменитым говором, с фирменной ухмылкой президент новой России. Его слова нашли живую поддержку у собравшихся на площади, которые держали транспаранты с приветствиями в адрес президентов Ельцина и Назарбаева.

23 сентября в городе Железноводске на российском Северном Кавказе состоялись переговоры с участием президента Азербайджанской Республики, председателя Верховного Совета Республики Армении и руководства НКР. По их итогам было подписано Железноводское коммюнике, - своего рода декларация о намерениях сторон урегулировать конфликт. Характерно, что и в ходе переговоров в Железноводске проскальзывали слова и замечания, которые свидетельствовали в пользу того, что во главу миротворческой миссии российский и казахстанский президенты ставили цель принизить слабеющий союзный Центр, все еще пытавшийся говорить о новом Союзном договоре.

«Участники переговоров едины в том, что М. Горбачев не должен вмешиваться в ситуацию, - говорилось в репортаже «Известий» с переговоров. – Как известно, готовится Указ президента СССР, в котором будет предпринята попытка еще раз разрешить проблему Нагорного Карабаха. По словам Н.Назарбаева, «необходимости в этом указе нет, две независимые республики должны сами договориться». Эти же слова свидетельствовали о том, что, по крайней мере, президент Назарбаев по-прежнему продолжал считать Нагорный Карабах не субъектом переговоров, а объектом спора двух «независимых республик». Однако посредническая миссия закончилась практически безрезультатно, так как буквально через день после подписания Железноводского коммюнике начались массированные обстрелы столицы Нагорно-Карабахской Республики г. Степанакерта и непосредственные боевые действия как на территории, так и вдоль периметра границ НКР.

В Нагорном Карабахе уже фактически царило двоевластие. Местные власти де-факто восстановили свои полномочия. Силы комендатуры старались держать нейтралитет, занимаясь непосредственно задачами по разграничению противостоящих сил и по охране самих себя. В некоторых сельских районах бойцы сил самообороны, уже не таясь, открыто передвигались в военной форме с оружием в руках; внутренние войска старались с ними не связываться. 20 ноября близ сел Бердашен (Каракенд) Мартунинского района НКР потерпел крушение вертолет Ми-8, на борту которого находился 21 человек, включая членов экипажа. Вертолет направлялся из азербайджанского Агдама в карабахский райцентр Мартуни, где накануне произошли серьезные столкновения между жителями города и населенного азербайджанцами пригорода Ходжавенд, закончившиеся полным сожжением последнего.

Наряду с тремя членами экипажа и тремя офицерами из МВД, МО России и МВД Казахстана, входившими в наблюдательскую миссию, среди погибших был и комендант района чрезвычайного положения генерал-майор Николай Жинкин. Погибли и присланные в разное время из центра руководители силовых структур НКАО: начальник УВД генерал-майор Сергей Ковалев, КГБ - Сергей Иванов, прокурор Игорь Плавский. Среди погибших была целая группа высокопоставленных чиновников из Баку: Генпрокурор Азербайджанской Республики И. Гаибов (бывший прокурором Сумгаита в 1988 г.), министр внутренних дел АР М. Асадов (бывший секретарь Шамхорского района АзССР, устроивший в 1987 г. погром в Чардахлу), госсекретарь АР Т. Исмайлов, народные депутаты СССР, члены оргкомитета по НКАО В. Джафаров и В. Мамедов, зампред Совмина АР З. Гаджиев, заведующий отделом аппарата президента АР О. Мирзоев. Погибли и корреспонденты азербайджанского телевидения.

По одной версии, произошла катастрофа, по другой – вертолет был сбит карабахскими силами самообороны. Во всяком случае, стало известно, что перед приездом внутренних войск и следователей МВД СССР на месте падения вертолета кто-то уже побывал: исчезло 12 единиц личного оружия погибших, рации, некоторые приборы вертолета и телевизионная аппаратура. Следствие так и не было доведено до конца, и истинную причину гибели вертолета так и не установили. Это событие еще больше обострило ситуацию в регионе.

Бывший глава азербайджанского Оргкомитета Виктор Поляничко, ставший персоной нон-грата в Карабахе, в попытке набрать политические очки, по-восточному кликушествовал из Баку: «Эта трагедия стала звеном в той шайтанской цепи, которой повязан Азербайджан. Азербайджанский народ пережил все, что может сатана ниспослать на землю… За карабахскую трагедию должны ответить те, кто привел две общины к вражде, к крови. Пусть же всегда их преследует, как кара, видение чудовищной трагедии, содеянной ими под Черной деревней (название «Каракенд» переводится с азербайджанского как Черное село, - прим. автора)… Аллах все видит и знает! Бог все знает и видит!».

Окончательно были перекрыты азербайджанской стороной поставки транзитного российского газа в Республику Армения. С 22 ноября была заблокирована железная дорога Евлах-Степанкерт, по которой до того изредка приходили и уходили грузовые составы. 26 ноября ВС АР принял вышеупомянутое решение об упразднении НКАО. СССР был на грани распада, и политика «послушания» некогда могучему Центру была отброшена за ненадобностью. В ответ, прошедшая 27 ноября в Степанакерте сессия Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской Республики утвердила дату проведения референдума по вопросу о статусе Нагорного Карабаха и приняла временное положение о выборах в Верховный Совет НКР.

К этому времени боевые действия уже шли как вдоль границ, так и на значительной части территории самой НКР. В этих условиях 10 декабря прошел референдум, на который был вынесен следующий вопрос: «Согласны ли вы, чтобы провозглашенная Нагорно-Карабахская Республика была независимым государством, самостоятельно определяющим формы сотрудничества с другими государствами и сообществами?» За ходом референдума следила группа независимых наблюдателей, среди которых были народные депутаты СССР, РСФСР, Московского и Ленинградского Советов, представители общества «Мемориал», других российских, армянских и украинских правозащитных и общественных организаций и движений. Их сопровождали журналисты Российского телевидения, корреспонденты телевидения из США, Болгарии, корреспонденты «Радио России», «Эха Москвы», печатных изданий «Известия», «Московские новости», «Мегаполис-экспресс», «Столица», «Панорама», «Литературная газета», «Котидьен де пари», информагентства «Франс-пресс», ряда других изданий и агентств.

В подписанном независимыми наблюдателями Акте о результатах референдума говорилось, что в референдуме приняли участие 108736 человек, или 82,2% от числа зарегистрированных избирателей. Подавляющее большинство не принявших участия в голосовании – жители азербайджанских населенных пунктов. Из числа принявших участие в голосовании 108615 или 99,89% сказали «да» независимости. Учитывая все предыдущие события в Нагорном Карабахе, этот результат не выглядел чем-то удивительным. Только в сам день голосования, по свидетельствам наблюдателей, от обстрелов погибли десять и были ранены одиннадцать карабахцев.

28 декабря 1991 года состоялись выборы в Верховный Совет НКР. Выборы прошли по мажоритарной системе, были избраны 75 депутатов. 6 января 1992 года Верховный Совет НКР принял Декларацию о государственной независимости Нагорно-Карабахской Республики. В Декларации, в частности, говорилось: «Исходя из неотъемлемого права народов на самоопределение, основываясь на волеизъявлении народа Нагорного Карабаха, выраженном путем состоявшегося 10 декабря 1991 года Республиканского референдума; - осознавая ответственность за судьбы исторической Родины; - подтверждая верность принципам Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики от 2 сентября 1991 года; - стремясь к нормализации отношений между армянским и азербайджанским народами; - желая защитить население НКР от агрессии и угрозы физического уничтожения; - развивая опыт независимого народного самоуправления Нагорного Карабаха 1918-1920 годов; - выражая готовность к установлению равноправных и взаимовыгодных отношений со всеми государствами и содружествами государств; - уважая и следуя принципам Всеобщей Декларации прав человека, Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, заключительного документа Венской встречи стран-участниц Европейского совещания по безопасности и сотрудничеству, других общепризнанных норм международного права, Верховный Совет Нагорно-Карабахской Республики утверждает независимую государственность НКР».

Далее в Декларации перечислялись основные принципы и нормы, на которых должна была строиться молодая республика. В том числе и то, что «основой для создания Конституции и законодательства НКР являются настоящая Декларация и Всеобщая Декларация прав человека». 8 января Первым председателем Верховного Совета НКР был избран 33-летний кандидат исторических наук Артур Мкртчян. Так на просторах бывшего Советского Союза было провозглашено новое государство с территорией в 5 тысяч км2 и населением примерно в 210 тысяч человек. Из коих подавляющее большинство составляли армяне, около 40 тысяч – азербайджанцы и курды, около полутора тысяч - русские и представители иных национальностей.

На протяжении последующих лет официальный Баку и его союзники не смогли придумать ни одного серьезного аргумента против безукоризненного, с точки зрения международного права, становления Нагорно-Карабахской Республики, кроме одного лживого и заведомо несостоятельного. «Во время существования СССР ни одна союзная республика, в том числе Азербайджан и Армения, не воспользовались предусмотренной в Законе процедурой выхода», - пишет советник первого класса дипломатической службы Азербайджанской Республики Тофик Мусаев в статье «Армяно-азербайджанский конфликт: от притязаний к военной оккупации».

Аналогичная оценка дается и небезызвестной Международной кризисной группой – МКГ, якобы независимой экспертной организацией, фактически лоббирующей американо-британские интересы (по «странному совпадению», резиденцией МКГ является Брюссель, где расположена штаб-квартира НАТО). В докладе МКГ от 14 сентября 2005 года, носящем название «Нагорный Карабах: взгляд на конфликт с места событий», в частности, говорилось: «Власти Азербайджана полагают, что ссылка на этот закон беспочвенна, так как ни одна союзная республика, включая Армению и Азербайджан, не использовала эту процедуру для отделения, оговоренную в законе».

Между тем, именно Республика Армения стала единственной из республик СССР, вышедшей из Союза в полном соответствии с Законом СССР от 3 апреля 1990 г., проигнорировав референдум о сохранении СССР 17 марта 1991 года и тогда же объявив о предстоящем референдуме о независимости, который и был проведен 21 сентября того же года. Точно так же НКАО стала единственной бывшей советской автономией, реализовавшей свое право на самоопределение в точном соответствии с этим Законом СССР. Кстати говоря, власти Азербайджанской Республики задним числом утверждали позже, что 31 декабря 1991 года в этой республике будто бы прошел референдум о независимости, на котором 99 процентов населения высказалось за независимость. Полугодом ранее такую же цифру в пользу сохранения СССР дал в бывшей АзССР реально имевший место референдум 17 марта 1991 года. Вплоть до официального распада Советского Союза никто и никогда юридически не отменял Закон СССР от 3 апреля 1990 года.

То же обстоятельство, что другие республики получили независимость по факту распада СССР, - предрешенного декабрьским решением лидеров России, Украины, Белоруссии и Казахстана в Беловежской пуще, - вовсе не могло означать юридическую неправомочность предыдущих действий Нагорно-Карабахской Республики по реализации своего законного права на постановку вопроса о собственном государственно-правовом статусе. Упрощая, можно вспомнить надпись, встречавшую советского человека в каждом отделении милиции: «Незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение». Или, говоря проще, «закон для всех писан». А знание, но невыполнение закона одними субъектами, - пусть даже и большинством, - тем более никак не может отменять правомерность выполнения того же закона другим (другими) субъектами. Поэтому непонятно, по какой логике противники права реализации армянским народом Нагорного Карабаха права на самоопределение считали и считают, что невыполнение подавляющим большинством союзных республик СССР норм действовавшего законодательства при распаде Союза ССР «отменяет» законность приобретения НКР независимости в полном соответствии с этим самым законодательством.

Кстати говоря, именно тот факт, что развал Союза ССР свершился в обход закона, - о чем неоднократно справедливо говорили противники Беловежского соглашения, - является причиной плохо скрытого раздражения, вызываемого во многих столицах СНГ при упоминании о Законе СССР от 3 апреля 1990 года. Очевидно, что к правовому подходу такая позиция не имеет ровным счетом никакого отношения. Зато о Законе от 3 апреля 1990 года живо вспомнили в период грузинской агрессии против народа Южной Осетии в августе 2008 года. Именно на основании этого Закона на заседаниях Госдумы и Совета Федерации РФ было задним числом объявлено о неправомочности Грузии вершить судьбу своих бывших автономий в 1991 году.

По сути, Закон СССР от 3 апреля 1990 года стал юридической базой для признания Российской Федерацией государственной независимости Республики Южная Осетия и Республики Абхазия 26 августа 2008 года… Между тем, в конце ноября 1991-го события развивались лавинообразно. 26 ноября Верховный Совет АР принял упраздняющий НКАО закон, опубликованный в азербайджанской печати почему-то лишь в начале января 1992 года. Как полагает Тофик Мусаев в упомянутой выше статье «Армяно-азербайджанский конфликт: от притязаний к военной оккупации», «до восстановления в полном объеме государственной независимости Азербайджанской Республики и ее признании международным сообществом Нагорный Карабах продолжал быть частью Азербайджана, а действия, направленные на одностороннее отделение этого региона, не имели никаких юридических последствий».

Страницей выше Т. Мусаев, пытаясь доказать, что к сентябрю 1991 года Закон СССР от 3 апреля 1990 года утратил свою «актуальность и юридическую силу», ссылается на документы последнего руководящего органа Советского Союза – Госсовета СССР, постановлениями которого «6 сентября 1991 года было оформлено признание независимости Латвии, Литвы и Эстонии». Но и тут г-н Мусаев попадает пальцем в небо. Ему, видимо, неизвестно, или он сознательно «утаивает» от читателя реакцию того же Госсовета СССР на законодательный акт по статусу Нагорного Карабаха, принятый Азербайджанской Республикой 26 ноября 1991 года А именно, что уже на второй день после принятия решения ВС АР от 26 ноября, Постановлением от 28 ноября 1991 года Госсовет СССР признал антиконституционным закон Азербайджанской Республики об упразднении НКАО, что автоматически означало лишение этого закона какой-либо юридической силы.

Постановление Госсовета называлось «О мерах по стабилизации обстановки в НКАО и приграничных районах Азербайджанской Республики и Республики Армения», то есть уже в самом его названии содержалось неприятие односторонних антиконституционных действий Баку. Однако ни один акт, относящийся к провозглашению Нагорно-Карабахской Республики и проведению всенародного референдума о ее государственно-правовом статусе, из числа принятых осенью 1991 года в НКАО-НКР, не был отменен или признан противоправным тем же Госсоветом СССР.

А ведь до развала СССР у Госсовета было более чем достаточно времени, чтобы рассмотреть и дать негативную оценку хотя бы той же Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики от 2 сентября 1991 года, принятой совместной сессией Облсовета НКАО и райсовета Шаумянского района Нагорного Карабаха. Первый посол Российской Федерации в Республике Армения Владимир Ступишин справедливо отмечал в своей книге «Моя миссия в Армению»: «Но по какому праву Баку отрицает его (Нагорного Карабаха – прим. автора) статус, признанный тем же самым конституционным строем, который и породил Азербайджанскую ССР? По советскому государственному праву автономная область есть национально-государственное образование с собственной территорией, целостность которой тоже должна уважаться. Более того, за автономными образованиями признавалось и качества субъекта большой федерации: они были напрямую представлены в Верховном Совете СССР, а не через посредство тех союзных республик, в рамки которых они были втиснуты, как правило, против своей воли».

…Прекрасно понимая слабость своей аргументации и полное отсутствие под ней какой-либо юридической базы, противники независимости Нагорно-Карабахской Республики делают упор и на другой аргумент из арсенала азербайджанской пропаганды: в референдуме 10 декабря 1991 г. не участвовали местные жители-азербайджанцы, потому, дескать, он нелегитимен. Однако известно, что власти Нагорно-Карабахской Республики официально предложили азербайджанскому национальному меньшинству принять участие в референдуме и даже направили при посредничестве внутренних войск МВД ССР бюллетени для голосования, отпечатанные в том числе и на азербайджанском языке, в азербайджанские населенные пункты НКР. Однако карабахские азербайджанцы фактически стали заложниками бакинских властей, запретивших им участвовать в референдуме. Кроме того, длительное нагнетание азербайджанскими властями межнациональной ненависти, ход операции «Кольцо» и начало фактических боевых действий породило у многих местных азербайджанцев иллюзию того, что с армянами Нагорного Карабаха очень скоро будет покончено. Этот достойный сожаления факт также нельзя сбрасывать со счетов. В уже упомянутом докладе МКГ от 14 сентября 2005 года в попытке убедить международную общественность в том, что референдум 1991 года в НКР не является легитимным, составители доклада МКГ изначально даже пошли на откровенные передержки.

Так, в изначальном варианте вышеупомянутого доклада приводились неверные данные о национальном составе численности населения НКАО: численность азербайджанцев была завышена с 21,5% по официальным данным переписи населения СССР 1989 г. до 25,3%. Там же говорилось о референдуме 10 декабря 1991 г.: «…приблизительно 108 615 человек голосовали за независимость Нагорного Карабаха. Только немногие (ни один) из 47.400 азербайджанских жителей участвовали в референдуме». Таким образом, во-первых, вновь была завышена численность азербайджанского населения НКР; а количеству избирателей-армян было противопоставлено не количество избирателей-азербайджанцев, а общая (а к тому же и завышенная) численность азербайджанских жителей НКР, с учетом не имеющих права голоса несовершеннолетних детей. На деле, в соответствии с данными ЦИК НКР, число избирателей азербайджанской национальности составляло 26,4 тысяч человек, что составляло чуть менее 20% от общей численности избирателей. Беглый же взгляд на взятые с потолка данные МКГ давал цифру в 30,4 % избирателей этой национальности! Как говорится, почувствуйте, разницу.

В 1988 году процент избирателей армян в общей численности жителей города Баку был ничуть не меньше, чем процент избирателей-азербайджанцев в НКР, однако сегодня та же МКГ вовсе не пытается поставить под сомнение результаты выборов, референдумов, прошедших за минувшие годы в азербайджанской столице. Здесь, как и во многих других случаях, налицо очевидный двойной стандарт, столь присущий освещению практически любых аспектов азербайджано-карабахского, или, по терминологии ОБСЕ, нагорно-карабахского конфликта.

 

Мелик-Шахназаров А.А. Нагорный Карабах: факты против лжи. М., 2009.