В экономическом и хозяйственном развитии Северного Кавказа в конце XVIII – первой половине XIX вв. немалую роль играли переселившиеся в свое время в эти пределы армяне. При всех военно-политических осложнениях в Закавказье они искали покровительства России, и местные власти при поддержке правительства Санкт-Петербурга относились к ним «весьма благосклонно». Появление армянских переселенцев в Степном Предкавказье было обусловлено предоставленными им многочисленными льготами, которые нашли свое отражение в правительственных указах. Согласно принятым установлениям армянские переселенцы получали в России права на торгово-промышленную деятельность и собственность на землю, им даровалась свобода вероисповедания, в связи с чем в 1717 г. была учреждена армянская епархия с центром в Астрахани.
Особым образом регулировалась внутренняя жизнь армянского сообщества. В 1746 г. указом Сената астраханские армяне получили свой суд, ставший юридическим и административным органом. Вскоре был составлен и «Судебник астраханских армян» на основе «Судебника Мхитара Гоша» (конец XII – начало XIII в.), кодекса византийского императора Юстиниана, российского законодательства и норм обычного права. Он включал 32 главы и 1135 статей. В конце XVIII в. этот кодекс был принят и армянскими судами Кизляра и Моздока. Исполняя Высочайшую волю, Правительствующий Сенат в 1798 г. предписал Астраханскому губернскому правлению наделить армян, имеющих склонность к ремеслу и торговле, соответствующим количеством земли от казенных дач. Так возник город Святой Крест, основанный выходцами из Карабаха, его второе название – Карабаглы. По свидетельству Г.Н. Прозрителева, «долгое время город находился в исключительном обладании армян: они вели жизнь патриархальную, не допускали в состав жителей русских, боясь развращения их семейной жизни, основанной на старинных обрядах и обычаях. Хорошие условия местности и многоземелье вокруг, а главное – большой земельный надел жителей, привлекали сюда русских переселенцев, но карабаглинцы держали их в стороне, не принимая в состав общества, оставляя в качестве «иногородних». В данной связи краевед И.В. Бентковский писал: «Армяне, поселившись в Ставрополе, составили из своих жилищ почти отдельный квартал, который долгое время был известен под именем Армянской улицы. Каждый армянин имел при своем доме лавку, через что из улиц образовался гостиный ряд». Это свидетельствовало о том, что главным видом экономической деятельности армян была торговля.
Известным торговым центром не только на Северном Кавказе, но и в России, стал к концу XVIII в. г. Моздок. В нем насчитывалось более 100 торговых лавок, где продавались привозные товары и скупались добротные изделия местного производства. На основании Жалованной грамоты Павла I от 22 октября 1799 г. армяне-переселенцы наделялись удобной землей, по 30 десятин на каждого. Кроме того, подтверждалось право свободной торговли, разрешалось строительство фабрик, церквей и монастырей, отправление религиозных обрядов и т.д. Подобные меры правительства были вызваны тем, что армяне, будучи близкими по вероисповеданию православному российскому народу, являясь трудолюбивыми и предприимчивыми верноподданными, составляли надежный оплот России на Северном Кавказе.
Однако эти меры вызывали неоднозначную реакцию у местных властей и жителей. В начале XIX в. правительство встало на путь ограничения привилегий армян. Во второй половине 1802 г. Кавказская Казенная палата начала регистрировать мигрантов-армян, расселившихся на основании указанной грамоты вдоль Терека от Моздока до Кизляра. В 1807 г. Александр I издал манифест, согласно которому льготы распространялись только на первопереселенцев, но не на их потомство.
15 апреля 1809 г. сроки льготы, дарованной армянам Жалованной грамотой, закончились. В Высочайшем Указе от 2 февраля 1810 г. сообщается о мерах по взысканию податей: «…живущих в России Греков и Армян повелено вместо прежде платимых ими 2-х руб. подати обложить по 5-ти руб. со двора или семейства». Кавказская Казенная Палата на основании сведений, полученных от Губернского правления в ходе проведенных ревизий, назначила в 1820 г. с дербентских и мискурских армян ежегодные подати.
В 1827 г. Николай I повелел: «Дело об армянах передать в Государственный Совет, с тем, чтобы решен был вопрос: справедливо ли дать пришельцам вечные преимущества перед коренными русскими». Государственный Совет признал, что никакие привилегии бессрочными быть не могут. В 1831 г. последовало решение оставить льготы, не распространяя их на потомство, для тех кизлярских, моздокских и астраханских армян, которые во время составления Жалованной грамоты находились в указанных городах. Все остальные должны были вступать в вечное российское подданство, в противном случае их предписывалось рассматривать как не торгующих иностранцев.
В 1832 г. была предпринята неудачная попытка причислить армян-селян к казачьему сословию. Это вызвало многочисленные жалобы армян, рассматривавшиеся на самом высоком уровне (Сенатом, Государственным Советом, императором). Свое нежелание менять статус они объясняли в том числе и тем, что с переводом в казаки семьям нечем будет жить, так как «женщины не работают и дальше двора не выходят». Правительство быстро осознало невозможность подобного мероприятия и отменило свое решение (что в российской истории тех лет встречалось нечасто). Однако армянам было объявлено, что все исключенные из казачьего сословия, теряют былые привилегии.
Армяне Кизляра все вопросы внутренней жизни решали под руководством выборного старшины (старосты), но под контролем коменданта города, а затем городской думы во главе с городничим. Подобный порядок был распространен и на армян Моздока. Армянские суды в крае выполняли административные и судебно-полицейские функции. Здесь в устной или письменной форме решались все спорные вопросы, касающиеся взыскания долгов, раздела имений, наследства, регулировались многие стороны хозяйственной и общественной жизни. Однако спорные дела, касающиеся взаимоотношений армян с соседними народами, не могли рассматриваться в армянских судах. Они решались в Моздокском и Кизлярском земских (окружных) судах по российским законам. Указы 30-х гг. XIX в. постепенно уравняли армян в правах с другими горожанами Кизляра и Моздока, а указ Николая I от 1836 г. фактически отменил Жалованную грамоту. Большая часть армян была причислена к мещанам, купцам, казенным крестьянам, они были уравнены с последними в податях и платежах. В 1840 г. были упразднены и особые Армянские суды в Кизляре и Моздоке.
Несмотря на ограничения 30–40-х гг. в отношении армян, примечателен тот факт, что правительство продолжало идти на уступки, удовлетворяя их некоторые просьбы. Так, жителям Касаевой Ямы – одного из крупных армянских селений Степного Предкавказья (в 1833 г. здесь проживало 1015 семей), удалось добиться переименования своего поселения. Правление гражданской части Ставропольской губернии удовлетворило ходатайство поверенного от армянского сельского общества Асатура Кулюбекова и 31 января 1852 г. губернская газета «Ведомости» сообщила о факте переименования села Касаева Яма в Едессию (Эдессию. – Л.А.).
Активная торгово-экономическая деятельность армян позволяла им сохранять определенную автономию, иметь структуры самоуправления в городах, открывать свои школы, строить храмы, поддерживать связи с другими группами армян. Армянские купцы вели оживленную торговлю, проникая вглубь горских территорий и снабжая местное население различными необходимы ми вещами. Кизлярские и моздокские армяне открывали в казачьих станицах свои лавки, в которых торговали различными изделиями: тканями, железом, сахаром, чаем. Ведение активной посреднической деятельности армян в меновой торговле способствовало развитию торгово-экономических связей между казаками, кочевыми и горскими народами. Армяне Кизляра и Моздока составляли значительную часть городских владельцев и работников ремесленных мастерских и предприятий, в том числе кирпичных, кожевенных, воскобойных, мыловаренных, шелковичных и винодельческих. Таким образом, хозяйственно-экономическая деятельность армян Степного Предкавказья способствовала развитию нового капиталистического уклада.
Добровольно вступив в состав Российской империи, армяне охотно соглашались на российскую государственную службу. Они составляли «главную часть служащих на Кавказе чиновников, начальников железнодорожных станций, конторщиков, писцов, вообще мелких интеллигентов; к ним принадлежат значительное число кавказских адвокатов и докторов. …Офицеры, полковники и генералы из армян не редкость. Они участвовали во всех русских войнах на Кавказе и отличались храбростью». Оставаясь армянами по культуре, в политике они были русскими. «М.Т. Лорис-Меликов не армянский генерал, – замечает публицист-современник, – а русский генерал из армян». Неслучайно все попытки обвинить армян в сепаратизме разбивались об их непоколебимую верность Российской империи.
Таким образом, армянские переселенцы, попав под воздействие административной системы царского правительства, заняли свое достойное место в рядах российского дворянства, купечества, мещанства и прочих сословий. Армяне относительно легко мирились со своим положением народа, живущего в чужих империях, более того, они активно участвовали не только в экономической, но и в государственной жизни этих империй и тому много примеров. Свою фактическую независимость они отстаивали экономическими средствами как народ, обладающий явными способностями к предпринимательской деятельности и мирно уживающийся со своими соседями. Несмотря на активную интеграцию армян Степного Предкавказья в российское политическое и социально-экономическое пространство, армянская община в конце XVIII – первой половине XIX в. продолжала сохранять свою относительную автономию и жизнеспособность, что наглядно проявлялось в устойчивости и сохранности ее этнической самоидентификации.
Абрамян Лариса Павловна – кандидат исторических наук, преподаватель кафедры социальной работы и социального права филиала Российского государственного социального университета (РГСУ) в г. Пятигорске
"Армяне Юга России: история, культура, общее будущее" Материалы Всероссийской научной конференции 30 мая - 2 июня 2012 г.Ростов-на-Дону